Мир приключений 1971 г.

— Почему? — удивился Костя. — Это же просто потрясающий феномен! Я даже примерно не могу сообразить, как это все получается — без ошибки, без обработки слоя, моментально…

— Мне это не нравится потому, — тихо и четко проговорил Кудрявцев, — что таких деревьев на Земле нет!

Костя открыл рот, но ничего не сказал. Володя судорожно вздохнул.

— Ну ладно… — хмуро пробормотал Кудрявцев. — Посмотрим еще… Пошли дальше?

Они молча двинулись дальше. Кудрявцев, досадливо морщась, жевал спичку. Костя хмыкал, прикидывая что-то в уме, а Володя с тоской глядел по сторонам, поражаясь однообразию леса: везде чисто, пусто, ни кустика, ни веточки, и везде вздымаются ровные розовые стволы, неотличимо похожие друг на друга.

— Какой-то он неживой, этот лес, — угрюмо проговорил Кудрявцев. — И действительно, заблудиться можно. Идем-идем, а все одно и то же, и конца не видно.

— Вот! — торжествующе сказал Костя, прищелкнув пальцами. — Я уже сообразил! Это у них вроде кожного зрения!

— То есть? — не понял Кудрявцев.

— Ну примерно так… — начал объяснять Костя. — У них, допустим, существует какая-то связь между корой и этой розовой жидкостью, что внутри. Когда прикладываешь руку — кора разогревается… скажем, за счет тепла, отдаваемого частью жидкости. Тогда в соответствующих местах жидкости происходит, наоборот, охлаждение… и она загустевает по той самой форме, которую приняла кора… То есть по форме предмета. Ну и получается модель…

— Очень возможно, — сказал Кудрявцев. — Только непонятно: зачем это им нужно?.. Зачем деревьям понадобилось зрение?.. Фокус-покус: зрячие деревья! К тому же близорукие… Видят только, если к ним вплотную подойти…

— Это как раз характерно для кожного зрения… — начал Ушаков.

Но тут Володя удивленно сказал: — Смотрите — дом!

Действительно, впереди, в просвете деревьев, открывалась поляна, в глубине которой стоял двухэтажный кирпичный дом.

— Но мы ведь шли прямо… — растерянно сказал Володя. — Не могли же мы так повернуть… на сто восемьдесят градусов…

— Значит, все-таки повернули, — сказал Кудрявцев.

— Нет, нет… что-то тут не то… — медленно бормотал Костя, оглядываясь по сторонам. — Ах, ну ладно! — Он наклонился и начал пучками вырывать траву. — Крепкая, чтоб ей!..

Он положил горсть сорванных стеблей на траву и, пятясь, отошел назад в лес и там выложил вторую горстку.

— Это вы так и будете выкладывать вехи всю дорогу? — иронически полюбопытствовал Кудрявцев.

— Что поделаешь! — сказал Костя, разгибаясь. — Я направление безошибочно чувствую. И я ручаюсь, что мы шли по прямой. Такую вешку можно увидеть метров за двадцать… Прошли мы с полкилометра, не больше, а я по прямой попробую вернуться… Пятьсот на двадцать… ну, двадцать пять вех придется уложить… за полчаса я управлюсь… А вы идите прямо к дому…

Как только Володя и Кудрявцев вышли на опушку, Славка замахал им из окон квартиры Ушаковых, а через минуту уже мчался навстречу, ловко скользя по траве.

— Нашли?! — кричал он на бегу. — Нашли что-нибудь?! Володя помотал головой и развел руками.

— А где Константин Алексеич? — возбужденно заорал Славка, подбежав вплотную. — А почему вы вернулись, если ничего не нашли?

— Эгей! — совсем близко прокричал Костя.

Мгновение спустя он вынырнул из леса, метрах в пятидесяти слева, и зашагал к ним, усталый, разгоряченный, но довольный.

— Шел по прямой, можете проверить! — доложил он.

— Мы, значит, шли по прямой вперед, вы — по прямой назад, а встретились почти в одном месте! — сказал Кудрявцев. — Так это же не прямая, а подкова получается…

— Оптическая иллюзия? — недоуменно спросил Володя.

— Понимаешь… тут дело сложнее… — Ушаков озабоченно потер кончик носа. — Смотри! Мы уходим от дома по прямой. Значит, дом остается у нас за спиной — и вдруг он же оказывается у нас перед глазами! Как это можно объяснить?

— Вы хотите сказать, — вслух раздумывал Кудрявцев, — что эта прямая только выглядит для нас как прямая, а в действительности она изогнута?

