Невеста Чернобородого (сборник)

— Я послал за вами, Баджер, потому что хочу, чтобы вы сделали для меня одну мелочь.

— Да, майор, сэр? — Дэн Баджер отмерил себе щедрую дозу коньяку. — Все, что вам будет угодно, майор! Вам следует только намекнуть — вы ведь знаете меня, сэр!

— Спасибо. Во–первых, скоро ли, по–вашему, мы прибудем на Антигуа?

— М–м… Шторм прошел стороной, но погода мне все же не нравится… Буря может снова навалиться на нас. Но если нам повезет, и если наши временные мачты выдержат, то, может быть — дней через шесть, сэр…

— Хм–м… Шесть дней, говорите? Видите ли, Баджер, дело в том, что девчонке все известно.

Баджер хитро осклабился:

— И я не удивлюсь, если ей не особенно понравилась ваша идея — а, сэр?

— Откровенно говоря, Баджер, мне бы хотелось избежать скандалов. Во всяком случае, на данном этапе, когда игра почти сыграна. Я не хочу, чтобы она покончила с собой, и наоборот — не хочу, чтобы она или ее братец пытались покончить со мной. Есть ли у вас здесь какое–нибудь подходящее местечко, куда можно было бы поместить их обоих?

Баджер осторожно поставил на стол пустой стакан:

— Не могу сказать, чтобы мне это нравилось, сэр. Вы знаете, какая у нас команда. Им в голову лезет всякая чушь о парне после того, как он так ловко отхватил ногу у мистера Мэрки. Не то, чтобы у них был какой–нибудь резон питать любовь к мистеру Мэрки, — нет: но вы знаете, как бывает среди моряков, майор. Для них подчас попросту не существует никаких резонов.

— Плевать мне на команду, Баджер! Меня нисколько не интересует, что они думают! И что думаете вы тоже, кстати!

Баджер воспринял слова майора с дружелюбной улыбкой и с надеждой протянул к нему свой пустой стакан.

— Мне только требуется от вас, Баджер, чтобы вы поместили их обоих куда–нибудь в надежное место, где они не могли бы причинить вреда ни мне, ни себе. Это–то уже вполне резонно, кажется?

— Что ж, майор, это резонно. Я попытаюсь… благодарю вас, майор, ваше здоровье, сэр! — я попытаюсь поговорить с доктором Блайтом и втолковать ему, что если он будет вести себя тихо и мирно до тех пор, пока мы доплетемся до Антигуа, то я посмотрю, нельзя ли будет помочь ему и его сестре улизнуть с борта на берег. Таким образом, братец будет вести себя достаточно спокойно в течение ближайших дней, считая меня на своей стороне и думая, будто у него имеется кое–что припрятанное в рукаве. И это вполне резонно — не так ли, сэр? К тому же я слышал, что мистера Мэрки еще немного беспокоит нога, и ему не помешает находиться пару лишних дней под присмотром врача. А накануне прибытия в Антигуа я заманю их обоих в канатный ящик и запру там до тех пор, пока вы не сделаете необходимых приготовлений для доставки их на берег по вашему усмотрению. Там им, конечно, будет не очень удобно, но зато уютно, и — заметьте! — мы будем гарантированы от любых неожиданностей.

— Канатный ящик! Идиот, да они там повесятся!

Капитан Баджер снисходительно усмехнулся:

— Для этого им придется здорово изловчиться, майор, поскольку канатный ящик высотой всего в четыре фунта. Мне приходилось слыхивать о всяких странных и удивительных историях на море, но никогда я не слыхал, чтобы кто–нибудь повесился в канатном ящике!

Боннет удовлетворенно принял к сведению эти заверения:

— Черт побери, Баджер — вы настоящая проклятая хитрая лиса! Но только смотрите, не вздумайте затеять со мной двойную игру, мой дорогой капитан, иначе я выпушу из вас кишки!

