Самолеты падают в океан

Над этим шумным столпотворением стояло ослепительное, пронизанное тончайшей пылью марево. Листья пальм из–за покрывавшей их пыли казались не зелеными, а белесыми. Кое–где чистильщики улиц смывали пыль брандспойтами. Прохожие не обходили их, наоборот, старались попасть под тугую струю. Непривычному к экваториальному климату человеку Сингапур мог показаться огромной парной баней. Лишь продаваемая на каждом шагу вода со льдом да еще уличные душевые кабинки давали кратковременное спасение от влажной и потому вдвойне невыносимой тропической жары.

У Муна и Дейли не было легких тропических костюмов. Не меньше их страдал от жары Свен, облаченный в одолженный бортинженером комбинезон. Но для него это было ничто по сравнению с профессиональными страданиями репортера, вынужденного до поры до времени скрывать от мира потрясающий и притом монопольный газетный материал. Каждый раз, когда они проезжали мимо вывески «Телеграф», Свен норовил соскочить. Мун и Дейли силой затаскивали его обратно на сиденье. От этой периодически возобновляющейся борьбы Мун взмок еще больше. Он старался не думать о жаре. Чтобы отвлечься, принялся разглядывать уличную толпу. Немногочисленные европейцы и американцы терялись среди китайцев, малайцев, индусов, сиамцев.

— Хватит! — внезапно завопил Дейли. — Еще пять минут, и я превращусь в пережаренный бифштекс. Одно из двух: или мы немедленно покупаем тропические костюмы, или… или придется показаться сингапурским дамам совсем без костюма.

— И тут же уплатить штраф за нарушение общественных приличий, — заметил Свен.

— Не страшно! Все расходы несет мистер Брэдок! — возразил Дейли.

Мун приказал подъехать к ближайшему магазину готового платья. Ловко маневрируя между напиравшими со всех сторон автобусами, автомобилями и велосипедистами, водитель свернул в боковую улицу. Белое великолепие Виктория–роуд сразу же сменилось одноэтажными домишками, почти черными от многолетнего слоя пыли и грязи. Вся улица представляла собой сплошной торговый ряд. Магазин готовой одежды принадлежал толстому китайцу. Костюмы висели прямо на улице. Кабинки для примерки отсутствовали. Постоянные покупатели не испытывали в них никакой нужды. Не в меру стеснительный посетитель мог переодеться в самой лавчонке, куда владелец на ночь запирал товар. Выбрав костюм с японской фирменной маркой, Мун, не торгуясь, заплатил запрошенную цену, чем немало удивил владельца. Беспрерывно раскланиваясь и расплываясь в улыбках, тот аккуратно завернул сброшенную покупателями потную одежду. Упаковочная бумага была покрыта надписями на английском, малайском, китайском и хинди: «Покупайте у Мин Лао–тсе!» Тот же призыв красовался на зубочистках, преподнесенных покупателям в качестве даровых сувениров.

— Видите, что значит реклама, — с философским видом произнес Дейли. — Каждый раз, когда у вас в зубах застрянет зернышко риса, вы сразу броситесь за покупками к Мин Лао–тсе! Напрасно отказываетесь рекламировать нашу фирму.

— Мы не торговцы костюмами! — отрезал Мун.

— Разница только в том, что они облачают, а мы разоблачаем. Ладно! Оставайтесь при своих старомодных принципах, о рекламе позабочусь я.

— Как это понимать? — насторожился Мун.

— Увидите! — ухмыльнулся Дейли.

Муну некогда было заниматься расшифровкой этой загадочной фразы. Они остановились у полицейского управления.

Начальник полиции сэр Уильям Брок выглядел типичным колониальным офицером — кирпичного цвета лицо, седые, коротко подстриженные волосы, светлые усы. Молодым лейтенантом прибыл он сюда по заданию Интерпола, чтобы выследить шайку торговцев живым товаром, да так и застрял на всю жизнь в Сингапуре.

— Какие были времена! — с места в карьер принялся вздыхать сэр Брок. — Женщины любого цвета кожи! В любом количестве! На любой вкус! Скрещение утонченного сладострастия Востока и цивилизованной извращенности Запада! Существовали даже специальные школы. До войны только Сайгон и Гонконг могли конкурировать с Сингапуром. А теперь?.. — Горестный вздох. — Разве нам угнаться за Америкой и Западной Европой… Отстали, безнадежно отстали. Чем порадовать туриста? Игорными домами? Курильнями опиума?.. Детский сад! — Сэр Брок уныло махнул рукой, словно смахивая со щеки невидимую слезинку.

