I Will Be The End of You (СИ)

Солдаты, бросив оружие, помогая одному из них встать, исчезли из виду.

Он оставался на одном месте. Внутри своего маленького мира, умирающего, как и его жертвы. Накапливая собственную боль. Он не выплескивал её. Лишь брал на себя.

Что он может сделать для утешения?

Убить. Забыться, отключить свои мозги лишь на секунду. Он готов уничтожить что угодно, если это даст хоть минуту тишины в, обуреваемой колючими мыслями, голове.

Это уже за гранью нервных клеток. Это за гранью себя. Порог.

Он. И чудовище, сидящее в этой клетке ненависти.

Чёрные лапы с зубами грызут грудь. Оно жаждет этой тишины. Оно жаждет спокойствия. Утраты себя, забвения.

Долг убивать, сдерживая этого монстра.

Миссия, данная ему. Уничтожить сотню, спасая тысячу. Тысячу грязных, алчных, похотливых существ, которые уничтожали инопланетян. Он видел расстрелы. Он видел. И не хотел. Он чувствовал боль. Их взгляд в глаза лишенного всякой воли палача. Спасающего свою семью, в обмен на жизни мобианцев. И он хотел продолжения. Пёс убивал их сам, видя, как чужие дрожащие пальцы сжимают курок.

И пули вон из голов. Насыщение. Один час свободы. И разгорающегося морального самоуничтожения. Он не мог жить нормальным собой. Это лишь дерзость по отношению к монстру.

Кэддисон, ты же ведь знаешь об этом? Ты была с ним в этот поворотный момент. Не только для себя. Ведь ты погибла от его любимых рук. Не только для него. Для пятнадцати тысяч. Это жуткое месиво на твоих плечах, Кайт. Твой шанс вознести в нём любовь проиграл.

Он - лишь оболочка этого монстра.

Саб не может погибнуть. Потому что… он уже мертвый. Это лишь дело времени, когда его оболочку съедят трупные черви.

12 Сентября, семь часов вечера.

Распустившиеся цветы грехов, совершенных мертвецом.

Внизу, на первом этаже. Плесень крови раздавленных тел. Жалостливый взгляд тех, кто желал выжить. И та, которая заставила их погибнуть.

Он знал, кто пресловутая “она”. След, оставленным невольной и косвенной… Интересно. Они чувствуют друг друга. Ещё тогда, при первой встрече. Её душа оттолкнула его злобу исполнителя. Теперь ясно, почему. Ей самой суждено убивать. Для того, чтобы спасти. Спасти одного, убив десятерых. Это в его стиле. Он чувствует следы её злобы и ненависти в этом месте. И стена, в которой зияет разлом. Созданный ею. Чтобы спасти. Уже одну сотню. Потеряв уже нескольких других. Как и он. Спасает большинство, убивая меньшинство. Восхитительная параллель. Его монстру это наверняка не понравится.

Он потерял все свои цели. Его ниточки, за которые он хватался. Теперь чудовище некому сдерживать. Даже ежихе, сделавшей с точностью все его действия.

Сделал несколько выстрелов в никуда. Это подействовало.

Почуял страх. В легких словно пробудился червь. Он глотал ужас. Панику. И умирал от передозировки. Всего-то потребовалось выстрелить. Слишком легко. Его оболочка полностью теряла над собою контроль. Собственно, лишь чистая формальность. Никогда не был собою.

Тешить себя мыслями, что ты способен вырваться из потока, продолжая смаковать своё нишевое положение? Смешно.

…

– Все готовы? Проверить всё.

– Это мобианец, верно?

– Абсолютно верно. Главное - держитесь на среднем расстоянии. По наблюдениям разведки - может вцепиться зубами в шею.

– Снайперам было не судьба его грохнуть?

– Нет. Он не показывается на открытых пространствах. Ещё. Он имеет оружие разрушительной огневой мощи. Как гранатомёт, только размером с обычный карабин.

– Хм. Круто. Заложить бомбу и захоронить его под завалами?

– Он не подпустит к себе слишком близко. Мы потеряли слишком много дронов и разведчиков.

– С вертолёта?

– Прекрасная идея. Но у нас нет времени. Если разрушим здание, то могут пострадать гражданские. К тому же, начальству не нужны лишние спецэффекты прямиком с континентопада. Приготовились? Разделяемся. Одна группа подавляет его огнём. Вторая совершает манёвр и убивает его. Вопросы есть? Вопросов нет.

