Марош. Командор крови (СИ)

– А там, как заходите, справа стоит большой бак с горячей водой. Его греют из кочегарки, что за стеной находится. А с левой стороны – бак с холодной водой. Там и скамьи для мытья есть. Не извольте беспокоиться, господин лейтенант. У нас всё сделано в лучшем виде.

Выйдя из мыльни во двор, лейтенант Парон подозвал к себе сержанта.

– Вот что, Ригор, распорядитесь, чтобы побыстрее заканчивали с лошадьми. Нам тут мыльню приготовили. Ужин через час. Так что – пусть поторопятся.

– Слушаюсь, господин лейтенант, – обрадовано ответил сержант, – Мыльня для солдата, да ещё после такой скачки – это первое дело. Так что, скоро закончим, господин лейтенант!

– Хорошо, – кивнул маркиз, – как закончите, разнесите вещи по своим комнатам. Хозяин покажет – куда. Потом позовите меня. Я буду в своей комнате.

– Слушаюсь, господин лейтенант, – лихо козырнул сержант и, чётко повернувшись, быстрым шагом направился к солдатам.

– Шевелитесь, олухи! – весело крикнул он на ходу, – Нас ждут жаркая мыльня и горячий ужин! А потом – мягкая и чистая постель!

Солдаты встретили столь обнадёживающее сообщение радостным гулом и шутливыми выкриками и ещё быстрее заработали скребками и тряпками.

В конной гвардии было принято, чтобы офицер, не чинясь, находился со своими непосредственно подчинёнными ему солдатами как можно чаще. Потому и мылся лейтенант вместе со своим десятком, а не отдельно. После трудной дороги особенно приятно было почувствовать всю прелесть чистого тела, свежего белья и мягкой постели.

Вымывшись, гвардейцы шумной компанией расселись за одним длинным столом, на котором сразу же появилось несколько кувшинов с вином, блюда с варёными и свежими овощами и кусками крупно нарезанного хлеба. На отдельном подносе посреди стола был водружён зажаренный целиком годовалый поросёнок. Его появление на столе солдаты встретили особенно радостным гулом.

– Господин лейтенант, – повернулся сержант к командиру, – окажите честь, разрежьте его первым.

Улыбнувшись и благосклонно кивнув, маркиз поднялся со стула, на котором сидел во главе стола. Не спеша вынул длинный, в две ладони длиной, и широкий нож и с размаху всадил его в свиной бок. Солдаты одобрительно закричали. Отрезав себе приличный кусок жареного мяса, лейтенант, положил нож рядом со своим блюдом и кивнул солдатам:

– Прошу вас, господа, начинайте!

Солдатам не надо делать предложения такого рода дважды. Через пару минут поросёнок был разделан практически полностью.

На какое‑то время в таверне повисла относительная тишина, изредка прерываемая только хрустом костей, бульканьем вина в стаканах и прочими подобными звуками, обязательно витающими над столом, за которым собралось не меньше десятка голодных мужчин.

Постепенно, по мере насыщения, языки начали развязываться, и вот уже в таверне стоит неумолчный гул здоровых мужских голосов, говорящих друг с другом и обо всём сразу.

– Хороший поросёнок, чёрт возьми! У моего папаши на ферме, помнится, были такие же. Пока степняки в прошлом году ферму не спалили.

– А вино такое же я этой весной пил в Карише. Меня туда гоняли кое‑какие бумаги тамошнему коменданту отвезти…

– …Да, Герик, если бы тогда вовремя пальнуть не успел, точно б меня на пику насадили… давай выпьем за дружбу.

– Господа! Господин сержант предлагает выпить за нашу воинскую дружбу! Предлагаю поддержать тост!

– Верно, Герик!

– Точно, сержант! За дружбу!

Ещё несколько голосов шумно поддержали тост. И, на мгновение сдвинув стаканы, солдаты дружно осушили их.

– Господин лейтенант, разрешите вопрос? – подал голос с места один из солдат.

– Да, Ланг, говори. Я тебя слушаю, – отозвался тот.

– Как вы думаете, господин лейтенант, что нас теперь ждёт дальше?

– Дальше? – переспросил лейтенант, – Дальше, Ланг, я думаю, нас ждёт только победа. Сначала заберём под себя Редом. А потом – и остальных прихватим!

