Маори

Сначала Коффину показалось, что Гоулд намерен вернуться к своему первоначальному плану, но, чувствуя давление со всех сторон, у него хватило разума, чтобы не сопротивляться, настаивая на своей абсурдной точке зрения. И он почти шепотом пробормотал, уставясь на масляную лампу, свисающую с потолка.

— Что же вы предлагаете, джентльмены? Капитан Стоук? Поскольку вам не нравится моя стратегия, у вас должен быть свой план действия.

— Это не ваша стратегия, сэр. Я помню, как вы сами говорили мне, что хороший офицер должен уметь импровизировать на поле битвы.

Гоулд кивнул и отвел глаза от лампы. Коффин подбадривающе посмотрел на капитана. Хороший солдат должен быть хорошим дипломатом.

— Я бы хотел получить разрешение на рытье траншеи. Мы начнем копать с ближайшей точки, находящейся под прикрытием деревьев. Когда подкоп будет около двадцати ярдов от стены, мы сделаем разветвление налево и направо, а также будем продолжать копать прямо. Это займет больше времени, но я бы все же предпринял бы это, и тогда у нас появится возможность сломать стену одновременно в трех местах. У них не будет никакой возможности заделать брешь прежде, чем мы ворвемся. С хорошим прикрытием из огня мы сможем это сделать. Как только мы окажемся внутри, то сможем выдержать с превосходящей силой нашего оружия день, если не больше. Очевидно, что они тоже сильно пострадали во время наших атак.

Стоук не умолял, но в его голосе слышалась горячая убежденность в правоте своих слов.

Он продолжал:

— Это единственный выход, полковник. Это не Крым и даже не Бельгия. Мы должны изменить нашу тактику, чтобы она подходила под местные условия. Мне очень жаль, если это идет в разрез с традиционными правилами ведения войны..

В течение нескольких минут в палатке парила никем не прерываемая тишина. Потом Гоулд медленно кивнул.

— Мы здесь не для того, чтобы поддерживать традиции, джентльмены. Мы здесь для того, чтобы победить в войне. Одобрительный шепот послышался среди присутствующих офицеров.

— Мистер Коффин, мистер Халл, можете ли вы гарантировать вашу поддержку?

Коффин ответил первым.

— В моем отряде есть люди, которые открыто говорили о дезертирстве. У этих людей есть своя собственность: поместья, магазины, где им хорошо и безопасно. Но я думаю, что они останутся, если будет шанс на победу.

— Он прав, — продолжал Халл. — Мне очень больно признавать, что варвары заставили нас прятаться. Но глуп тот человек, который не извлекает урока из своих ошибок. Мои люди будут драться, даже несмотря на страх.

— Хорошо. Капитан Стоук, приступайте. Задействуйте столько человек, сколько вам нужно. Лейтенант Колвилл, я хочу, чтобы центр разделился. Мы не можем допустить, чтобы эти мерзавцы незаметно скрылись от нас, как они сделали это в той деревне. — Он поднялся и добавил: — А теперь лучше пойти поспать. Увидимся утром, джентльмены.

Когда они выходили из палатки Коффин услышал разговор двух офицеров: «А почему бы им не попытаться и не сделать вылазку? Они же побеждают».

Это свидетельствовало, как упала уверенность в армии, и как многое они узнали, если даже два профессиональных солдата могли обсуждать такое.

Глава 9

Было очень сложно сохранять спокойствие и терпение, пока медленно велись работы по выкапыванию глубокой траншеи к па. Люди хотели драться, а не сидеть и выслушивать колкие замечания от маори. Солдаты старались занять себя кто как мог, но среди милиции и волонтеров были люди, которые из-за скуки и нетерпеливости покидали отряды.

Опять начался дождь. В нескольких местах траншея обвалилась, поэтому пришлось сконструировать сложную систему подпорок, чтобы защитить землекопов. Но тем не менее работа продолжалась. Когда дождь кончился, плотниками и кузнецами были построены массивные щиты для пуленепробиваемого потолка по всей длине траншеи.

Они уже на две трети приближались к укрепленной стене па, когда один из людей Коффина, кузнец по имени Ходкинс, принес ему неприятную новость:

— Я только что был у квартирмейстера, мистер Коффин, сэр. Он говорит, что продуктов осталось только на несколько дней.

