Двойник

— Ему повезло! — угрюмо бросил я, стискивая кулаки.

— Да, можно сказать, чертовски повезло! — согласился Билли. — Если бы они пришли к другому заключению, я бы их всех перестрелял через окно: ружье-то было при мне! Но раз обстоятельства изменились, я решил отложить это удовольствие до другого раза!

— Не надолго! — вставил я. — Что бы не случилось, мы должны этой же ночью убрать оттуда Марчию!

В нескольких словах я передал ему наш разговор с Марчией, и сообщил про таинственную телеграмму, полученную Морицем.

— Черт побери! — воскликнул Билли, взглянув на меня. — Это бросает некоторый свет на наше дело! А вдруг Норскотт никто иной, как этот подлец Прадо? Мне говорили, что Прадо англичанин, но я этому не верил! Хотел бы я знать, как он удрал, и что это за дьявольская Лига, которая преследует его? Верно, у нее имеются серьезные основания так упорно гоняться за ним по белу свету!

— Каковы бы ни были эти основания, — заявил я, — а Марчию я сегодня же ночью уберу из этого дома и отвезу в Лондон! Я не успокоюсь до тех пор, пока не буду знать, что она находится в безопасности у Трэгстоков!

Мы с Билли живо выработали план наших действий.

Билли сию минуту должен был поехать в Будфорд и к пяти часам прислать мне телеграмму, в которой будет сказано, что меня немедленно вызывают в Лондон. Это послужит поводом к моему отъезду. В «Эштоне» я скажу, что поеду в Лондон на автомобиле, и таким образом встречусь с Билли в «Плау».

Билли, после завтрака в «Эштоне», пожал всем руки и удалился, напутствующий просьбой тети Мэри, «заглянуть опять».

Условная телеграмма прибыла в тот момент, когда мы медленно возвращались по саду домой.

Я увидел, как лакей Морица вышел из дома с неизменным серебряным подносом в руках, и все мои мускулы невольно напряглись. Мне было приятно, что настала, наконец, пора действовать.

Я вскрыл телеграмму и рассчитано усмехнулся, проговорив с горечью:

— Одно за другим: сначала Морица вызвали в город, теперь необходимо ехать мне!

— Как? Сегодня вечером? — воскликнули в один голос тетя Мэри и мисс Йорк.

— К сожалению, да! — ответил я. — Этого требует дело!

— Ах, какая досада! — заохала тетя Мэри. — Но ведь поезд будет только в половине десятого.

— Это не беда! Если меня довезут до Будфорда, я поеду на автомобиле.

— Но ведь вам надо же поесть! — проговорила тетя Мэри с отчаянием. — Пусть кухарка, по крайней мере, приготовит вам несколько бутербродов и фляжку с вином. Все будет готово, когда вы кончите укладываться!

Не ожидая моих протестов, она поспешила домой. Я последил за нею. Поднявшись к себе, я быстро уложил свои пожитки в чемодан и дорожный мессесер, унаследованный от Норскотта. Едва я успел кончить с этим делом, как услышал шум колес пролетки, поданной к подъезду.

Вся компания собралась меня провожать.

— Стюарт, возвращайтесь к нам, если только сможете! — сказала тетя Мэри.

— Непременно, — ласково ответил я, целуя ей руку. — Мисс Йорк научит меня играть в теннис. Разве я могу упустить такой случай!

19

— Мне нужен хороший гаечный ключ!

Билли порылся в ящике с инструментом, выбрал отвертку и передал ее мне.

— Если вы умеете с этим обращаться, то мы обойдемся и без оружия.

Стрелки больших часов на конском дворе показывали половину восьмого.

Мы уплатили по счету в гостинице, закусили и медленным ходом выехали со двора, а затем свернули на улицу.

Старинный городок весь утопал в мягких лучах заходящего солнца. От него веяло каким-то особенным миром и спокойствием… Какое восхитительное несоответствие между красивыми, тихими, залитыми солнцем улицами и дикой затеей, на которую мы пустились, очертя голову!

Билли, которы вел машину, затормозил в маленьком еловом леске, на расстоянии ста ярдов от «Холли».

Я вылез из автомобиля и достал из кузова несколько кусков толстой веревки, которую мы заранее припасли, а Билли вооружился таким же гаечным ключом, какой был у меня.

