Диверсант (СИ)

Уже отойдя от палатки я вполголоса спросил:

— Что там у него за история вышла?

— Обычная, — ответил сержант. — Молодая жена, муж весь день в лавке, вот и повадился к ней шастать какой-то дворянчик. Как-то наш умник застукал их вдвоем, кровь вскипела… Тех-то похоронили, а ему пришлось скрыться. Когда его поймали, то сразу же приговорили к повешению. А тут амнистия подоспела, и всех смертников загребли сюда.

— Ясно, — пробормотал я.

Спаркс оказался в Барнстапле по той же самой причине, что и я: из-за любви. Думается, он не больше моего жаждет плыть за тридевять морей, туда, где придется сражаться за интересы владык ордена. Маленький сутулый человечек поможет мне, а я — ему. Так думал я тогда, и не подозревая, что судьба готовит мне нечто иное, чем увлекательные приключения в Атлантическом океане. Следующим вечером меня нашел Жак Кер.

Я брел по плохо освещенным улочкам Барнстапла, возвращаясь из таверны "Охотник на драконов". На душе было пакостно, все обрыдло, я ощущал себя неудачником. Затратив уйму сил и времени я оказался у разбитого корыта. Что я здесь делаю? Где доказательства, за которыми я, собственно, и отправился в Англию? Не проще ли было остаться во Франции и попытаться разговорить моего нанимателя?

Любого человека, как бы его не охраняли, можно застать врасплох. Мне и надо-то побыть наедине с графом де Плюсси всего лишь несколько минут. Ручаюсь, он не только расскажет, где содержат Жанну, но и выболтает вообще все, что знает. Затем мне придется его убить, но остановят ли меня такие мелочи? Поставим вопрос следующим образом: не пора ли вернуться во Францию, и стоит ли извещать о принятом решении Жака Кера?

У Жака обязательно должен быть канал для связи с хозяином, он непременно доложит о моем возвращении. Граф де Плюсси человек умный, может догадаться о грозящей ему опасности. А это значит, что мне придется предварительно убрать Жака, на всякий случай как следует его разговорив. Просто так убивать его нельзя, что, если все это время я ошибался, и Кер знает, где содержат Жанну?

Я шел, стараясь не наступать в лужи. Прошлой ночью небо словно прохудилось, дождь то затихал, то усиливался, но полностью не переставал. Сейчас просто моросило, но темное небо было сплошь затянуто тяжелыми тучами и где-то к западу опять погромыхивало. Я поежился, пытаясь плотнее запахнуть плащ, но безуспешно: холодный влажный ветер без труда нашел новую щель.

Едва я свернул за угол, как мощным толчком меня буквально забросили в темный переулок. Жесткая ладонь легла на лицо, зажимая рот, и весь хмель с меня мигом слетел. Я дернулся, пытаясь вывернуться из стальных объятий, и замер в изумлении: из переулка вывернула фигура точь-в-точь таком же плаще, как и мой, и целеустремленно зашагала по лужам.

— Умоляю, не шумите, — прошептал на ухо чей-то голос.

Я медленно кивнул, и меня тут же отпустили. Уже с интересом я проводил взглядом и мужчину в схожем с моим плаще, и кравшегося следом юркого неприметного человечка. Говоривший со мной указал вглубь переулка. Помедлив, я пожал плечами. А почему бы и нет, что я теряю? Шли мы недолго. Уже через пару минут я нырнул в заднюю дверь неприметного домика, внутри меня ждал Жан Кер.

— Здравствуй, Робер, — просто сказал он.

— И тебе не хворать, — откликнулся я настороженно. — Чем обрадуешь?

Он коротко усмехнулся:

— Узнаю старого друга. Ни тебе здравствуй, ни про дела спросить.

— А чего тут спрашивать, — в тон Жаку отозвался я. — Раз вызвал, значит что-то случилось, и без меня не справиться. Угадал?

— Угадал, — согласился Кер. — Дело и впрямь срочное и серьезное. Предыдущее твое задание отменяется, больше нет необходимости разыскивать доказательства.

Он улыбнулся, я молчал. Наконец Жак поинтересовался:

— Чего не радуешься?

— Потому что сейчас ты скажешь нечто неприятное, — спокойно ответил я.

