Таинственный крысолов (ЛП)

— Он моральный и физический урод. Скажи ему, чтобы отцепился от меня, не то он дождется, что я его сгною.

— Хорошо, я его предупрежу. Харроу действительно может раздражать кого угодно.

— Быдло!

— Послушай, Майкл, во время того дознавания Напоры ты произнес: «Посмотри лучше на себя самого». В чем там дело, я не понял намека.

— Ты что, ребенок или притворяешься? Если не знаешь — спроси Харроу. Он тебе все объяснит.

Финсбери отвернулся и направился в сторону выхода на открытую палубу. Он обычно тренировался на кормовой палубе в окружении матросов, которые наблюдали его экзерциции с преувеличенным восхищением. В рулевой рубке Коллингс слышал такие комментарии: «Я похвалил Дурика, так он сделал дополнительно пять приседаний, но на пятый раз встать уже не смог, и нам пришлось снимать штангу с его плеч».

После разговора со старшим помощником Коллингс почувствовал себя страшно утомленным и решил поспать хотя бы часик перед обедом. Он нашел Селима в буфетной.

— Постучи мне в дверь, когда накроешь на стол. Хочу немного вздремнуть.

— Отдыхайте спокойно, я не забуду, — уверил его Селим.

Коллингс растянулся на койке и впал в состояние блаженного ничегонеделания. Попытался проанализировать все услышанное за утро, но усталость взяла свое.

— 5 —

На обеде все выглядели мрачными. Никто не торопился начать застольный разговор. Долгое время был слышен только стук ложек, да Смит с Финсбери, как обычно, жадно прихлебывали. Первым нарушил тишину Коллингс:

— Селим, ты ошибся, поставил один лишний прибор.

— Ой-ёй, простите, я машинально. Это первый обед без мистера Пола...

— Заткни пасть, — прошипел Смит.

Селим убрал лишний прибор.

— Стюард не заслуживает упреков, — начал примирительно Харроу. — Имейте в виду, что он должен ежедневно четыре раза подавать еду убийце. В такой ситуации можно простить ему эту рассеянность.

— То, что ты говоришь, не является абсолютной истиной — ты ведь не посещаешь вечерний чай. Да и сам Селим входит в число подозреваемых, — задиристо сказал Финсбери.

— Проявляешь проблески интеллекта. А как, по твоему разумению, должен вести себя убийца при совместном приеме пищи, как бы ты его узнал? — спросил Харроу.

— Может, как раз по провокационным высказываниям.

— Думал, ты ответишь — по манере хлебать суп.

— Господа, такой обмен «любезностями» не имеет смысла. Если вы не одумаетесь, то придется, вероятно, отказаться от совместных приемов пищи, — спокойно произнесла Джейн.

— Миссис Модров права, — подтвердил Напора. — Прошу впредь избегать персональных выпадов. Нас ожидают еще много трудных минут. Погода улучшилась, несмотря на то, что продолжают поступать штормовые предупреждения. Мне это очень не нравится.

— Предупреждения касаются основных маршрутов, с которых нас сильно отнесло на юг, — заметил Райт. — Может, нам удастся проскочить.

— Не очень-то я в это верю. Капитан Савицкий информировал меня о складывающейся синоптической ситуации, и я почувствовал его беспокойство. Он ждет послеобеденных сводок, чтобы по свежайшим данным прикинуть прогноз на наш район плавания.

— Барометр продолжает падать, — добавил Райт.

Финсбери закончил обед первым, посмотрел на часы и пошел на вахту.

Обед завершился в полном молчании. Когда все встали из-за стола, Коллингс обратился к Алану:

— Ты не против, если я загляну к тебе?

— Конечно. Я заварю кофе в каюте.

Коллингс уселся удобно в кресле, положив на стол ноги. Алан насыпал кофе в маленькую итальянскую кофеварку.

— Надеюсь, ты не будешь возражать, что я так у тебя развалился. Я чертовски устал, спал всего один час.

— Чувствуй себя как дома. У меня это тоже любимая поза, — успокоил его Райт. — Пришел меня расспрашивать по делу Риза?

— Угадал.

— Ты меня подозреваешь?

— Я всех без исключения подозреваю.