…

Обтянутый кожей мешок.

Возомнили себя героями.

Завалили его гранатами. То место, где он был минуту назад. Он перестрелял их. Как они расстреливали мобианцев. Голых и незащищенных. Попали в свою же ловушку. Теперь их останки размазаны по коридору. Заряд упал до критически низкого уровня. Снова ждать.

Нет, не зарядки. Очередных жертв внутреннего голодного монстра.

Он мог уйти из игры.

Утро, рассвет, природные пейзажи, холодный воздух. Забавно. Он не пошёл. Знал, что природа позовёт в его голодный путь истребления всего двухного и говорящего.

Потерянный в глубинах своего безумия. Лишь небольшой глоток воздуха в виде появившейся из ниоткуда Кайт.

Ты вытащила его из омута. Показала изнанку этого мира. Но поступала с ним последним числом. Терзала его душу по ночам. Ты слишком поздно поняла, чего хотела.

И ты умерла в первую очередь. Ты породила это безумие. Ты погладила его. Вселила в него жизнь. И предательским образом отобрала её, глупо посмеявшись, не понимая, что он видел в тебе свою жизнь. Ты подарила ему себя. И уничтожила свои прихоти через его приступ.

Ты так захотела.

Ложь.

Чистая, грубейшая ложь. Хамская, наглая, и чертовски правдивая ложь.

А как ты видела этот мир, Кайт?..

13 Сентября, девять часов утра.

Вздохнул. Открыл глаза. Всё так же на месте. Собрал воедино осколки своей жизни.

От которой уже почти ничего не оставалось. Два года жизни на Южном Острове. Он помнил, что кого-то победил. Кого? Что-то создавал там, чему-то учился. Если подумать теоретически.

Этот приступ, который был… э-э, вчера? Или когда? Тейлз уже путался в собственных воспоминаниях. За окном светило солнце.

Тогда он снова всё увидел в крови. Но более странной, чем обычно. Если раньше он как-то мог этим управлять, то сейчас не сумел даже что-нибудь предпринять.

В голове путались все мысли, которые только можно было спутать.

Внезапно он осознал, что вот уже как минут пятнадцать слушает чей-то монолог. Отдаленный, приглушенный, но знакомый.

– …ну, давай, скажи что я поступил очень глупо. Состри там свою шутку и встань. Ну? Ах, чёрт. Да когда же ты проснешься, а? Задолбал уже. Спит тут, значит, а мы за него отдувайся. У нас тут проблем дофига и больше, а быть в твоей шкуре мне надоедает, знаешь ли? И ещё эта Руж тут… Аргх. А я ведь вчера реально мог себя покалечить, хранитель чертов. А эта прошмандовка меня защитила. Вот ведь, а. Наверное тупо, но порой кажется, что между серьезно может что-то быть. А, черт, да с кем я говорю! С лежащим бревном. А Руж-то не бревно, это уж точно, хех. Стоп, Соник? Ты ничего не слышал, понял?! Ладно. И этот Хид, сукин сын ещё прибыл. Вот где они таких ублюдков берут, а? Угрожает нам тут всем. Тейлзу и так хреново, без всех этих “линков-сринков” и Клинтов Иствудов. Да, ещё Саб. Я ведь тебе уже рассказывал, да? Знаешь что на этот раз он сделал? Кучу народу перебил! Голыми, мать его, руками! Так, что-то я уже громко говорю, а то ещё Тейлз проснется… Ты же ведь не проснулся, так? – лис мигом закрыл глаза. – Ну и хорошо. В смысле хорошо? Эй, спаситель всего человечества номер два, просыпайся давай! Нам тут третье бревно к черту не сдалось!

Наклз тряс лиса так, как если бы устроили чемпионат по колебательной вибрации. Занял бы второе место, как обычно.

Майлз сделал вид, что проснулся, чему ехидна был несказанно рад.

– Ну, блин, наконец-то, а то я уже испугался! – хранитель помог лису присесть на кровати. – Ты как себя чувствуешь, герой?

– Сейчас у меня дежа-вю, от твоих слов. – очень тихо ответил Прауэр. В горле будто завелась радиоактивная пустыня.

– Понятно, – протянул Наклз. И двухвостый, и ехидна, в этот момент посмотрели на кровать ежа. Тот всё также лежал, с закрытыми глаза.

– Что там Хид? – Тейлз вспомнил свой разговор с агентом. И тот должен был кое-что сделать. После вопроса, Наклз как-то снова нахмурил брови.