Жак покачал головой, в голосе его промелькнули нотки удивления:

— В уме тебе не откажешь. Что ж, раз так, то слушай внимательно. Все предыдущие договоренности остаются в силе, тебе же предстоит выполнить нечто иное. Ровно через двенадцать дней тебе предстоит захватить левый форт, защищающий вход в гавань. Пришедшие корабли с десантом должны пройти беспрепятственно.

— Что за корабли, о чем ты?

— Наши! Ты только представь себе, мы захватим всю верхушку ордена в одном месте! Войне конец! — возбужденно заявил Кер.

— А правый форт? — спросил я спокойно.

— Не твоя забота.

— Хорошо, — кивнул я. — это все?

— Как понимаешь, нет, — ухмыльнулся Жак. — Главной твоей задачей будет проникнуть в покои сэра Малькольма Уэйка. Ты должен сберечь все карты, какие находятся у этого почтенного господина, ни одна из них не должна пострадать. Он — хранитель морских путей, которому известно, как попасть в место, откуда орден черпает свои богатства!

Ровным голосом я полюбопытствовал:

— А ковер-самолет или скатерть-самобранку вам не надо? Может луну с неба прикажете?

Кер устало вздохнул, тщательно выговаривая слова произнес:

— Робер, мне больше не на кого положиться. Пойми и ты, только если сделаешь все как надо, узнаешь про ту таинственную узницу. Это условие твоего нанимателя, а не мое.

— Мне понадобится золото, — сказал я.

Жак с готовностью выложил несколько набитых кошелей. Помедлив, положил рядом металлическую бляху и свернутую в трубку бумагу.

— Этот знак позволит тебе проходить в замок без пароля, — сказал Кер. — Он же поможет захватить форт. Грамота удостоверяет, что ты владеешь знаком по праву. Попросить предъявить ее могут только твои коллеги.

— Коллеги? — нахмурился я.

— Люди брата Абеляра, — тихо произнес Жак.

— Она настоящая?

Кер промолчал, коротко кивнув. Странные же дела творятся в ордене, подумал я, если в заговор замешан глава контрразведки!

— Ясно, — сказал я. — Договорились. Значит, двенадцать дней?

Он кивнул, и я не прощаясь вышел.

Той же ночью, еще до рассвета, у меня состоялось объяснение с сержантом Брекеном. Едва тот зашел в мою палатку, я жестом услал Адама, и тут же вытащил полученный от Кера знак. Вдвое больше орденского медальона, он был выполнен из серебра и представлял собой ощетинившуюся шипами розу, лежащую поверх креста. Сам же крест был составлен из обнаженных клинков, покрытых алой эмалью. Симпатичная вышла штучка и очень стильная.

Разглядев знак, лежащий в моей ладони, сержант явственно вздрогнул. Брови его поползли вверх, рот приоткрылся. Тут же Брекен пришел в себя, лоб его собрался морщинами, губы сжались в тонкую полоску, взгляд стал колючим.

— Любопытная штучка, сэр, — мягко сказал он, незаметно сдвигая руку к висящему на поясе кинжалу, — могу я поинтересоваться, где вы ее нашли?

— Там же, где и вот это, — небрежно ответил я, протянув ему грамоту.

Встав так, чтобы меня видеть сержант быстро пробежал ее глазами, впившись взглядом в витиеватую подпись и печать. С растерянным видом вернул мне грамоту и вытянулся по стойке смирно.

— Ничего не понимаю, сэр, — пожаловался он.

— А тебе и не надо понимать, — пожал я плечами, — достаточно, если это буду делать я. Предъяви свой знак!

Не медля ни секунды Брекен протянул руку, в широкой ладони лежал медный медальон. Размером он совпадал с моим, но выполнен был в более скупой манере: грубовато и без эмали.

— Ага, дружок, — подумал я с удовлетворением, — выходит, я в тебе не ошибся.

— О том, что сейчас видел — молчок! — предупредил я. — Это понятно?

— Да, сэр, — судорожно кивнул сержант.

— Вольно, — скомандовал я, и тот незаметно перевел дух.

— Ты, возможно, уже догадался, — спросил я, — что мы с тобой оказались в этой роте неслучайно?

Брекен кивнул.

— Так вот, как можно скорее мне нужно получить из этого сброда отряд, который не раздумывая выполнит любой мой приказ. Я повторяю, любой! И ты мне в этом поможешь!

— Все ясно, сэр, — решительно заявил сержант. — Что я должен делать?