Солдаты отозвались восторженными криками.

– За это стоит выпить, господа! – воскликнул сержант.

Такое предложение солдаты не могли не поддержать. За победу, а потом и за приобретение новых земель, пили стоя. Чего греха таить – каждый надеялся, что после победы ему обязательно перепадёт хороший кусок ленных владений. С деревнями, полями и лесами. Они всё же гвардия! И уж свою‑то гвардию господин барон точно милостями не оставит.

Когда первый всплеск бурного веселья как‑то поугас и вошёл в более менее ровное русло, за стол к солдатам подсел крупный бородатый мужчина, одетый просто, по‑крестьянски, тихо сидевший до того за соседним столиком с двумя сопровождающими его молодыми парнями.

– А позволено ли будет спросить у вас, господа солдаты? – вежливо поинтересовался он.

– Чего тебе? – подал голос сержант.

Опускаться до разговоров с крестьянином в данном случае лейтенанту было ни к чему, а солдаты в присутствии начальства предпочитали помолчать.

– Да вот, спросить хотелось бы, – снова заговорил крестьянин, – насчёт господина барона… и насчёт войска его…

– Что? – нахмурился сержант, – Уж не лазутчик ли ты!?

– Да нет, что вы! – замахал руками мужик, – Просто знаем мы, что ушёл господин барон со всем своим войском на землю редомскую. Они же через нашу деревню проходили. А вот чего там дальше, нам не известно. И вот хотелось бы знать, чем там всё закончилось? С победой господин барон? Или как?

– Ах, вот ты о чём, – протянул сержант и покосился на командира.

Лейтенант, прожевав кусок мяса, проглотил его и запил парой глотков вина. Потом внимательно посмотрел прямо в глаза крестьянина и, довольно усмехнувшись, ответил:

– С победой, уважаемый, с победой!

– Вот как! – выпрямился крестьянин, – Славно! А можно ли поподробнее об этом услышать?

– Ну, если подробнее, – ответил лейтенант, – сначала мы разгромили и почти полностью уничтожили армию барона Редом. Сам барон пал на поле боя, поражённый десятком мушкетных пуль. Я, да и все присутствующие здесь, видели это своими собственными глазами. А после того, через пару дней, мы с великим трудом разгромили и армию барона Торгус, нагло ворвавшегося в баронат Редом и, надо признать, неплохо там повоевавшего. С ним справиться было посложнее, чем с редомцами. Но, с Божьей помощью, мы, в конце концов, одержали победу и над ним. Хоть и с великими потерями…

– А что же сам господин барон Торгус? – полюбопытствовал крестьянин.

– А сам барон Торгус бежал с остатками своей армии обратно в свои земли. Ну да ничего. Придёт время, мы его и там достанем! Верно, солдаты!?

Дружный рёв десяти глоток и стук стаканами о крышку стола в поддержку слов лейтенанта было ему ответом. Над столом вновь зазвучали тосты. Пили за окончательный разгром Торгуса и за его поимку.

Тем временем крестьянин потихоньку пересел за соседний стол и углубился в беседу с молодым человеком, дожидавшимся его там. Второй вышел во двор.

Спустя несколько минут дверь с шумом распахнулась и в помещение таверны вошёл небольшой, человек на десять, отряд вооружённых людей, одетых кто во что горазд. Внешне они скорее напоминали шайку разбойников, чем воинское формирование. Но по тому, как они держались, сразу было заметно, что это опытные и умелые воины, участвовавшие не в одной боевой стычке. Командовал ими высокий загорелый мужчина лет сорока. Его мощное тело, перевитое крепкими мышцами, производило на собеседника неизгладимое впечатление. Одет он был в свободную белую рубаху, такие же свободные чёрные штаны. На ногах были надеты высокие, выше колен, ботфорты. Голову покрывала широкополая шляпа, чьи поля были загнуты кверху, образуя из себя нечто вроде треугольника. На поясе слева висел морской абордажный кортик внушительных размеров, а впереди за пояс была заткнута пара пистолетов. На его правом боку был прикреплён нож, размерами своими явно превосходивший нож гвардейского лейтенанта.

Пройдя тяжёлым шагом прямо к столу гвардейцев, командир прибывшего отряда остановился перед лейтенантом.