Под знаком тигра

Каждый волосок покрылся сверкающими кристаллами, и тигр забелел, заискрился неотличимо от снежных бугров. Шаг, остановка. Ещё, остановка. Добыча уже где-то совсем недалеко. Надо застыть и ждать. Ждать, может быть, и не один десяток минут. Только долгое терпение и абсолютная неподвижность могут обмануть такого чуткого и осторожного зверя, как изюбрь. Даже неуловимо-лёгкое дыхание не должно выдавать присутствия.

В кристальной неподвижности воздуха пробежали изломы звука: еле различимо зашелестел ручеек сбегаемого с широкой ветви снега. Сам или не сам? Нет, в таких условиях снег сам не слетает: слетел с чересчур наклонённой кем-то ветки. Значит, там кто-то шевельнулся. Ждём дальше. Теперь основное внимание в направлении этого звука. Ещё неясный шорох с того же места – добыча там. Теперь подождать, когда изюбрь тронется с места, подобраться ещё чуть ближе за поваленное дерево, выждать момент, и можно спускать тугую пружину натянутых мышц. Пошёл – идёт на сопку. Следом ещё шаги – идёт пока сюда. Тихо – стоят, прислушиваются. Опять шаги второго. Точно – идёт прямо сюда. Ближе. Ещё ближе. Встал: можно различить уже его дыхание. Пора! Мгновенно распрямляются сжатые мышцы. Прыжок! Второй! Тело послушно взлетает над пихтачом. Взгляд, устремлённый в цель, различает среди просветов темнеющего зверя. Из глотки вылетает рык-приказ своей жертве: «Стоять!!!» Третий прыжок – и под занесёнными лапами – ЧЕЛОВЕК?! В сторону! Но в грудь упёрся молодой клён, сломавшись под весом зверя, больно пропоров рёбра, заклинил дыхание. И лапа, способная перешибить любой хребет, проломить любой череп, вполсилы бьёт в человеческую грудь. Клыки сомкнулись на круглом хрустнувшем человеческом черепе. Выстрел. Пороховая гарь. Назад! Подальше от человека!..

Ничего не вижу. На глазах что-то тёплое, липкое. Кровь! Скорей – снегом! Горит огнем лоб и затылок. Не дотронуться. Надо перевязать, а левая рука – чужая, не поднять, и дышать больно. Оружие, рюкзак – долой! Да поосторожнее. Куртку, душегрейку, свитер, рубаху. Майкой – перевязать. Ох и льёт в глаза! Ничего – потуже. Так, вроде полегче. Одеться. Мутит, тошнота, красные круги. Надо вставать. Темнота, лечу…

Нет, надо потихоньку, совсем не напрягаться. А руки-ноги ватные. Стою. Вокруг всё серое с красным. Тихо, тихо, спокойно! Полегоньку – шагать. Надо шагать! ШАГАТЬ!

Иду. Земля уходит, опрокидывается. Не торопиться. Тропа – вот она. С неё – ни шагу. Потихоньку, потихоньку. Ноги дрожат, задыхаюсь. Ещё тише. Спокойней. Так. Так…

До вертолётной площадки с километр по тропе. Там мотоцикл. А на нём ещё по дороге двадцать километров до села. Так много. Только бы дойти…

Шаг. Ещё шаг. Ещё… Падаю. Под руками деревцо. Спасло. ПАДАТЬ НЕЛЬЗЯ! Так громко, больно стучит в голове: «Иди! Иди! Надо идти!»

Иду… Какой вязкий снег. Ох и тяжело. Но надо. НАДО! Иначе – конец… Так глупо. Так глупо и обидно. Нет – врёшь! Я – иду!

Сколько же можно идти? Шаг. Шаг. Долго и так трудно. Не спотыкаться, не падать. Лучше – медленнее. М-е-д-л-е-н-н-е-е. Идти. Идти. А вот и ключ перед вертолётной площадкой. Уже немного. Совсем немного – и мотоцикл. А сил нет. Совсем нет. А вот и подъём. Как на него? Под рукой – сушинка. Обломалась у корня. Хорошо. Можно опереться. Отдохнуть. Но сразу подгибаются ноги. О, господи! Чёрт возьми! Надо шагать! И-раз! И ещё раз! И ещё! Н-е м-о-г-у! Можешь! М-о-ж-е-ш-ь! Дойдёшь!..

Вот поляна: вертолётная площадка. Под кустом – мотоцикл. Идти уже совсем не могу. Так тоскливо. Больно. Мотоцикл – то вот он, то скрывается пеленой. Не опускать глаза, не закрывать. Вокруг туман, такой плотный, тяжелый… А мотоцикл, вроде, ближе, значит, всё-таки иду… Вот и он. Можно дотронуться рукой. Дошел все же.

Теперь завестись. Кран. Карбюратор. Ключ зажигания. Не заводится. Подождём. Отдохнём.

