Икс-металл

— А где же те животные, которые впрягаются в эти странные половинки колесниц? — явно недоверчивым тоном переспросил панцирник.

— Мы умеем ездить на этих «половинках» без помощи животных. Желаете, я могу показать, как это делается!

И, не дожидаясь ответа, Леонар оседлал своего стального коня, нажал на педали и понесся, делая круг возле остолбеневших великанов. Объехав их, он прибавил ходу и стрелой помчался в сторону. Великаны зашевелились, словно заподозрив, что Леонар обманул их и теперь уходит из плена. Но француз и не думал о бегстве: он повернул назад и в мгновение ока оказался рядом с нами.

— Вы умеете делать эти странные экипажи? — осведомился первый гигант, обменявшись несколькими фразами со своими товарищами.

Очередь отвечать дошла до меня.

— Да! — отозвался я решительно, не задумываясь над вопросом, как в этой глуши я раздобуду материал, потребный для изготовления пневматиков.

Еще посоветовавшись со спутниками, первый великан стал допрашивать нас о том, каким образом мы попали сюда, что нас сюда привело.

Я вкратце, но правдиво изложил цель нашего путешествия, сказав, что мы интересуемся исключительно икс-металлом или нигилитом и рассчитываем завязать прочные мирные отношения со страной, где умеют добывать и выделывать этот металл.

Покуда я говорил, один из гигантов тщательно обследовал лежавший в двух шагах от нас труп дикаря, убитого пулей из револьвера Леонара.

— Вы, чужеземцы, убили этого черного земляного червя? — спросил он. — Я вижу только одну рану у него на голове. Но я не вижу стрелы, которая пронзила его череп и вошла в мозг. Разве она так мала? И где тот лук, с тетивы которого сорвалась эта стрела?

Переглянувшись со мной, Леонар показал гигантам револьверный патрон в никелевой оболочке, а следом протянул им револьвер.

— Это заменяет нам лук! — сказал он, улыбнувшись. И потом показал на наши мотоциклы, добавив:

— Как эти «половинки» заменяют нам ваших лошадей, если вы только их имеете, быков, ослов и прочее.

С любопытством и, кажется, с недоверием гиганты смотрели на блестящий револьвер. Тогда Шарль Леонар, увидевший, как с вершины скалы сорвался и полетел маленький австралийский попугай, выстрелил. Птица комком упала на землю.

Я наблюдал за гигантами. Грохот выстрела не испугал их, но явно произвел впечатление.

— Вот, джентльмены, — продолжал Леонар, указывая на убитого попугая, — хотя вы и были уверены, что справитесь с нами столь же легко, как с аборигенами, по всей вероятности, на самом деле, при столкновении с нами вас ожидала та же участь, какая постигла птицу. Наши стрелы, уверен, нашли бы дорогу сквозь ваши панцири! Хотите, мы можем испытать силу револьверов?

— Это каким образом? — заинтересовались гиганты.

— Ведь неподалеку отсюда лежит и сейчас труп одного из ваших товарищей, убитого пять месяцев назад…

— Черные черви застигли его, когда он снял шлем, чтобы утолить жажду!

— Так я и предполагал! — кивнул головой Леонар. — Во всяком случае, говорю я, его труп лежит там, и вы не убрали его вооружения, не предали тело земле.

— В вооружении мы не нуждаемся, — отозвался кто-то из гигантов, — а труп оставлен без погребения в назидание!

— Это каким же образом?

— Этот молодой воин нарушил строжайшие инструкции «верховного совета», сняв с головы шлем в то время, когда стоял на часах. Он погиб по собственной вине, и потому труп его не предан сожжению, как велит наша религия, а брошен в пустыне на добычу птицам и шакалам!

Посовещавшись, гиганты согласились на то, чтобы произвести опыт стрельбы из револьвера по латам из нигилита. Один из них придал трупу сидячее положение, по-видимому, не обращая внимания на то обстоятельство, что от трупа распространялся невыносимый смрад. Шарль Леонар дважды выстрелил из револьвера в грудь трупа, и динамитные патроны сделали свое дело, пробив латы. Правда, пули только проникли сквозь латы в грудь трупа и расплющились, встретив щитки, прикрывавшие спину. Но не оставалось ни малейшего сомнения: на близком расстоянии наши револьверы дали бы нам возможность перебить гигантов-латников, не подвергая самих себя серьезной опасности.

