Рассказ Эльдорадо (СИ)

 Скорость самоуничтожения определяется силой Земли или той природы и среды, которая непосредственно окружает человека.

Ну, посудите сами, если бы я хоть как-то поторопил события, тоесть либо сблизился с командой, либо помог тому бедолаге на дереве, либо сильно сблизился с такими же, как и я сам, почитая их жизненный уровень, то в любом случае, меня постигла бы их собственная участь.

 Если бы я медлил с принятием какого-то собственного решения или отлагал чьи-то действия, исключая их важность для меня самого, то определенно так же постиг бы то же.

Значит, как ни крути, а в природное развитие каждого вмешиваться  совершенно бессмысленно для  себя самого, так как это непременно отяготит свое же жизненное участие.

 Но здесь надо уметь отличить свое собственное корыстие или алчность к обогащению любого порядка и вынужденную самой природой особую посягательность на ваше собственное развитие со стороны таких же, либо похожих чисто внешне эволюционно по ходу общего процесса.

Так вот, учитывая эти две, слагаемых  воедино   порой  величины, надо думать  всегда,  прежде всего, только о себе, не исключая возможности помощи в какой-либо ситуации, если она вам не особо корыстна по своему характеру и не в тягость по своей величине.

Говоря проще, если уж брать немного другого или чужого, то в меру своих возможностей, иначе та же природа поглотит и вас, не взирая даже на самые чистые и искренние мотивы. Понять такое, мне помогло следующее.

Когда мы основательно сблизились между собой в одном едином порыве и когда наша   лично идущая  жажда  к обогащению сумела победить наше же общее решение, принятое всеми единогласно, произошло категорийное расчленение, где уровень более падок или низок попросту самоисчез, ибо нес в себе часть той общей силы, которая постоянно преследует человека по всей земле.

Конечно, этому способствовала и сила, содержащаяся в самих камнях, и очевидно, сыграла основную роль во всем этом,  но удались человек   своею мыслью чуть далее этого и отклонись немного   в    сторону  более  материально  или реально, такого бы не произошло.

 Значит, не нужно быть настолько умным, чтобы не понять то самое, о котором я говорил. Если и брать чужое на себя, то только не из-под себя доставая, тоесть не выкладывая своего в чье-то внутреннее достоинство, ибо оно  падет    сразу в уровне и непременно скажется на вас его тождеством, тоесть равнозначностью, что поспособствует и  вашему уничтожению.

 Не нужно также быть особым умником, чтобы понять и другое. Если сразу окунуться в чью-то чистоту и не понять ее основной смысл, то вполне возможно в ней же и завершить свое существование, ибо это также сказывается на единоличии, как и предыдущее. Поэтому, вывод однозначен.

 Надо двигаться одному, постепенно укладывая свои знания, абсолютно не подвергаться какому-либо насилию,тоесть не претендовать на чье-либо возвышение, а довольствоваться своим и усилять свое собственное значение путем упорядочивания своей жизненной занимаемой позиции в общем образе выражения такого же другими.

Иными словами, надо идти в ногу с другими, но при этом не отставать и не особо тянуться вперед. Это и есть классификация любого живого существа, способного к измышлению в составе общей среды окружения.

Наверное, читатель, скорее всего, удивится  такому словоизречению в моем рассказе. Но после того злополучного приключения  прошло достаточно много лет, и я все же кое-чему обучился и добился своего в том же обществе, хотя на это пришлось потратить довольно много времени и усилий. Но об этом несколько позже, а сейчас, я продолжу свой рассказ, невзирая на все идущие ко мне мысли.

Итак, я преследовал команду и старался быть незамеченным сразу со всех сторон. Не знаю, насколько мне это удавалось, но спустя некоторое время я заметил, что сильно отстаю от преследуемых, а порой и вовсе не успеваю проследить, в какую сторону они прошли. И тогда,  мне пришло в голову, что нужно обогнать их стороной и дождаться там, куда, скорее всего, они и направлялись. Думаю, не стоило большого труда это понять, ибо шли они, судя по всему, в направлении гористой местности.

