Удача Рэйлстоунов

– Боже, – удивилась Рики, – дом точь-в-точь, как на картине у мистера Харрисона.

– Которая объясняет, почему он теперь в Италии, – ответил Вэл. – Но дом он прихватил с собой на холсте.

Рики продолжала восторгаться.

– Серый камень, окна ромбами, приземистая башенка. Он не похож на обычные дома южан. Скорее напоминает старые английские постройки.

– Дом и был построен англичанином, – мягко сказал Руперт. – Ссыльный, который жил в таком же доме в Англии, попав сюда, в Америку, пять лет расчищал участок, чтобы выстроить своё жилище точно таким же, в каком когда-то жил. Эти маленькие ромбовидные окна он укрывал ставнями в дюйм толщиной. Во времена, когда индейцы ещё совершали свои набеги, такой дом был неприступен. И конечно, таких домов не было у южан-американцев. Недаром вся усадьба до сих пор слывёт местной достопримечательностью. ЛеФлер спрашивал, согласимся ли мы раз в месяц пускать экскурсии для осмотра усадьбы и дома.

– И что, мы согласимся? – спросила Рики.

– Посмотрим. Но сначала давайте сами посмотрим, каков дом изнутри.

– Правильно. Эй, Вэл! Ты, лентяй, думаешь выходить из машины?

– Разумеется, миледи, – Вэл распахнул дверцу и, прихрамывая, выбрался из автомобиля. У него немного затекли ноги.

Рики осторожно шагнула на ступенчатый подъём к дому, отодвинув ногой плеть виноградной лозы, забиравшейся на террасу.

– А знаете, что я вспомнила?

– Что? – Руперт возился в багажнике, доставая вещи.

– Мы – первые представители семейства Рэйлстоунов, которые приехали в усадьбу с тех пор, как в 1867 году прадедушка Майлз покинул Пиратское Логово.

Вэл, всё ещё прихрамывая, помогал Руперту разбираться с багажом.

– А к чему вдруг такой глубокий экскурс в историю? – спросил он.

– Сама не пойму, – Рики оглядела массивную дверь, вырубленную из цельной дубовой доски. – Просто я чувствую, что мы наконец прибыли домой. Интересно, догадывались ли те, кто жил здесь когда-то, что сюда однажды вернутся наследники первого Майлза, Рика, первого Руперта и первого Ричарда…

Руперт усмехнулся:

– О да, и леди Риканда. Они, конечно, догадывались. Но давайте пройдём в дом. Да оставь ты багаж, Вэл.

Трое Рэйлстоунов направились через лужайку к двери. На ней всё ещё были различимы царапины от индейских стрел. Впрочем, замок в двери оказался обыкновенным современным замком и вынутый из кармана Руперта ключ к нему был тоже самым обычным. Замок щёлкнул и дверь легко распахнулась перед ними.

– Это же Длинный Зал!

Они вошли в большое помещение с каменным полом. В центре Зала на второй этаж поднималась деревянная лестница. У противоположной входу стены зиял чёрной пастью громадный камин. Перед ним расположились обширный кожаный диван и два больших кожаных кресла. Остальной интерьер составляли две шкуры, брошенные на пол.

Рики робко подошла к камину. За ней последовали братья.

– Вот здесь! – она указала на пустое углубление в каменной кладке камина, где вился старинный орнамент. Оно пустовало, к их сожалению, уже более сотни лет. – Вот здесь висел Меч Удачи!

Руперт, сам не сознавая, что ему пришло на ум, проговорил первую строчку древнего фамильного предания:

Вэл ответил, продолжая балладу:

Теперь настала очередь Рики. Девушка промурлыкала:

И все трое закончили:

– Да, – сказала Рики. – Мы должны вернуть нашу Удачу. Наш Меч Удачи. Он должен снова висеть на своём законном месте над камином.

– И больше нам в жизни не о чем будет беспокоиться, – закончил Вэл. – Серьёзная цель, миледи. Однако, представить себе не могу, где же мы собираемся искать наш Меч Удачи. Разве что призрак прадедушки Рика выйдет как-нибудь ночью и расскажет нам, куда он запрятал Меч.

