Бункер из Дождя (СИ)

- Да зачем это мне! - Ответил Швед, а сам подумал "дважды героем, ещё куда не шло, но дважды партийцем?"

- А я вообще не понимаю, - подмигнул Черемецкий, - как тебя беспартийного посылают за границу?

- А ты поставь этот вопрос на парткоме!

- Лучше сейчас ехать со мной осенью, чем с каким-нибудь хрычём весной! А Хрич? Там полно грибов, собирай сколько хочешь. Местные только белые берут. Опят, лисичек, рыжиков, груздей - поля!

- Вот с этого и надо было начинать! Как думаешь, я смогу засолить пару вёдер?

- Я бы так, конечно, не размахивался, но грузовик тебя с ними довезёт куда скажешь! Да и команда там будет! Лично каждого проверял и каждую осматривал. Ты же парень холостой, а на тебя многие, из наших немногих женщин виды имеют! Так что кое-кто из-за тебя в колхоз захочет прокатиться.

Черемецкий вытащил из общеинститутской раздевалки молочный сорокалитровый бидон.

- Что встали? Грузите! С каждого по рублю! Через четыре дня гнать будем! Чистейший станет. Активирки и марганцовки с запасом прихватил. Всю жизнь о такой чистоте вспоминать будете! Девушкам не надо платить!

Пятеро мужчин сначала протянули по рублю, потом загрузили бидон. В отличие от остальных, Швед сильно выделялся своей одеждой. Он уже сейчас был похож на крестьянина. Запачканный гнильём овощной базы чёрный ватник. Керзовые, не чищенные сапоги. Как поставил весной на лоджию, так только теперь, перед отъездом и вспомнил. Голубоватая, офицерская, ещё с прапорских времён, шапка со сваляным мехом. А вот штаны были из детства. Серые, с комочками на нитях, из грубой ткани. Их мама, купила, когда он учился ещё в восьмом классе и называла "Техасы". Что удивляло Эдуарда они со штанами удовлетворяли друг друга. Были впору друг другу.

Хотя ехали долго, но быстро и весело. Черемецкий травил анекдоты, рассказывал забавные случаи из жизни старожилов института. Поэтому выпили всё, что взяли с собой.

Приехали к обеду. Завотделением уже ждала с нужными документами. Аркадий их быстро подписал и передал мешок с продуктами. Первый трудодень они уже заработали. Поехали за мясом, капустой, свёклой, морковью на склады, которые располагались в центральной усадьбе. Сначала выдали аванс за будущую работу, потом заплатили деньги за полученные продукты с совхозного склада. Картошку пошли копать на поле. Фиксированную зарплату получал только повар, остальные работы были как бы сдельными. Но мешок с продуктами позволял заработать сколько надо, вернее, на сколько договорились. Кроме того, в обязательном порядке, ведро молока с вечерней дойки. Пока был открыт сельский магазин закупили хлеб. Его выпекали в совхозной пекарне, поэтому он не черствел несколько дней. Усиленно рубили дрова для печки. Газа для плиты в баллоне хватало.

Ближайший магазин, где можно было затариться пойлом - в тридцати километрах и автобусы туда не ходят. Это соседний район. В стране сухой закон. Поэтому безталонный алкоголь продавали в редких и, отчасти далёких и неудобных местах.

Только поужинали, как появилась завотделением и сообщила, что в связи с запоем скотника, на ночь нужен один человек. Эдуард посмотрел на притихших собратьев и сказал, что пойдёт он. Зато до обеда можно дрыхнуть, а не отделять на комбайне картошку от комков земли. Какая разница где работать? Всё равно с чего-то надо начинать и кому-то надо быть первым. Хотя всегда первым был повар.

Что удивительно, в колхозе женщины никогда в повара не лезли. Они вели здоровый образ жизни и старались работать на свежем воздухе, то есть в поле. В таком случае, оставшимся парням приходилось делать двойную работу. Спускаться с комбайна и стаскивать мешки с картошкой, подобранные дамами после комбайна, в одну кучку, а потом и высыпать в кузов самосвала. Но никто не жаловался. Все знали, что после ударного труда ждёт сытный обед и двойная доза водки, от которой женщины скромно отказывались. А, иногда, и нет.

Через два дня поспела бражка. По тёмному, в деревне не было уличного освещения, решили перетащить её леснику. Бидон оказался слегка легковатым. Так и есть литра два было отпито.

- Ну и кто? - Спросил Швед и посмотрел на Аркадия.

