Шизофреник на капитанском мостике(СИ)

Песнь философа для руководителей разведок

"Вячеслав, подгляды бля, доколе

Интерполовецкие терпеть?

Не пора ль в твоём сыром престоле,

О престоле отчем порадеть?

Ты и Волгу вёслами расплещешь!

Ты шеломом вычерпаешь Дон!

Из живых ты луков стрелы мечешь,

Сыновьями руссов окружён!

Так стреляй в Кончака, государь!

С нового аквариума вдарь!

Прослушка и руководство операцией опешили. Не знали, что предпринять. Перед выходом из каюты я перечислял свой маршрут движения, говорил куда иду, сколько времени буду отсутствовать в каюте, чтобы они особо не беспокоились и т.д.

Издевался над самым святым. Ответственные за операцию "варяги", старшие офицеры ГРУ на "Анне Карениной" очень были недовольны.

Рядовые, "борзые" разведчики веселились вместе со мной. Такого цирка они не видели давно. Со времён ареста Христа в Гефсимании.

2. Осанна сыну славян!

Стремясь быть катализатором-ускорителем операций Интерпола, в ресторане "Храм", на верхней палубе, я устроил драку, выгоняя продающих интерполовцев и покупающихся мафиози. Это был зенит славы.

В 1996 году, в последнее воскресенье перед пасхой, на пароме "Анна Каренина" всё смешалось. На ишаке Суперобъединения я въезжал в ресторан "Иерусалим", что на палубе салонов. В Иерусалиме проводилась операция Интерпола "Гефсиманский сад".

Борзые разведчики кричали мне: "осанна Сыну Славян!" и бросали под ноги удостоверения Интерпола, СВР, ГРУ и ФСБ. Бармен Александр Гончаров, от избытка чувств, поцеловал меня в правую щеку. Камень, который отвергли спецслужбы СССР, делался главою угла. Директор Службы внешней разведки России Трубников трубил в медные трубы.

Первосвященникам российских разведывательных служб и фарисеям Интерпола картина не понравилась. Им показалось, что я, как турок-осман, на чистокровной ворованной лошади 29 мая 1453 года вьезжаю в храм Святой Софии.

3. Сокрушение кости мессии

На такой же горестной Каяле

Укрепив носилки между вьюков

Святополк увёз отца в печали,

На конях угорских убаюкав.

"Слово о полку Игореве".

Протрубили сигнал атаки. Интерполовцы забыли про осанну, приосанились. Подобрали удостоверения, и бросились на меня в драку. Пьяный мешал проводимым операциям. От меня надо было избавиться - отправить в каюту. Проще это было сделать, устроив вульгарную потасовку.

В драке я опрокинул столы меновщиков-мафиози, и скамьи интерполовцев, продающих голубей благих намерений. За это мафиози сломали мне ребро, а интерполовцы свернули нос.

Я понял, что я не Иисус. Стражник, представитель специальной службы Великой Римской империи не смог сокрушить кость Христа. Мои кости были сломаны. Второй Христос уполз в каюту, зализывать раны.

Глава 28. Потеря сокровищ

1 Страх перед мафией; 2 Вновь назначение на теплоход "Каяла"; 3 Гибель сокровищ.

1. Страх перед мафией

И в смертный час на помощь храбру мужу

Никто из братьев в бой не поспешил.

Один в степи свою жемчужну душу

Из храброго он тела изронил.

"Слово с полку Игореве".

В Санкт-Петербурге наступило похмелье. В сороковой день пасхи, вскоре, после прибытия в Санкт-Петербург, поздно вечером, на безлюдной станции метро "Академическая" меня сбросили с платформы под несущийся электропоезд. Столкнули внезапно, но я успел распластаться между рельсами и поезд не причинил вреда.

Понимая, что в Санкт-Петербурге за мной следят, оторвался от убийц. Уехал сначала в Углич, потом очутился в Москве, намереваясь обратиться за помощью непосредственно к начальнику Главного управления охраны России. Решил пожаловаться Барсукову Михаилу Ивановичу. Не успел. В день смерти Джохара Дудаева, на многолюдной, теперь уже московской станции метро "Академическая" вновь был сброшен под электричку.

Название станции "Академическая" ассоциируется с несчастьем и со счастьем одновременно. Дважды на такой станции меня пытались убить, дважды оставался жив.

Начиная с апреля 1995 года до 12 июля 1998 года, за 1139 дней, на меня покушались шесть раз, если не считать двух покушений в Нью-Йорке.

19 июля 1995 года, в день назначения начальником ФСБ Барсукова, я смотрел фильм "Москва на Гудзоне". Со стороны экрана килер произвёл выстрел, и легко меня ранил.

Пришлось срочно уходить в дальнее плавание. Я сменил четыре компании, сменил четыре теплохода, на которых устраивался работать, но покушения на мою жизнь были и в иностранных портах, и на борту теплоходов.

21 сентября 1996 года я находился в экипаже теплохода "Hispaniola" английской компании "Sea Venture". Днём, на столе каюты обнаружил записку и чёрный овальный диск из прозрачной пластмассы, размером с юбилейный рубль, на котором было выведено слово "Низложен". На другой стороне диска прочёл два слова: "Пёс и убийца". Текст записки гласил:

"Ценности не достались Интерполу. Нарисуй карту местонахождения сокровищ, позвони по телефону 277179. Позвонишь - останешься жив. Не показывай неприличный жест средним пальцем. На нем ворованный перстень с гербом страны Магриб. У тебя пять часов и шестьдесят девять с половиной минут".

Едва прочёл, как записка почернела и рассыпалась.

В 23 часа 39 минут по Гринвичу на меня с мечом-акинаком напал огромный негр в одежде перса. В руках у философа был коллекционный крест, который я купил в антикварном магазине. Стоя палубе я разглядывал крест при свете луны.

Мы бились на безлюдной, освещаемой луной палубе. Нечеловеческим усилием, удалось оглушить, и выкинуть нападавшего за борт.

Судно стояло на якоре. При свете луны "перс" в окровавленной пене вынырнул на поверхность и погрузился навеки. Когда вода успокоилась, увидел его на дне. Он лежал на чистом светлом песке в тени судна. Благодаря колебанию воды казалось, что перс шевелится, пытается встать, и вновь взять в руки скифский, длинный железный кинжал. Рукоятка меча была в виде какого-то фантастического зверя. Я чувствовал тошноту, головокружение, испуг. Мне показалось, что утопленник встал, держа в руке меч. Смайнав на воду рабочий ялик, я покинул судно "Hispaniola".

Не было покоя и в Санкт-Петербурге. Мафия упорно искала сокровища. Я боялся ездить в метро, пугался переходить улицы. Сидел дома.

Понимал, что в России нет закона, охраняющего свидетелей. Мафия постарается рано или поздно, расправиться со мной. Интерполовцы оберегли меня на теплоходе "Калинов мост", охраняли, по-своему, и на пароме "Анна Каренина". Кто охранять будет далее?

Нужно было принять такое решение, так себя обезопасить, чтобы и у разведслужб и у мафиози интерес ко мне пропал. Но какое решение? Генерал-мафиози был разведчиком, а я знал, как работает разведка. Разведка никому не верит.

В данном случае я был в тупике. Осознание, что являюсь владельцем огромного состояния, исключало самоубийство. Уворованные золото и бриллианты согревали душу, не давали сойти с ума от страха.