— Я? — с выражением оскорбленной невинности выпучил глаза капитан Баджер. — Да разве стал бы я думать о том, чтобы провести вас, майор, когда вы собираетесь, так сказать, компенсировать все расходы по этому делу? О, нет, майор — вы можете положиться на честного Дэна Баджера, сэр! Отличный коньяк, между прочим — если вы позволите мне заметить это…

Они обменялись улыбками и через минуту оба принялись хохотать…

В эту ночь умерла Мэдж. Жизнь в течение последних дней едва теплилась в ее истощенном и измученном теле. На следующее утро, в знойной духоте приближающихся тропиков, капитан Баджер прочел заупокойную молитву. В сущности, ему было в высшей степени наплевать на смерть Мэдж, но благодаря присущему морякам драматизму он произносил печальные слова молитвы с таким чувством и проникновенностью, что Анна, изо всех сил пытавшаяся крепиться и не проявлять никаких признаков слабости, не могла удержать слез. Лори не присутствовал на этой маленькой печальной церемонии. Он собирался прийти, но разделил свою скорбь с бутылкой рома, и к нужному сроку уже не в состоянии был держаться на ногах. Майор Боннет тоже отсутствовал. Но все рабочие–переселенцы и свободные от вахты члены судовой команды нестройными голосами подхватили заупокойную молитву, когда маленький жалкий сверток, зашитый в грубую парусину, соскользнул по наклонной доске в море.

Когда участники траурной церемонии начали расходиться, к Анне осторожно приблизился коротышка–плотник.

— Мэм, — проговорил он, понизив голос. — Мистер Мэрки шлет вам свои комплименты. Он будет счастлив побеседовать с вами наедине, с глазу на глаз…

Сказав это, он тут же смешался с толпой и исчез.

Анна остановилась в нерешительности. При обычных обстоятельствах она ни за что бы не пошла в маленькую сырую клетушку мистера Мэрки. Но события последних дней очень изменили взгляды Анны на условности и приличия. Пансионат мисс Хукер остался где–то в другом, далеком мире…

Анна спустилась вниз по центральному трапу.

Мистер Мэрки лежал в койке, почесывая забинтованную культю и попыхивая короткой глиняной трубочкой, дым из которой, словно горный туман, слоился пластами в полумраке тесной каютки. Когда моряк увидел Анну, радость и удивление смягчили резкие морщины на его грубом уродливом лице. Он предпринял мужественную попытку скрыть замешательство и казаться приветливым хозяином.

Анна закрыла за собой плохо пригнанную деревянную дверь.

— Вы хотели меня видеть, мистер Мэрки? — спросила она. — Как сегодня ваша нога?

Моряк посмотрел на свой обрубок и молча кивнул, не ответив на вопрос.

— Мисс… — начал было он и запнулся.

— Да? — приветливо отозвалась Анна. — Вы хотите мне что–то сказать?

— За мной небольшой должок, мэм, — проговорил Мэрки. — Доктор позаботился о моей ноге, так что я вам вроде бы кое–что должен… — Он был в явном замешательстве, поскольку проявление благодарности было для него необычным делом. — Послушайте, — серьезно продолжал он. — Бегите с корабля в первом же порту, не дожидаясь Барбадоса! Скажите доктору, чтобы он попытался отыскать береговых братьев, буканьеров [25] то–есть. Среди них имеются неплохие парни. Хорошие ребята — смелые, хотя и немного диковатые. Они будут очень рады иметь его у себя на борту…

— Я вижу, вся команда уже знает обо мне и… майоре Боннете, — пожала плечами Анна; однако скрытая ирония в этом замечании не дошла до мистера Мэрки. Нахмурившись, он продолжал:

— Это настоящий злодей, мэм! Породистый, чистых кровей, но хитрющий, как змея! Он хочет заполучить вас — вот что я знаю!

— Да, — сказала Анна. — Я тоже знаю об этом. Но если Лори… если мой брат свяжется с буканьерами, то что будет со мной? Что же, по–вашему, должна делать я, мистер Мэрки?

«Он знает этих людей лучше, чем я или Лори, — думала Анна. — Ему знакомы эти места. — Может быть, он действительно сумеет помочь…»

— Мне приходилось слыхать, — медленно проговорил Мэрки, — о женщинах, которые отправлялись с пиратами в море и неплохо там жили. Совсем неплохо, мэм! Одни буканьеры уважают мужественных женщин, другие — нет. Все зависит от обстоятельств…

Он опять сунул в рот свою трубку и не сказал больше ни слова, хотя Анна в нерешительности ожидала еще несколько минут. Не то, чтобы мистер Мэрки захотел прекратить беседу. Он просто выдохся, поскольку не привык к таким длительным словоизлияниям.

— Что ж, спасибо… — сказала Анна. — Мне пора идти!

— О!.. — огорченно протянул мистер Мэрки и молча смотрел, как она отодвинула засов, осторожно выглянула из–за двери, чтобы убедиться, что там никого нет, и затем выскользнула в узкий сырой коридор.