Рози – моя родня (с иллюстрациями)

Следующие два дня Адриана неотступно преследовали дурные предчувствия. Тщетно он пытался уговорить его светлость ввести леди Феннелтри в курс дела. Осененный впервые в жизни оригинальной идеей, лорд Феннелтри не желал расставаться с ней, поскольку твердо знал, что ее светлость тотчас наложит вето, если что-нибудь проведает. Тогда как триумфальный успех даже ее лишит повода возмущаться.

Скрыть от такой всеведущей особы, как леди Феннелтри, присутствие в конюшне слона было чрезвычайно трудно. Первым делом она обратила внимание на полное отсутствие фруктов на столе, что лорд Феннелтри (в приливе вдохновения) объяснил появлением новой, ядовитой разновидности пчел; не будучи натуралистом, ее светлость довольствовалась этим объяснением, ограничившись тем, что уволила старшего садовника. Затем она обнаружила, что половина павлинов уныло бродит по парку, лишившись хвостового оперения. Утверждение лорда Феннелтри, будто павлины линяют, было с презрением отвергнуто, ибо даже леди Феннелтри знала, когда у этих птиц наступает линька. Вызвав егерей, ее светлость задала им жару и приказала усилить охрану парка, выслеживая охотников за павлиньими перьями и стреляя в них без предупреждения.

И без того расшатанным нервам Адриана не становилось легче оттого, что он должен был в полночь подниматься с постели, чтобы прогуливать Рози в парке с риском попасться на глаза вооруженным егерям. Да и сама слониха отнюдь не помогала ему сохранять тайну. Основательно избалованная роскошной диетой, она взяла за правило пронзительно трубить, когда задерживались очередные поставки персиков. Лорд Феннелтри и Адриан постоянно пребывали в состоянии паники, с ужасом ожидая, что леди Феннелтри вот-вот услышит необычные звуки и надумает расследовать, в чем дело. Накануне дня, на который был назначен званый вечер, они были на волосок от разоблачения. Их светлости и Адриан мирно играли в крокет на зеленом газоне за домом, когда от конюшни до них вдруг донесся резкий, негодующий трубный звук. Ее светлость, изготовившаяся было бить по шару, замерла и воззрилась на лорда Феннелтри, который принялся вдруг громко распевать в отчаянной попытке заглушить голос Рози.

– Что это за звуки? – зловеще осведомилась ее светлость.

– Звуки? – Его светлость без нужды сильно ударил свой шар. – Звуки? Ты это о моем пении, любимая?

– Нет, – сурово отчеканила ее светлость.

– Я ничего не слышал, – сказал его светлость. – А вы, Адриан?

– Нет, – ответил тот, готовый провалиться сквозь землю. – Совсем ничего.

– Похоже, – настаивала ее светлость, – на трубу, или кларнет, или на еще какой-нибудь из этих вульгарных инструментов, на которых играют в духовых оркестрах.

В это время ветер снова донес до них пронзительное изъявление недовольства Рози.

– Вот! – сказала ее светлость. – Я говорю про этот звук.

– А! Это… – в отчаянии произнес Адриан. – Должно быть, охотники устроили гон.

Однако его слова не убедили леди Феннелтри. Затаив дыхание, Адриан и лорд Феннелтри смотрели, как она прислушивается, наклонив голову набок. Тишина… Слава Богу, очевидно, прибыл состав с персиками…

– Кстати, об охотниках, – вдруг сказала ее светлость. – Тебе говорили, Руперт, о постыдном происшествии? Какой-то человек, явно ненормальный, натравил на охотников огромного буйного слона.

Адриан уронил себе на ногу тяжелый деревянный молоток.

– Говорили, – отозвался лорд Феннелтри, силясь выглядеть сурово. – Возмутительно!

– Что хужевсего, – прошипела ее светлость, ударяя по своему шару с такой силой, что он с ходу прокатился через трое ворот, – этот человек был совершенно голый!

– В самом деле? – Лорд Феннелтри с любопытством посмотрел на Адриана, который утаил от него эту подробность.

– Омерзительный случай, – заключила ее светлость.

– Нет – совершенно голый? – повторил лорд Феннелтри с глубоким интересом. – Но почему он сопровождал слона нагишом?

– Люди низкого происхождения, – ответила леди Феннелтри, – способны подчас на самые странные поступки, особенно когда находятся под воздействием алкоголя.

Пока развивалась эта беседа, Нарцисса стояла, задумчиво глядя в пространство. Потом устремила ласковый взор на Адриана.