— По-видимому, да, — сказал Костя. — Что-то вроде туннеля в пространстве… подковообразного туннеля. Идешь по нему все прямо и прямо, а прихоишь туда же, откуда вышел…

— Изогнутое пространство?! — удивился Володя. — Я не понимаю… Неужели это возможно?

— Теоретически возможно, — сказал Костя. — Но только при наличии огромного тяготения. А мы-то вроде не прибавили в весе… В общем, непонятно…

Кудрявцев невесело усмехнулся.

— Ну и дела! — сказал он. — Куда мы с тобой попали, Славка? Пространство изогнутое, дом тоже изгибается так, что и вовсе пропадает, деревья с глазами…

— Где деревья с глазами?! Где?! — воодушевился Славка.

— Да нет, это я пошутил! — поспешно заявил Кудрявцев. — Ты, Славка, валяй обратно, на свой пост!

— А вы?

— Мы тоже скоро придем. Иди, иди, не задерживайся!

— Что ж, пройдемся по другому маршруту? — спросил Костя, глядя, как Славка лихо скользит по траве.

— А что нам остается? — буркнул Кудрявцев. — На крылечке сидеть?

Сначала они шагали настороженно и молча — ждали, что вот-вот опять впереди покажется дом.

— Мы уже километр прошли, — первым заговорил Володя. — Я по шагам считал.

— Возможно, здесь подкова длиннее… — неуверенно сказал Костя.

— А может, здесь ее вообще нет? — предположил Кудрявцев.

— Ну, это было бы совсем уже странно! — возразил Костя. — Что ж тогда выходит: не само пространство изогнуто, а имеются в нем какие-то туннели… или трещины?

— Трещины в пространстве — это звучит! — усмехаясь, сказал Кудрявцев. — Однако воображение у вас…

— О, смотрите! — закричал Володя.

Колоннада розовых стволов поредела. Впереди проступала поляна, залитая неподвижным золотистым сиянием. Они вышли из лесу и остановились.

— Вот вам и подкова! — медленно проговорил Кудрявцев. — Поляна-то другая!

Поляна несомненно была другая. Гораздо шире, просторней, и не круглая, а продолговатая. Никакого дома здесь не было. И через всю поляну тянулась невысокая ровная гряда, поросшая травой.

— По-моему, она искусственная, — заметил Кудрявцев. — Уж очень ровная, как по линеечке.

— Да, пожалуй что… — неуверенно поддакнул Костя. — Впрочем… Ну, пойдемте посмотрим.

Двигаться было как-то трудно. Им все казалось, что они лезут вверх по крутому склону, хотя под ногами была ровная травянистая поверхность. И вообще с грядой творилось что-то странное. Она словно под землю западала, сглаживалась, и чем ближе они подходили, тем труднее было ее распознать.

— Я не понимаю, куда же она девалась! — недоумевал Володя. — Мы все ее видели и…

Тут он внезапно остановился, откачнувшись назад.

— Стена! — выдохнул он. — Тут тоже степа! Как за домом!

— Да, действительно… — подтвердил Костя, упершись обеими руками в невидимую преграду. — Стена…

— Но здесь она не искажает ничего! — заметил Володя. — Вон, смотрите, лес нормально виден.

— Виден-то он виден, — вздыхая, сказал Костя, — а не нравится мне это…

— Да уж что тут может понравиться! — хмуро согласился Кудрявцев. — Он медленно двигался вдоль незримой стены, ощупывая ее ладонями. — А что это такое, по-вашему? Преграда? Силовое поле?

— Да, скорее всего… — пробормотал Костя. — Хотя, возможно…

— Что — возможно? — обернувшись к нему, спросил Кудрявцев.

— Ну, это я так, в порядке бреда… — смутился Костя. — Я подумал: а может, здесь пространство вообще кончается? Ну, замыкается на себя, заворачивается — и дальше, понятно, ходу нет!

— Мне все едино, что поле, что пространство, — меланхолически заметил Кудрявцев. — Разницы я особой не усматриваю. Факт тот, что дорога здесь наглухо перекрыта!

Он вытащил очередную спичку из коробки и, морщась, начал ее жевать.

— Ну как же нет разницы! — загорячился Володя. — Ведь если это поле — так его кто-то должен был создать! Понимаете?!

— Положим, это необязательно… — рассеянно пробормотал Костя.

— Ему обязательно! — ядовито отозвался Кудрявцев, бросая измусоленную спичку. — Вижу, что обязательно! Я вас вообще насквозь вижу, молодой человек, учтите! Вы как мой Славка: начитались фантастики и свято в нее верите. И значит, мечтаете о контакте с братьями по разуму! Ведь мечтаете?