Всеобщая история пиратства

Вот имена пиратов, убитых в сражении.

Эдвард Тич, капитан.

Филип Мортон, канонир.

Гэррет Гиббенс, боцман.

Оуэн Робертс, плотник.

Томас Миллер, старшина-рулевой.

Джон Хаск,

Джозеф Кертис,

Джозеф Брукс (1),

Нат. Джексон.

Все остальные, исключая последних двух, были ранены и впоследствии повешены в Виргинии.

Джон Карнз,

Джозеф Брукс (2),

Джемс Блейк,

Джон Гиллз,

Томас Гейтс,

Джемс Уайт,

Ричард Стайлз,

Кесарь,

Джозеф Филипс,

Джемс Роббинс,

Джон Мартин,

Эдвард Солтер,

Стивен Дэниел,

Ричард Гринсэйл,

Израэль Хэндс, помилован.

Сэмюэл Одел, оправдан.

В пиратских шлюпах и в палатке на берегу подле того места, где стояли шлюпы, найдено было 25 хогсхедов сахара, 11 бочек и 145 мешков какао, бочонок индиго и кипа хлопка; что, вместе с тем, что изъято было у губернатора и секретаря, и тем, что выручено от продажи шлюпа, составило 2 500 фунтов стерлингов, помимо наград, выплаченных губернатором Виргинии в соответствии с объявлением; все сие разделено было между командами двух кораблей, «Лайма» и «Жемчужины», кои стояли на Джемс-ривер; храбрецы, что были их предводителями, взяли себе всего лишь обычную долю [79], наряду с простыми матросами, каковые деньги были выплачены им всем в течение трех месяцев.

Жизнь майора Боннета

Майор был джентльменом, пользовавшимся хорошей репутацией на острове Барбадос, где он владел крупным состоянием и пользовался всеми преимуществами гуманитарного образования. Исходя из его положения, он менее всех прочих людей должен бы поддаться искушению направить свою жизнь по такому курсу. На острове, где он жил, всем было весьма удивительно услышать о предприятии майора; и поскольку до того, как он пустился в открытые пиратские действия, его повсеместно ценили и уважали, те, кто был знаком с ним, впоследствии скорее жалели его, нежели осуждали, полагая, что каприз податься в пираты происходил от смятения ума, кое сделалось в нем очевидным еще до того порочного начинания; и на это, как поговаривали, повлияли некие затруднения, с которыми он столкнулся, обретя семейное положение [80]; как бы то ни было, майор плохо был подготовлен для сего предприятия, ничего не понимая в морских делах.

Тем не менее, он снарядил за свой счет шлюп о десяти пушках с командою из 70 матросов, и под покровом ночи отплыл с Барбадоса. Свой шлюп он назвал «Месть»; первое его плавание проходило недалеко от мысов Виргинии [81], где он захватил несколько кораблей и забрал у них провизию, одежду, деньги, амуницию и т. д., а именно: «Анну» капитана Монтгомери, из Глазго; «Тербет» с Барбадоса, который из-за его принадлежности, взяв себе основную часть груза, пираты предали огню; «Усилие» капитана Скота, из Бристоля, и «Юный» из Лейса. После того они пошли к Нью-Йорку и мористее восточной оконечности Лонг-Айленда [82] захватили шлюп, направлявшийся в Вест-Индию, после чего подошли к берегу и высадили несколько человек на остров Гарденер [83], но вели себя миролюбиво и купили провизии для команды, за каковую сполна заплатили и с тем отбыли обратно, без какой-либо докуки.

Некоторое время спустя, а именно в августе 1717 года, Боннет, курсируя вдоль отмелей Южной Каролины [84], захватил направлявшиеся туда шлюп и бригантину; шлюп шкипера Джозефа Палмера принадлежал Барбадосу и был гружен ромом, сахаром и неграми; а бригантина шкипера Томаса Портера шла из Новой Англии, и ее ограбили, а затем отпустили; но шлюп они захватили с собою и в одном из заливов Северной Каролины попытались его кренговать, а потом предали огню.

Очистив свой шлюп, они направились в море, но не могли решить, на какой курс ложиться; команда разделилась во мнениях, одни были за одно, другие за другое, так что, казалось, во всех их планах не было ничего, кроме неразберихи.