А ну, ещё разок. Порезче бы, посильней, но сил совсем нет и качает – еле стою… Гад, – не хочет. Ещё! Ещё раз! Вот сволочь! А ну!..

Сколько же я лежу? Мотоцикл – стоит. Почему же не заводится? Все время так легко заводился. В любой мороз. А без него не дойти. Куда там! Двадцать километров. Надо завести. Иначе – конец. Сюда никто не приедет. Надо завести…

Еле удержался за руль. Хорошо – крепко стоит, а то бы прямо на меня упал. Нет, тут что-то не так. А как найдешь причину – мороз. Костёр бы. Нет, не смогу. Упаду в снегу – не встану.

Что же ты, железяка, подводишь? Из-за тебя пропадать? Ну нет! Я тебе сейчас устрою! Я тебя сейчас… Спалю к чертовой матери!

Хорошо горит мотоцикл. Жарко. А в голове бьёт, бьёт… Что же я делаю? Без него же не выберусь! Снегом! Быстрее! Вроде не успел погореть…

Работает! Завелся! Пусть поработает, прогреется. А в уши отдает – нет терпения. Поеду! Жалко, шапку потерял. Да и черт с ними – с ушами. Застегнуться. Рукавицы надеть. Ну что – будем пробовать. Сидеть, вроде, легче. Теперь плавненько, без пробуксовки, тронуться, выехать на колею и по колее. Еду…

Так больно тарахтит мотор. Заснеженная колея петляет между деревьями. Когда все это кончится? А быстрее нельзя: занесёт – упаду. Деревья медленно проплывают мимо, ещё медленнее подползает под колесо колея. Как во сне. А может, это сон? Да нет, не сон – мороз колюче выдувает глаза, немеют скулы, нос, подбородок. А с бровей растут красные сосульки.

Вот тёплый ключ – вода никогда не замерзает. А это плохо – с обеих сторон под снежком скользкая наледь. Всё против человека. Оказывается, так легко пропасть. Пять километров уже проехал. Еще три – и поля. Там уже не колея, а хорошая дорога. Хоть замерзло всё лицо, а голове стало полегче: не так кружится уже. Даже думать легче. Так как же переехать через ключ? Выход один – с разгона выскочить на противоположный берег. Хоть мелко и берега невысокие, а здесь и останешься в зимней воде с мотоциклом. Ну, терять нечего. Газу!

Разлетелись брызги темной воды. До черноты в глазах сцепились зубы. Удар переднего колеса о лёд. Прыжок вверх. Медленно-медленно разжимаются руки. Мотоцикл плавно летит куда-то далеко-далеко, клонится сильнее, сильнее, ложится на бок, скидывает с колеса комочки мокрого снега. А колесо крутится, крутится. А комочки слетают, слетают, слетают. Всё медленнее, медленнее. Меркнет вокруг…

Что это булькает? Сквозь ресницы проступает путаница ветвей, ясно видная на сером фоне тучи. А прямо – чистое окно тусклого зимнего неба. Попробовать шевельнуться. Руки действуют, а ногам опоры нет. Да и совсем их не чувствую. Осторожно повернуться на бок. Теперь понятно: лежу на наледи. Вода, омывая ичиги, приветливо булькает, журчит, шелестит пузырьками, что-то нежно лепечет. Вот же ещё напасть: просочившись поверх голенищ, обесчувствила, забрала всё тепло из ступней. Теперь на живот. Перед глазами – лужа крови. И сразу подогнулись руки, соскользнули ноги, колени опустились в неунывающие быстрые струйки. Скорее на берег. Какой скользкий под снегом лёд! Всего-то два метра, не больше, и ровное место. Завалившись на бок, лежит на колее мотоцикл. А руки только гладят эту проклятую горку, ноги только бороздят склизкую тёмную гальку. Не за что зацепиться, не во что упереться. Вот же попался! Как же вылезти? А! Взять и просто встать в воду. Встал. А как дальше? Ногой на лёд не встанешь, а с обеих сторон к наледи подступают засугробленные обрывистые берега. Ну и дела! Не обойти, не выйти. В другое время бы: прыжок, другой – и все проблемы. А теперь и стоять непросто – качает. Как бы в воде не растянуться. Уже начинает пробирать дрожь. Ну, так как же, как? Ножом ступеньки! Так, попробуем. Опуститься коленями на лёд. Смести поблизости снег. Острый конец ножа оставляет только маленькие выбоины, с каждым ударом взрывая в голове новый приступ боли, гася порциями свет вокруг. Топор бы: два удара и – готово. А топор остался в рюкзаке.

Надо встать, отдохнуть: невозможно уже стоять на коленях. Вот это номер – примерзли колени! Мокрые колени примерзли ко льду. Попался! Изо всех сил – рывок! Стоять! Стоять! О-о, голова, моя голова! Смотреть прямо! Стараться смотреть прямо! Стараться смотреть прямо! Ни вверх, ни вниз, а прямо, только прямо, иначе – упаду…