Котёнок и его Страж. Часть 1

— А в какую сторону помешивать?

— На данном этапе не имеет значения. Один балл Райвенкло за внимательность к мелочам.

Приятно в кои-то веки заслужить от Снейпа похвалу.

— Мистер Нотт, ваше зелье пригорает. Убавьте огонь под котлом.

— Мистер Забини, не забывайте помешивать!

— Гарри, я закончил, — шепчет Винсент. Гарет проверяет смесь. Идеально.

— Отлично, Винс. — и сквайр в который уже раз расцветает от удовольствия.

Масса в котле постепенно густеет. Гарет время от времени вытаскивает ложку — и на серебристую поверхность падают тяжелые капли. Рано.

Винсент напряженно смотрит то в котел, то на соседнюю парту, где колдует над зельем Драко, а Гойл напряженно замер на краешке стула.

С задней парты наползают клубы желтоватого, на редкость вонючего дыма.

— Эванеско!.. Мистер Уизли, зря вы поторопились! Нет, сначала начинать уже поздно. Конечно, обидно. В следующий раз будете внимательней.

Гарет снова поднимает ложку. За ней тянутся вязкие нити. Время!

Влить смесь крови и растертых семян. Семь раз по часовой… два против… и снова семь раз по часовой… и два против.

Гарет сосредоточенно мешает, глядя, как зелье в очередной раз меняет цвет. Потемнело — снять с огня и продолжать помешивать по той же схеме, пока не станет светло-зеленым.

Ну вот. Готово.

— Посмотрим, что у вас получилось. Ну что ж. подведем итоги. Бут, Мун — ничего не получают. Кстати, возьмите кто-нибудь их сумки. Броклхерст, Патил — три балла; Буллстроуд, Турпин — два балла; Карсавен, Крэбб — пять баллов; Уизли, Забини — ноль; Малфой, Гойл — пять баллов; Грэйнджер, Забини — пять баллов; Нотт, Паркинсон — два балла, ваше зелье слишком темное; Смит — три балла, плохо размешали. Урок окончен, можете быть свободны. Мистер Карсавен, задержитесь, пожалуйста.

Глава 37

— Винс, не жди меня! — быстро сказал Гарет. — И возьми сумки Терри и Флая, отнеси в гостиную.

— Хорошо, Гарет, — послушно отозвался крепыш сквайр.

Гарет подошел к столу Снейпа и принялся выставлять на него скляницы. Три пустых, остальные — с зельем.

— Не смогли пить? — Снейп глядел на него, насмешливо приподняв бровь.

— Стыдно стало, — честно признался Гарет.

— Стыдно? С чего?

— Ну…

Профессор поморщился.

— Ой, извините. Просто… у меня же «улитка» есть… а я, получается, струсил… готов любую дрянь глотать, лишь бы больно не было…

— Больно?

— Да… — Гарет помялся и добавил: — Очень.

— Можно мне попробовать?

— Пожалуйста, — Гарет протянул зельевару «улитку». — Ставите на какое-нибудь малочувствительное место…

— А на чувствительное нельзя?

— Лучше не надо. С непривычки можно сознание потерять.

— Эх, ребенок… — с непонятной грустью вздохнул профессор.

— Теперь прижать, чтобы прилипла…

— Сделано…

— Теперь… Только выслушайте меня до конца! Поворачиваете кончик пирамидки на одно деление. Только на одно!

Чуть слышный щелчок. Мужчина удерживается от крика, но его лицо бледнеет до синевы, а на висках выступают крупные капли пота.

— Мерлин!.. Это хуже Круциатуса!.. — он торопливо срывает с руки «улитку». — И дети добровольно пользуются…

— Нет-нет, такое разрешают только взрослым. Просто папа дал мне свою на всякий случай, потому что у меня манник большой и заполнять его подзарядкой от стихий — долго и нудно. Так быстрее, хоть и неприятнее.

— Да уж, неприятнее… — Снейп постепенно пришел в себя и подвинул обратно флаконы с зельем. — Это забери, вдруг пригодится.

— Спасибо!

— Кстати, давно хотел тебя спросить, но как-то времени не было. Помнишь наш разговор в Малфой-мэноре, когда ты сказал, что закрываться — это второе, чему тебя научили на Псионике. А что было первое?

— Считывание аур.

— Что? Извини, парень, я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Гарет немного смутился.