— Спасибо, мистер Ходкинс. Я займусь этим.

Кузнец нерешительно переступил с ноги на ногу, как будто хотел что-то добавить, но передумал и, поклонившись удалился.

Коффин ожидал услышать это сообщение раньше. Солдаты и штатские выступали из Окленда в полной уверенности в быстрой кампании. Несколько десятков вооруженных людей могли с полным успехом добыть себе пропитание, но армия, состоящая из тысяч человек, нуждается в масштабном и постоянном снабжении. Но этого снабжения не было.

Гоулд, Стоук и регулярные войска находились в не лучшем положении. Колвилл предложил оставить в лагере небольшой отряд, который мог бы охранять людей и машины, пока остальные вернуться в город за дополнительным снабжением. Гоулд сразу же отклонил это предложение. Любое уменьшение их армии соблазнит маори сделать вылазку в надежде, что им удастся уничтожить тех, кто остался у подножия холма и продолжал работать. Казалось, не было другого выхода, как только оставить поле боя за маори, а самой армии вернуться в Окленд для переформирования и, возможно, остаться там ждать прибытия вспомогательного полка.

— Артиллерия! — процедил сквозь зубы Колвилл. — Вот чего нам чертовски не хватает здесь.

Большое оружие произвело бы большие перемены. Но ни одно из них не было взято в поход, потому, что никто даже не предполагал, что кампания может так затянуться и им может потребоваться артиллерия. Тяжелая артиллерия только бы замедляла продвижение экспедиционных войск, да и разве нужна канонада британским регулярным войскам, чтобы подавить мятеж каких-то туземцев?

Начались сборы, когда вдруг на весь лагерь послышался громкий возглас. Коффин, находясь в своей палатке, и выйдя из нее, услышав крик, увидел, что большая группа людей в беспорядке двигалась в одном направлении и побежал, чтобы догнать и присоединиться к ним.

— Что такое? Что происходит? — спросил он, схватив пробежавшего мимо человека.

— Белый флаг! — выдохнул он, еле переводя дыхание. — Они выходят с белым флагом.

Коффин отпустил человека, и внимательно присмотрелся к кажущемуся неприступным па. Передние ворота, до которых пытались добраться столько много солдат, были открыты. Показались выстроенные в ряд маори и начали спускаться вниз по тропинке, ведущей к лагерю. Коффин повернулся и побежал рассказывать обо всем Мак-Кейду.

Ангус лежал на легкой походной кровати в госпитале с плотно перевязанной ногой и ждал эвакуации. Коффин знал это: Ангус скорее всего на всю жизнь останется хромым, но зато доктора спасут его ногу.

— Ангус, маори выходят из ворот с белым флагом!

— Неужели это произошло? — Мак-Кейд откинул голову на подушку. — Провидение даровало нам победу! Коффин не был уверен в этом.

— Да, что-то оно вам преподнесло. А вот победу ли, мы увидим.

Он вышел из госпиталя и догнал Гоулда и других офицеров. Они выстраивали отряд, чтобы встретить делегацию маори.

Когда маори подошли ближе, все смогли увидеть; что в конце процессии они несли огромные тюки.

— Что происходит? Что они там несут? — спросил Стоук.

— Может быть, это подарки, — неуверенно сказал Коффин. — Может они думают задобрить нас и договориться без формального заключения о сдаче?

Халл вытянулся вперед, чтобы лучше рассмотреть идущих к ним маори.

Вид у процессии был очень впечатляющим. На вождях, шествующих впереди, были надеты украшенные перьями накидки, которые радужно переливались на солнце. Однако среди них не было видно Вирему Кинги. Очевидно, он решил остаться в па.

— Нам нужно выйти к ним навстречу.

— Нет, — сказал Гоулд. — Пусть они приближаются к нам. Если они здесь, чтобы договориться об условиях сдачи, мы сами выберем место для обсуждения.

По мере того, как колонна приближалась, Коффин уже не был так уверен, что именно с мыслями о капитуляции шли к ним маори. Бойцы начали разгружать свой тяжелый груз: огромные тюки, мешки, перевязанные веревками. Младший вождь внимательно наблюдал за этим процессом и только после того, как все было окончено, направился к стоящим в ожидании европейцам. Он был около шести футов ростом, и с головы до плеч был покрыт татуировкой.