— Мы пройдем через кустарник, — произнес он шепотом. — Таким образом, мы очутимся как раз напротив задней двери. Я пройду вперед и посмотрю, что там делается.

Бесшумно пробираясь сквозь кусты, Билли удалился по направлению к большой сосне, тень от которой падала на полянку. Не спуская глаз с дома, я ждал первого тревожного момента…

На задней стене дома было четыре окна: два в первом этаже и два повыше. Во всех окнах было темно, и все они были наглухо заперты.

Я снова заметил фигуру Билли: он стоял у задних дверей, потом снова исчез, опять появился и минут пять простоял в напряженном состоянии, не спуская глаз с дома.

Вдруг еле слышно донесся крик совы.

Пробравшись сквозь кустарник по следам Билли, я нашел его на корточках под окном: среди густого плюща его почти не было видно.

— Я кое-что нашел, — прошептал он мне в самое ухо. — Здесь сбоку есть открытое окно, мы в него полезем!

Прокрадываясь, как пантера, Билли повел меня кругом. Я следовал за ним, сжимая в руке отвертку. До окна было не больше двенадцати ярдов, но я никогда еще так горячо не благодарил судьбу за благополучное прибытие к месту назначения.

Мы очутились перед маленьким окном, в двух футах от земли. Верхняя раздвижная рама была слегка приподнята: через это отверстие виднелась слабая полоса света, пробивавшегося из-под противоположной двери.

— Я пойду первым, — шепнул Билли, — вы такой большой, что наверняка застрянете!

Он встал ко мне на спину, сунул ноги в отверстие и постепенно начал пролезать в окно, пока его ноги не коснулись пола.

На секунду мы замерли, прислушиваясь, нет ли кого в коридоре, но все было спокойно. Билли высунулся из окна и посоветовал:

— Головой вперед, Джек: для вас это единственный способ.

Я послушался и энергичным толчком снизу вскарабкался в окно. Билли во-время потянул меня к себе и, благодаря нашим совместным усилиям, трудная затея удалась: я очутился рядом с ним в темноте!

Я перевел дух, и мы оба тихими шагами подошли к двери. В темноте мне удалось нащупать щеколду двери: я слегка нажал ее и убедился, что путь свободен.

— Билли, вы готовы? — шепнул я, вынимая револьвер из кармана.

— Готов! — послышался ответ.

Я открыл дверь и мы очутились в длинном низком проходе, освещенном газовым рожком, пламя которого тускло мигало над боковой дверью в конце коридора.

Дверь эта, как оказалось, вела в вестибюль: квадратное и плохо освещенное помещение, откуда шла лестница в верхний этаж и где находились две двери, обе закрыты.

За одной слышались голоса, звук игральных костей и испанские ругательства.

Дверь с грохотом распахнулась, брызнул сноп света и мы оба ворвались в комнату.

У меня в памяти осталось лишь смутное представление о том, что произошло дальше. Помнится, передо мной стоял человек, — крупный, черномазый детина! Лицо его выражало изумление и ужас, а руки судорожно ухватились за спинку стула…

Потом, по всей вероятности, я ударил его отверткой, так как лицо его вдруг как бы раздвоилось, и он с диким ревом бросился к столу…

Билли в это время колотил чью-то голову о стенку, а затем я почувствовал, что сам стою на коленях в дикой схватке с каким-то стонущим, извивающимся телом…

Несколько быстрых оборотов веревки, которую я вытащил из кармана, и я снова на ногах, задыхающийся, но торжествующий…

Билли находился в другом конце комнаты: он спокойно восседал на дико колыхающейся массе, из которой вырывались непонятные испанские и английские ругательства.

Еще одна короткая схватка, и наш второй пленник лежал связанный, как и первый.

— Я вас оставлю здесь, Билли, — сказал я, — а сам пойду искать Марчию!

Одну секунду я колебался, не зная идти ли не наверх, или искать девушку в задней части дома. Последнее мне казалось более вероятным.

Пройдя весь вестибюль и открыв дверь, я вошел в коридор, по которому мы ползали с Билли. За первой дверью направо, где тикали часы, находилась кухня: в ней не было ни души, только кошка мирно спала на подоконнике. Я вышел обратно в коридор.