— Окей. Ты наверняка продумал несколько гипотез. Мне любопытно, какой ты придумал повод, по которому бы я стрелял в Риза?

— Не совсем так, но возникла гипотеза, что ты отравил Модрова.

Райт чуть не уронил чашку кофе.

— Я? Модрова? Ты сошел с ума?!

— Нет. Я буду играть с тобой открытыми картами. Ты влюблен в Джейн, Модров был ее мужем, так что повод для его убийства у тебя был. На данный момент это единственный рациональный повод для убийства Герхарда фон Модрова. В будущем, может, найдется другой.

Алан нервно крутил в руках ложечку, то бледнел, то краснел. Было видно, что он старается взять себя в руки. Наконец, он спросил:

— А смерть Риза?

— Он мог случайно увидеть или догадаться, стал для тебя опасным. Одно убийство тянет за собой другое.

— Ты это серьезно?

— Да.

— Ты меня поражаешь. Я никого не убивал. Люблю Джейн, но отравить или стрелять… я бы не смог.

Наступило молчание. Коллингс приглядывался Алану из-за чашки кофе. У него не было намерения облегчать тому ситуацию. Ждал. Алан не выдержал этой тишины.

— Я не буду больше оправдываться перед тобой, — начал он. — потому что это идиотизм. Однако, так как ты серьезно относишься к своей роли и тебе действительно хочется раскрыть убийство Риза, я посоветую тебе измыслить какие-нибудь другие гипотезы.

— Тебе что-то пришло в голову?

— Ты продолжаешь упорно связывать смерть Модрова с убийством Риза?

— Мне это представляется логичным. Я полагаю, что действовал только один человек. Общество на этом обломке не очень-то отборное, но все равно мало правдоподобно, что на таком ограниченном пространстве посредине Атлантики встретились двое убийц. Сговор также не кажется мне вероятным, так как тут все между собой грызутся.

— Откуда ты можешь это знать, ты же с нами только три недели?

— Джейн поверхностно ввела меня в курс взаимных отношений на лайнере «Звезда морей».

— Ты с ней разговаривал? — напрягся Райт.

— Да. Мы с ней даже немного подружились. Она обещала мне помочь.

Алан, похоже, расслабился.

— Ну ладно, а то я уже боялся, что со своими играми ты причинишь ей горе.

— Из слов Джейн вытекает, что все здесь находятся в ссоре, только у Алана Райта и Селима Монка хорошие отношения, они относятся друг к другу с симпатией. Следовательно, они могли бы действовать заодно...

— Это Джейн такое предположила?

— Нет, она ничего не предполагала, просто рассказала об отношениях между людьми.

Райт был уже полностью спокоен. Задумавшись, он допил кофе и закурил. Коллингс терпеливо ждал, надеясь, что услышит что-нибудь интересное. Алан выкурил сигарету до половины и спросил:

— Джейн рассказывала об отношениях между своим мужем и экипажем?

— Весьма поверхностно, в целом нормальные, дистанция между начальником и подчиненными соблюдалась как положено. Единственное — какой-то конфликт со Смитом.

— А она не говорила, как Модров относился к Селиму?

— Нет.

— Так я и думал. Джейн всегда была лояльна мужу, и сейчас его защищает.

— А там было что-то? — спросил Коллингс равнодушным голосом, стараясь замаскировать свою заинтересованность.

— Герхард фон Модров был суров для окружающих, не ведал прощения, презирал людей. Да, это, пожалуй, лучшее описание. У него не было ни друзей, ни знакомых. Ко всем, с кем общался, он относился с ярко выраженной антипатией.

— Но вроде к тебе он имел слабость?

Алан покраснел.

— Джейн тебе сказала. Но это была только видимость, он почувствовал — тут Алан вспыхнул как девушка, — что я слабый, несмелый. Ему нравилось иметь меня под рукой, чтобы дразнить, смущать, временами даже унижать. Он был умен и умел представить это хорошими отношениями. Он знал о том, что я влюблен в Джейн. Он давал возможность видеться с ней, даже сам создавал видимость удобных ситуаций, потому что любил смотреть, как я страдаю.

— Он был так уверен в Джейн?

— Не знаю, наверно. Но прежде всего он был уверен во мне.