— Простите. Я… то есть нас учили… я не знаю, как это сказать. Если умеешь смотреть особым образом, то можно увидеть ауру человека… или любого живого существа. Там много уровней, я пока могу видеть только два — магический и эмпатический. То есть, склонность к магии и чувства. Вот у вас, — мальчик заторопился, заметив, что его собеседник страдальчески морщится, — магическая аура состоит главным образом из оранжевых, синих, зеленых и белых пятен. А эмпатическая…

— Не надо! — несколько нервно отозвался Снейп. — Объясни лучше про цвета.

— Хорошо… Белый — это магия Крови. Цвета соответствуют стихиям: красный — огонь, оранжевый — плоть, желтый — воздух, зеленый — камень, голубой — вода, синий — разум, фиолетовый — вызов.

— Интересно… — Снейп задумался. — Ладно, Гарет, ты беги, а то пообедать не успеешь.

После Трансфигурации усталые райвенкловцы поднимались в свою башню. Профессор МакГонагалл опять заставила их превращать спички в иголки. У Гарета это получилось еще в прошлый раз, поэтому ему досталось задание посложнее. Профессор продиктовала ему несколько формул, позволяющих более точно задать результат, и весь урок Гарет мучился, пытаясь превратить свою спичку в медную, серебряную или стальную иглу.

Уже на подходе к гостиной ребята услышали шум — тонкий визг, вскрики, рычание, хлопанье крыльев и мелкий топот.

— Короста!.. — вскрикнул Рон, бросаясь вперёд. Гарет кинулся за ним, вспомнив, что сегодня должна вернуться Карина. И хотя алаки до сих пор не проявляла интереса к старой крысе, но мало ли что? Гарет прекрасно помнил, как драконица потрепала здоровенного филина.

Влетев в гостиную, мальчик увидел, как его питомица с громким яростным шипением пикирует на чью-то лежащую на полу мантию, под которой метался живой пищащий комок.

— Карина, нет!!! Нельзя!!! Прекрати сейчас же!!!

С видимой неохотой алаки опустилась на плечо хозяина, не прекращая шипеть. Гарет постарался успокоить ее поглаживанием, но Карина нервничала, вертелась и вскрикивала.

— Рон, прости. Не знаю, с чего она вдруг кинулась на твою зверушку…

Рон не ответил, он осматривал Коросту на предмет повреждений.

— Вроде все в порядке, — пробормотал он наконец. Карина громко вскрикнула и снова попыталась взлететь, но Гарет поймал ее за хвост.

— Да успокойся ты!!!

Крыса впала в панику. Она пищала и выкручивалась из рук Рона. Мальчик прижал ее к груди и прикрыл ладонью, но спустя несколько секунд вскрикнул.

— Ай!!! Короста, не кусайся, ты что, взбесилась?!

— Она наверное, боится Карины. Терри, передай мне клетку, пожалуйста, — остальные ребята уже вошли в комнату и удивленно рассматривали разгневанную алаки.

Но даже водворенная в свой домик, Карина не желала успокоиться, продолжая шипеть, вскрикивать и хлопать крыльями. Крыса Рона тоже нервничала, пищала и вырывалась.

— Ладно, хватит! — не выдержал Рон. — В конце концов, Короста, может быть, слишком старая, чтобы менять хозяев. Думаю, я должен вернуть ее Перси.

— Я с тобой, хорошо? — Гарет прекрасно помнил, как старший брат едва не сломал Рону плечо.

— Как хочешь.

По дороге в гриффиндорскую башню мальчики молчали. Крыса, засунутая Роном в карман мантии, копошилась там и крутилась. Наконец Гарет решился нарушить молчание.

— Рон, прости пожалуйста. Не понимаю, что на Карину нашло, она же нормально относилась к твоей… Коросте.

Рон погладил карман.

— Ничего. Может быть, Короста полезла в твои вещи, крысы — они ведь любопытные… А дракончик кинулся на защиту.

— Наверное, так и было, — облегченно согласился Гарет. Это, действительно, почти все объясняло.

— Тебе тяжело с ней расставаться?

Рон еще раз погладил крысу сквозь ткань мантии. Гарету стало стыдно.

— Прости… я не хотел… я не подумал…

— На самом деле нет, — поспешно отозвался Рон, слегка сжав пальцы Гарета. — Знаешь, мне ужасно неловко… но я так и не смог ее полюбить. Когда Перси отдавал мне Коросту, он просил заботиться о ней как следует. Я старался… но… Она такая скучная, спала все время… я не чувствовал, что она моя, понимаешь?