– Я никогда не видела голого мужчину, – произнесла она.

– Нарцисса! – воскликнул потрясенный лорд Феннелтри. – Этого еще не хватало. Еще насмотришься.

К счастью, новая тема благополучно отвлекла внимание леди Феннелтри от трубных звуков Рози, однако Адриану было не по себе. Теперь он не сомневался, что идея лорда Феннелтри обречена на фиаско. Не говоря уже о прочих обстоятельствах, от леди Феннелтри не приходилось ждать, что она будет счастлива узнать, что принимала в своем доме молодого мужчину, нагишом атаковавшего местных охотников. Он снова попытался повлиять на лорда Феннелтри, но его светлость был непоколебим.

– Позвольте мне потихоньку удалиться вместе с Рози, – взмолился Адриан. – Уверяю вас, когда ваша супруга все узнает, быть беде.

– Ерунда! – беспечно возразил его светлость. – Да когда она увидит наш роскошный выход, то от изумления потеряет дар речи.

Адриан не представлял себе, что могло бы лишить леди Феннелтри дара речи.

– Но когда она узнает, кто я такой, – настаивал он, – когда узнает про Рози… и… и… про фрукты и павлиньи перья…

Тут у него сорвался голос – очень уж живо он представил себе, как леди Феннелтри узнает вдруг сразу обо всем.

– Дружище, – сказал его светлость, – не волнуйтесь так. Вы просто мнительный человек, я уже заметил это за вами. Поберегите свои нервы. Да в тот момент, когда слониха войдет в бальный зал, моя жена – а вы не могли не подметить, что она человек крайне впечатлительный – сразу уяснит себе, что во всей округе ни у кого еще не было на балу слона. Уверяю вас, дружище, этот вечер надолго останется в ее памяти.

Он и впрямь остался в памяти леди Феннелтри, однако не совсем в том смысле, какой подразумевал его светлость…

И вот настал великий день; в доме развернулась кипучая деятельность. В одном конце зала длиной пятьдесят и шириной пятнадцать метров резные дубовые двери вели на выложенную плитами террасу, откуда должна была появиться Рози. Над дверями этаким ласточкиным гнездом прилепился балкон для музыкантов. Помещение освещалось висящими в два ряда и переливающимися огнями наподобие опрокинутых рождественских елок двумя дюжинами огромных канделябров. Натертый воском отполированный пол блестел, точно коричневое озеро, а в дальнем конце зала были расставлены накрытые белоснежными скатертями длинные столы, на которых разместились большие серебряные вазы с фруктами, оленьи окорока, заливные омары, напоминающие заточенных в янтаре гигантских красных мух, огромные пироги цвета осенней листвы, с начинкой из тетеревов, фазанов и перепелов, копченые угри на ложе из петрушки и кресс-салата, копченые лососи в майонезе с черными бусинами икры, а посередине красовалась главная достопримечательность – искусно оформленный жареный поросенок с розовым яблоком в зубах. Рядом с блюдами стояли большие чаши с пуншем, серебряные ведерки с шампанским, услада джентльменов – портвейн и бордо, свежие апельсиновые, лимонные и персиковые соки, а также розовое и белое мороженое для взопревших после вальса или тустепа дам. С приближением вечера хлопот все прибавлялось, и Адриан то удалялся в конюшню, наставляя Рози перед ее выходом, то бродил по бальному залу, где от созерцания сверкающего паркета у него холодело в животе.

Наконец на освещенной луной аллее, под стук копыт и звон бубенчиков появились первые экипажи, везя щеголяющих бакенбардами статных мужчин и стайки благоухающих парфюмерией нарядных женщин. Оркестранты, заняв свои места на балконе, встречали прибывающих негромкой музыкой. Адриан, мрачно потягивая пунш, мысленно проклинал своего дядюшку, лорда Феннелтри и Рози, по чьей вине он оказался вовлеченным в эту затею. Однако второй стакан взбодрил его, и он налил себе третий. Только Адриан решил подойти к Нарциссе и пригласить ее на танец, как рядом с ним появился рослый индивидуум, громогласно требуя, чтобы ему подали вина. Адриан не сразу узнал плечистого щеголя, когда же разглядел его, то весь похолодел. То был егермейстер из Монкспеппера; к счастью, он слишком увлекся поглощением пунша, чтобы обращать внимание на окружающих. Прикрыв лицо носовым платком, Адриан незаметно выскользнул из бального зала и отправился на поиски лорда Феннелтри. С трудом нашел его и оторвал от беседовавших с ним гостей.