– И всё-таки мы должны найти Меч! – настаивала Рики.

Руперт вернул спорящих к действительности:

– Меч поищем потом. А сейчас лучше подумать, как мы разместимся в этой громадине. Кроме того, мне не нравится, что небо так затянуто тучами. Ночью наверняка разразится буря. Так что лучше принести вещи в дом.

– Машину тоже внесём в дом? – Вэл задал вопрос уже в спину выходившему Руперту.

– Харрисон пользовался вместо гаража старым каретным сараем. Я загоню туда машину. А вы с Рики займитесь обустройством спален и приготовьте ужин, – не останавливаясь, приказал Руперт. – Не знаю как вы, а я после этой поездки так устал, что засну, наверное, на куче камней, не то что на кровати.

– Это потому, что накануне ты переночевал в кемпинге, – сказала Рики. – Я, между прочим, предупреждала тебя…

– Ты предупреждала, что не терпишь мотелей, где стены выкрашены в противный зелёный оттенок, – возразил Вэл. – Так что давай не говорить о ночлеге предыдущей ночью. Лучше подумаем о теперешней. Рэйлстоуны растеряли свои богатства, их наследники ютятся в жалких кемпингах у большой дороги. И в их доме нет ни одной приличной постели.

Он снял плащ и повесил его на крюк возле камина.

– Да, и дом их беден, – согласилась Рики. – Но может быть, наверху отыщутся приличные спальни. Ведь ЛеФлер в письме сообщил, что дом полностью готов к проживанию. Может, ЛеФлер даже набил кухню консервами.

– Божественно, если он набил кухню консервированными бобами. Однако лучше приготовиться не к лучшему, а к худшему, – Вэл двинулся к лестнице наверх. – Допустим, здесь нет электрического освещения.

– Возьми, Вэл, – неожиданно вошедший Руперт протянул брату электрический фонарик. – Найдёшь основной рубильник на стене. А я буду снаружи – справляйтесь одни.

Он вышел, оставив Рики и Вэла в полумраке зала.

– Темновато здесь, – пожаловалась Рики.

– Ничего страшного, – отозвался Вэл. Хотя и ему показалось, будто сгустившийся мрак в углах Зала наполняется длинными движущимися тенями.

– Конечно ничего, – согласилась Рики. – В прошлом году мне было гораздо страшнее. Когда меня заперли в школе, помнишь? Я думала, что умру от страха. А потом пришла домой и услышала как ты…

– Как я совершил свой первый и последний полёт в жизни, в результате чего попал в госпиталь. Но тогда всё могло кончиться гораздо хуже. Разве Рэйлстоунов это выбило из колеи? Никогда. Вспомни, мы уцелели даже после того, как купленные нами акции «Мосайл Ойл» и угольных шахт обесценились. Мы могли бы тогда оклеить ими стены вместо обоев – больше акции ни на что не годились. На отделку клозета наших акций тоже вполне хватило бы. Но ведь мы не пали духом, несмотря на неудачи. И вот наконец мы вернулись в дом, который Руперт умудрился кое-как привести в пригодное для жилья состояние. Да и сам Руперт перестал мыкаться по свету, в надежде прославить себя на поприще журналистики. Ты, Рики, после окончания своей суперинтеллектуальной школы понятия не имеешь, куда податься. А я вернулся в родовое имение прямёхонько с мягкой больничной койки. Я думаю, всё как-нибудь устроится. А мы тем временем…

– Что?

– А мы тем временем, – он на миг остановился у перил лестницы, – можем заняться поисками Удачи. Руперт прав: Удача нам сейчас необходима больше всего. Ну, вот мы и наверху. Куда теперь?

– Налево. А те, что перед нами, Руперт называл гостевыми спальнями.

– Да? – Вэл распахнул первую дверь, осмотрел внутреннее убранство комнаты и присвистнул. – Неплохо! В этой спальне просторно, как на вокзале, и уютно, как в склепе. Мне не хочется спать здесь.