Опыт произвел весьма внушительное впечатление.

— Вы можете изготовить такое оружие? — спросил меня старший воин.

— Оружие, то есть револьверы — без всяких сомнений, ибо тот металл, из которого изготовлено ваше вооружение, как нельзя более пригоден для этого. Но порох я могу изготовить в том только случае, если у вас есть сера.

— Что такое сера?

Карпентер, имевший с собой коробочку серных спичек, зажег одну из них и поднес к носу гиганта.

Тот, понюхав, отозвался:

— Если вы серой называете желтое вещество, горящее синим пламенем, то в нем недостатка у нас нет. У нас горы этого вещества.

— Тем лучше для вас! — вмешался в разговор Леонар. — Но мне становится здесь ужасно скучно. Не отправимся ли мы в ту «страну, откуда никто не возвращается», где заседает «верховный совет»?

— Твое желание, чужеземец, будет исполнено! — в тон ему отозвался старший гигант. И через четверть часа, возобновив запасы воды, мы тронулись в путь.

Господи боже мой!

Я постранствовал немало на своем веку, но никогда ничего подобного этому путешествию мне не приходилось проделывать.

Нас было семеро: я, Нед Карпентер, Шарль Леонар и трое гигантов-индусов. Четвертый или куда-то уходил, когда нас взяли в плен, или держался в резерве в скалах, но присоединился к нам, как только мы тронулись в путь. Отрядом командовал наш первый знакомый. Как мы узнали от него самого, его звали Малеком.

Куда мы шли? В Вулоджистан. Так звалась таинственная страна в сердце Австралии, заселенная этим загадочным племенем.

Обитатели этой страны называли себя кратко «вулодами». По словам Шарля Леонара, это слово попросту означало «люд» или «люди». Вулоджистан значит «страна, заселенная людьми».

Но раньше, чем добраться до этой страны, мы должны были пройти длинный и неимоверно утомительный путь по пустыне.

Что за места, что за мертвый край лежал тут на сотни миль кругом?!

Я видел Сахару, видел Ливийскую пустыню. Они ничто в сравнения с окрестностями Вулоджистана: там даже в самых диких местах все же попадается хотя бы чахлая растительность в виде колючих кустов и сухой травки пустыни, там водятся змеи, ящерицы, жуки.

Ничего подобного нет в сердце Австралии: сотни миль тянутся каменистые поля, прорезанные трещинами, мертвые, как будто мертва сама земля.

Едва ли ошибусь, сказав, что эта местность в сравнительно недавний, но, разумеется, доисторический период была местом действий бушевавших здесь вулканических сил. Из какого-то огромного вулкана, по сравнению с которым все существующие вулканы должны казаться пригорками или кочками на болоте, вылились целые моря расплавленной лавы, которая и залила необозримые пространства, застыв с течением времени. Потом по этой местности, и, может быть, не один раз, гуляли волны землетрясений, коверкая застывшую кору лавы, нагромождая местами кучи обломков лавовых пластов, а местами образовывая настоящие пропасти.

Нигде ни былинки, ни деревца. Нигде ни единой капли воды. И с утра до ночи по безоблачному небу катится шар солнца, посылающий на мертвую землю мириады лучей, словно тучи раскаленных стрел.

Правда, за дни наших странствований по этой пустыне раза два шел обильный дождь. Но изрезанная трещинами почва, словно губка, моментально всасывала всю эту влагу, поглощая ее бесследно. Через час после дождя скалы были сухими, и даже те немногие лужицы, которые образовывались во впадинах и ложбинах, в складках слоев лавы высыхали.

И вот мы шли по этой пустыне полных шесть дней.

Наши мотоциклы действовали великолепно, превзойдя все ожидания. В день мы шли не менее двенадцати часов. В час мы делали приблизительно десять английских миль или немного меньше. Значит, в общем, преодолели свыше шестисот английских миль. Вероятно, по прямой линии путь уменьшился бы на сотню миль, но не больше.