Майор был никудышным моряком, как уже было сказано выше, и потому во все время их предприятия принужден был соглашаться на многое, что ему навязывали, ибо ему недоставало опыта и знаний в морских вопросах; наконец случилось так, что он очутился в компании другого пирата, некоего Эдварда Тича (коего за примечательную безобразную черную бороду чаще прозывали Черною Бородою). Сей малый был хорошим моряком, но самым жестоким и закоренелым из злодеев, дерзким и отчаянным до последней степени, и не останавливался перед свершением самых гнусных злодеяний, кои только возможно измыслить; за каковые свойства он избран был главарем той гнусной шайки, и можно утверждать, что должность свою он занимал по заслугам, поскольку Черная Борода, как уже было отмечено, воистину превосходил злодейством всю компанию.

Команда Боннета присоединилась к нему в качестве напарника, сам же Боннет был низложен, несмотря на то, что шлюп был его собственный; он перешел на корабль Черной Бороды и более не вникал ни в какие пиратские дела, и оставался там, пока корабль не погиб в бухте Топсель, а некий Ричардс не был назначен капитаном на его место. Теперь майор видел свое безрассудство, но ничего не мог поделать, что повергало его в меланхолию; он размышлял над течением своей жизни и бывал полон смущения и стыда, когда думал о том, что содеял. Поведение его замечено было другими пиратами, кои оттого не стали относиться к нему с большею приязнью; и он часто объявлял кое-кому из них, что с радостью оставил бы такой образ жизни, ибо воистину устал от него; но ему будет стыдно вновь взглянуть в лицо любому англичанину; посему, если бы он сумел добраться до Испании или Португалии, где можно затеряться, то провел бы остаток дней своих в одной из сих стран, а в противном случае ему придется продолжить плавать с ними до конца жизни.

Когда Черная Борода потерял в бухте Топсель свой корабль и сдался согласно королевской амнистии, Боннет вновь принял командование собственным своим шлюпом «Месть», тут же пошел в Бастаун в Северной Каролине, также сдался на милость короля и получил о том свидетельство. В это время разразилась война между Тройственным союзом и Испанией [85]; так майор Боннет получает для своего шлюпа открытый лист на плавание от Северной Каролины вплоть до острова Св. Томаса, имея намерение (во всяком случае, под таким предлогом) получить неограниченную лицензию на приватирские действия против испанцев. Когда Боннет вернулся обратно в бухту Топсель, то обнаружил, что Тич со своею шайкою ушли, и забрали все деньги, ручное оружие и ценное имущество с большого корабля, и высадили на небольшой песчаный островок в лиге с небольшим от материка семнадцать человек, без сомнения, с намерением уморить их, ибо там не было ни жителя, ни провизии, дабы прокормиться, ни лодки или материалов, дабы построить или соорудить какое-то подобие баркаса или судна, чтобы бежать из того Богом заброшенного места. Они пребывали там 2 ночи и один день, без средств к существованию и без малейшей надежды их добыть, не ожидая ничего иного, кроме долгой смерти; как вдруг, к невыразимому своему утешению, узрели скорое избавление, ибо майор Боннет, случайно прознав о таковом их прозябании от двух пиратов, кои избежали жестокости Тича и добрались до маленького нищего селения в дальнем конце гавани, послал шлюпку, чтобы убедиться в истинности сказанного, завидев каковую, те несчастные подали ей знак, и всех их перевезли на борт шлюпа Боннета.

Майор Боннет объявил всей компании, что намерен взять лицензию и выступить против испанцев, с каковою целью идет к острову Св. Томаса, посему, если кто пожелает идти с ним, того с радостью примут; на что они все согласились, но когда шлюп готовился к отплытию, бом-боут, доставивший на продажу матросам шлюпа яблоки и сидр, сообщил, что капитан Тич стоит в бухте Окрекок, имея всего лишь 18-20 человек команды. Боннет, питавший к тому смертельную ненависть из-за нескольких полученных от него оскорблений, немедля отправился преследовать Черную Бороду, но, как оказалось, слишком поздно, ибо он его упустил, и, проплававши там четыре дня и не узнав о нем ничего нового, они направились к Виргинии.