Я остановился и призадумался. Как бы мне это совершить. Мысль подняла  мимолетно мою голову вверх, и я с великой радостью обнаружил, что вполне смогу это сделать пробираясь по верхушкам деревьев, а  не заниматься толкотней внизу.

 Я тут же вскарабкался на ближайшее дерево и почти достиг его вершины, как вдруг снизу послышался небольшой шум, и я на секунду замер.

-           Черт тебя побери, - ругался кто-то внизу, куда же он подевался?

-           Не знаю, - отвечал кто-то другой,- может, убежал вперед. Пошли быстрее, - и они скрылись из виду.

Изо всего этого я понял, что оказался сам на примете у тех двух, которые были изгнаны помощником капитана, несмотря на принятые мною меры предосторожности.

Понял и другое, что во всяком деле нужно терпение. Именно его и не хватило мне в самом начале этого преследования.

 Но, слава Богу, все обошлось, и теперь, я мог свободно чувствовать    себя  в своих действиях. Но мысль мыслью, а решение оказалось гораздо труднее. Не везде верхушки сходились и не всегда были переплетены между собой толстой травяной нитью. Поэтому, мне пришлось идти, словно по каким ступенькам: то вниз, то вверх, используя при этом силу рук и особую упругость моих ног.

Надо сказать, что прыгать я научился еще в детстве, играя с другими в подобные игры. Поэтому, такое движение среди ветвей деревьев особо меня не затрудняло, и я с успехом продвигался вперед, начиная обгонять преследуемых.

Конечно, мне приходилось быть достаточно     осторожным  и не терять бдительность. Кроме этого, я старался воспроизводить наименьший шум, чтобы не привлечь чьего-то внимания со стороны. И это, надо сказать, мне удавалось.

Но вот, спустя некоторое время, наступил период общего бега. Так я назвал перемещение тварей по земле из одной стороны в сторону другую.

Как и вчера, оно немного запаздывало по самому времени. Вскоре до меня донеслось общее возрастающее разноголосье, и я на некоторое время прекратил все свои движения.

В отличие от меня, на земле оно продолжалось. Мои подопечные продвинулись далее и уже почти достигли  меня самого, как вдруг их самих настигло то ,что было озвучено самой природой.

 Уж, не знаю, что происходило там внизу, но наверху, где я пребывал, словно пронесся ураган.

Мимо меня  пронеслось огромное количество животных, сметающих на своем пути  солидное  количество листьев и частично уничтожая переплетения травяной нити.

За одними видами следовали другие, за ними следущие. Всего мне довелось насчитать до двадцати пяти.

После всего этого кошмара на той части деревьев, где пронеслось это чудо, практически не осталось листьев, и они стояли словно осенью, оголяя свою верхнюю часть и создавая впечатление окостенелости.

Надо отдать должное самой природе растительности. Она практически  мгновенно восстанавливала  утерянное состояние, выпуская новые бутоны и распуская свежие листья.

Такого я не видел нигде. Наверное, так могло быть только в сказке.

Но вот она, реальность и я даже потер глаза: уж, не почудилось мне все это.

Но, нет. Деревья продолжали набирать силу и спустя примерно час, вокруг вновь стало зелено и невидимо.

Все это время я сидел на одном месте  и не двигался. Мои же подопечные внизу  пережили то же самое, правда,  с некоторыми увечьями для себя и сейчас отдыхали, очевидно, приводя себя в порядок и убирая последствия нашествия на своих телах.

Вся их одежда превратилась в лохмотья.

Некоторые были довольно сильно искусаны тварями, отчего корчились от боли и яростно ругались, прикладывая какие-то  мази к своим ранам.

С одной стороны, мне, конечно, повезло, что я вовремя влез на дерево, но с другой, я подвергал себя даже больше опасности, ибо если бы такая группа животных пронеслась по мне, то я точно свалился  бы вниз и расшиб себе голову.