Воспользовавшись паузой, Мун изложил цель посещения. Чтобы проводить расследование на территории Сингапура, он нуждался в разрешении и помощи местной полиции.

— Думаете, адскую машину подсунул один из служащих аэродрома? — Сэр Брок задумчиво провел по голове, выдернул короткий седой волос и внимательно осмотрел, словно ожидая от него откровения. Не дождавшись, сдунул и снова обратился к Муну. — Эти туземцы страшные пакостники, только и мечтают кого–нибудь укокошить или взорвать. Что самолет, если даже мою собаку отравили. Замечательный был пес! Когда я играл в крокет, все шары приносил мне в зубах. Из–за него я не стал чемпионом. Представьте, последний матч, последний удар, шар почти вкатился в лунку, судья поднимает руку, чтобы объявить счет, и тут подлетает этот дьявол, перехватывает шар и приносит мне. Видели бы вы, как ему аплодировала публика!.. А особенно мой соперник. — Сэр Брок умолк и задумчиво провел рукой по голове.

— Мы рассчитываем на вашу помощь, сэр Брок! — прервал его раздумье Мун.

— Само собой! С удовольствием! Белый должен поддерживать белого, иначе весь мир полетит к черту. Тем более… Насколько я понял, взрыв был организован коммунистами? Моя святая обязанность бороться с…

— Не совсем, сэр. Националистами. Ультраправыми.

— Неважно. Все они порядочные сволочи… Сначала притворяются антикоммунистами, чтобы выклянчить у нас побольше, а потом кричат: «Вон!» Да, но почему вы решили, что самолет погиб от взрыва? Командир «Энтерпрайса»… кстати, мой троюродный брат по материнской линии, побочная ветвь графов Уорвиков, слыхали, конечно, третий граф Уорвик был вице–королем Индии, его племянница впоследствии вышла замуж за герцога Глостера… Извините, кажется, я запутался… С чего я начал?.. Да, так вот мой троюродный брат доложил, что ни один свидетель катастрофы не остался в живых.

— Свидетель перед вами, — указал Мун на посмеивающегося Свена. — Я уже говорил вам…

Пришлось рассказывать все сначала.

— Спасибо! — внимательно выслушав, кивнул сэр Брок. — Теперь мне все понятно, — погладил себя по волосам, задумался, потом с интересом взглянул на Свена: — Значит, плыли целых десять часов? Замечательное достижение!.. Мой кузен маркиз Готенхэм тоже был хорошим пловцом, даже чемпионом Королевского клуба… Хотя нет, тогда он был только баронетом, маркизом стал после того, как… — Сэр Брок запнулся и рассеянно оглядел присутствующих. — Кажется, опять запутался… О чем это я?..

— Не знаю, о чем вы, — бесцеремонно сказал Мун, — я лично говорил о том, что мне нужна ваша санкция и помощь.

— Сочту своей святой обязанностью! — охотно откликнулся сэр Брок. — Всего несколько дней терпения. Ознакомьтесь пока с достопримечательностями Сингапура. Конечно, уже не те времена, но, например, заведение мадам Шери… Есть даже бывшая сиамская принцесса, одна из жен маршала Тана. Слыхали, конечно, после его смерти наследники по дешевке распродали весь его гарем… Принцесса в таком заведении!.. — тяжело вздохнул сэр Брок. — Продана за бесценок! Да, печальные времена для аристократии!..

— Кажется, вы опять запутались, сэр Брок, — вежливо напомнил Дейли. Видя, что обессиленный Мун готов сложить оружие, он вышел из резерва и ринулся на передний край. — Вы сказали, что придется ждать. Почему? Нам дорог каждый час.

— Сочувствую. Но весь персонал аэродрома, кроме начальника, он англичанин, Чарльз Ундроп, но, знаете, не из тех Ундропов, что при королеве Елизавете получили…

— Без генеалогии! — рявкнул Мун.

— Почему же? — вмешался Свен. Сцена его забавляла. Сейчас он мог отплатить Муну за вето, наложенное на репортаж. — Продолжайте, это чрезвычайно интересно. Значит, при Елизавете Второй?..

— Первой! — сердито поправил сэр Брок. — И прошу меня не сбивать. Весь персонал аэродрома — туземцы. Большинство не знает английского. Значит, необходим переводчик… А все до единого чины полиции, владеющие местными языками, брошены на операцию «Попугай»…