- Наливал, но не пил! - Гордо ответил он. - Сосед Ванька-тракторист, зашёл за нами, чтобы на поле отвезти, увидел бидон, пришлось налить кружку. Он себя в таксисты записал. Привёз на поле, отвёз с поля.

- А брат его жены - мент! - Напомнил начальник группы электротехнического отдела Слава Горукин. - В прошлом году, весной Ванька тоже пасся, а как ему объявили, что самим не останется появился брат его жены и бражку конфисковал. Пришлось ещё пятёрой откупиться.

- Я и не знал! - Нервно поправил шляпу на голове Аркадий. Он даже на поле ходил в шляпе, чтобы все издали видели, кто начальник. - Значит завтра будет шмон.

- И сразу пойдут к леснику. Все знают, что у него самогонный аппарат. Остальные-то через кастрюльки с тазиками гонят. - Добавил Алексей Ведерников, выполнявший роль повара.

- На улице не оставишь.

- Вы его в стожок Ванькин спрячьте! - Предложила Надя Ефимова из планового отдела. - Если там найдут мы все станем свидетелями и потребуем копию протокола. Все группы на него жалуются. Как только приедут, он первый с поздравлениями по приезду, отъезду, а сам глазами рыщет что с собой привезли и будут ли отъездную проставлять. Не всегда, конечно, бывает. Только когда дома торчит.

Так и сделали. Таксиста с его прицепом уже ждали в Ванькином дворе. Не успел он выйти из дома, как все, кроме Аркадия, залезли в прицеп, а тот в его кабину.

- Это вы чего тут? - Растерялся он, увидев изменившуюся картину начала трудового утра.

- Не повезёшь?

- Как это? Соседи же! Что пустому, что с вами! Все ли сели? - Зашёл он в дом, в котором жили ссыльные на две недели москвичи. - Это! А где это! - Моментально он выскочил на крыльцо.

- Что, что это? - Вылез Аркадий из кабины его трактора. Влез и вылез в отношении "Беларуся" означало медленное карабканье вверх и вниз.

- Сам смотри! Бидона с брагой нет!

- Не неси пургу, Ваня! - Подошёл к крыльцу Черемецкий и заглянул в сени. - Раз стырил, хотя бы бидон верни!

- Да не брал я вашу брагу!

- А кроме тебя о ней никто не знал! - Жёстко посмотрел на него Горукин. - С тебя пять литров самогона!

- Вылезайте! Не повезу я вас! Сами выпили или Лёхе-леснику... я вам... докажу кузькину вашу мать!

Все вылезли из кузова и, ехидно улыбаясь, пошли мимо озадаченного Ванька на поле. До комбайна, который стоял на поле, было с километр. Так пешком вернулись и на обед. Эдуард как раз проснулся после ночной смены, поколол дров для печки, помог Алексею почистить картошки на жарево. Перед дневной дойкой надо было пойти в коровник и почистить его. С картофельными очистками он вышел на крыльцо, чтобы отнести их в загон, где лежали под тёплым осенним солнцем поросята Ваньки-тракториста. Подъехал автобус из райцентра. Из него вышел младший сержант милиции с папкой из кожзаменителя в руке и направился к соседнему дому. Одет он был уже в шинель, но в фуражке, на ремне висела раздутая кобура.

Эдуард выбросил очистки прямо на хряков, поставил ведро у изгороди и незаметно прокрался за ним. На своём крыльце брата жены встречал Ваня. В руке он держал бутылку самогона, заткнутой скрученной куском газеты.

- Ты чего на автобусе?

- Патрульная в Холмах стоит. Если приедем на машине, сразу заметно будет. Это же москвичи, номер машины запишут и жалобу! Мне такое, даже ради тебя, карьеру испортит. Я взводному, за то, что отпустил, треть обещал. Остальное нам с тобою пополам. Пошли давай!

- Они, теперя, без меня, с поля пешком топают. Начальник у них в шляпе, как наш директор. Представляешь сам картоху сортирует и мешки грузит. Кто такого уважать будет? Вот повар у них - блатной. Здоровенный, а он капусту шинкует, вместо того, чтобы мешки в кузов швырять. Чудик один, он сейчас скотником, Валька запил, тот по утрам бегает и руками машет, как на физре в школе, а потом навоз чистит. Сразу видно - учёные...б... на голову! - Засмеялся Иван. - Но сначала к леснику сходим. Понюхаем, может он из их браги самогон дует! Пожури его, а аппарат не отбирай. Конфискуй только пойло!