Кровь предателя (ЛП)

- Чего вы хотите, капитан?

- Лишь сказать вам, что встретиться с вами лицом к лицу - это честь и хороший урок, капитан Страйкер, - серьезно ответил Тайнтон, подскакивающий вверх и вниз за деревянным краем повозки. - Хотя вы заставили меня попотеть гораздо больше, чем мне бы хотелось.

- В следующий раз вы умрете, - заявил Страйкер.

Тайнтон просто просиял.

- Вот это сила духа! Я даже рад, что снова с вами встретился, после того, как вы устроили на нас охоту в той маленькой папистской дыре.

Страйкер вспомнил деревню, где его отряд вмешался в набег Тайнтона на кавалерию роялистов.

- Они не паписты. Просто крестьяне. Обычный народец.

- Папистские сукины дети, капитан, - сказал Тайнтон неожиданно резко. - Во время нашей первой встречи меня порядком потрепало, и я не боюсь это признать. И с тех пор я искал с вами встречи. Думал, что я вас потерял, но к счастью, человек с вашей... внешностью... недолго останется незамеченным, - засмеялся он. - И в довершение отличного ночного рейда мы получили в свои руки сэра Рэндольфа, спасибо капитану Мейкпису. Этот человек - просто гений обмана.

Пергамент, который Мейкпис вручил капитану Тайнтону, содержал лишь печать из красного воска и простой текст. Но это был приказ Роберта Деверё, графа Эссекса, любому богобоязненному стороннику парламента оказать помощь предъявителю сего пергамента. На воске был оттиск личной печати графа. Тайнтон потратил полчаса, слушая рассказ Мейкписа, пожал им с Бейном руки и вернул лошадей.

Страйкер тоже слушал. С гневом и удивлением он услышал повествование о путешествии Мейкписа в Лэнгриш. Сердце у него заныло, когда Мейкпис объяснил происхождение "донесений" для вымышленного Гидеона Хардинга. И он зашелся от ярости, когда Мокскрофт подтвердил всю эту мерзкую историю наполненным облегчением тоном.

- Посмотрим, достаточно ли он умен, чтобы избежать моего клинка, - заявил Страйкер, обращаясь к Тайнтону почти шепотом. - А когда я с ним покончу, то приду за вами.

Тайнтон снова рассмеялся, запрокинув голову и огласив хохотом небеса.

- Восхищаюсь вашим мужеством, сэр. Оно и правда вдохновляет.

Страйкер мог бы и сам расхохотаться над своей смехотворной бравадой, не будь положение столь устрашающим. В предательстве Мокскрофта он играл роль рогоносца.

Тайнтон повернул голову в сторону Мейкписа и Бейна, скачущих рядом с его людьми.

- Мейкпис со своим сержантом - добрые сторонники парламента, сэр. По правде говоря, благочестивые люди, которые прислушались к собственной совести, как и вам всем следовало бы. Капитан Мейкпис сильно рисковал, отвергнув короля, и рисковал даже больше, отправившись спасать сэра Рэндальфа. Я могу лишь благодарить Господа, что имел великодушие сохранить ему жизнь, и что вы сделали то же самое. Мои люди могли бы его проткнуть!

- И были бы правы. Это ему не повредит, - пробурчал Скеллен себе под нос.

Тайнтон ухмыльнулся.

- Что ж, к счастью, он смог убедить вас в своей преданности короне. Умный парень.

- А теперь что? - спросил Страйкер.

Тайнтон пожал плечами, как будто это было нечто само собой разумеющееся.

- Теперь вас отвезут в Вестминстер. Мокскрофт передаст свои сведения парламенту, а вас с вашими людьми допросят. И конечно же вздернут, в этом я уверен, но не по моему приказу, хотя добряк капитан Мейкпис готов предложить мне толстую мошну, чтобы я это сделал.

- Не сомневаюсь.

- Возможно, пребывание в столице прочистит вам мозги. На вас снизойдет просветление.

- Думаете, я переметнусь?

Тайнтон, похоже, изучал пленника и размышлял.

- Наверное, нет. Но вы расскажете, что знаете. Это уж точно. Передвижения войск, боеспособность подразделений и всё такое.

- Ошибаетесь, капитан.

- Нет, сэр. Расскажете, - взгляд кавалериста посерьезнел. - Все рассказывают, если их как следует убедить. Не знаю, что именно подействует на вас... дубина, нож, холод или жар... но что бы это ни было, вы в итоге заговорите.

- А мои люди?

- Ваших людей допросят вместе с вами. И я уверен, что казнь столь прославленного человека окажет тонизирующее действие на общественный моральный дух.

Тайнтон пришпорил лошадь, и мощное животное скакнуло вперед. Отдалившись на некоторое расстояние, он обернулся.

- Могу я узнать ваше имя, сэр?

- Вы его знаете.

- Нет, капитан Страйкер. То, которым вас окрестили!

- Нет. Для вас я просто капитан Страйкер.

- Мейкпис предупредил меня, что так вы и скажете! - прокричал Тайнтон. Его смех стих, утонув в топоте всадников.

Глава пятнадцатая

- Даст Бог, зима выдастся мягкой, - негромко произнесла Лизетт.

Мужчина, к которому она обратилась, был низеньким, склонным к полноте человечком с припухшими красными веками и пергаментной кожей. Он сидел у кромки реки, счищая грязь с своих сапог небольшим кинжалом, но едва заслышав ее слова, вскочил.

Мужчина пошел вдоль берега реки, Лизетт поспешила за ним. Они прошли мимо вереницы длинных и маленьких судов с высокими бортами, и столь обветшалых, что, казалось, они не переживут даже легкого ветерка. Наконец, толстяк остановился у носа крепкой баржи и с ухмылкой повернулся к Лизетт.

- Добро пожаловать на борт.

"Баклан" оказался плоскодонной баржей, возившей грузы по всей Темзе, от пашней Глостершира и Уилтшира до городов Суррея и Мидлсекса и даже до Северного моря.

Толстяк представился шкипером "Баклана" Хорасом Крамбом. Он извинился за свое заговорщицкое поведение.

- Видите ли, я за короля, - произнес Крамб. - Но тут немало таких, особенно когда поплывем дальше на восток, кто с радостью свернет шею за подобную точку зрения, - он потер свой пергаментный нос заскорузлым пальцем. - Так что мы особо об этом не распространяемся.

Он занялся канатами.

- Однако должен заметить, что как и у всего прочего, у войны есть и свои прелести, - фыркнул он. - Производство - вот в чем ключ к успеху. Мятежники заняты литьем оружия и созданием армий. Для этого им требуются лошади. Перевозить войска, повозки, передавать донесения. Для всего этого нужны лошади. И тут в игру вступаю я.

Лизетт всю ночь нещадно гнала свою неутомимую кобылу, и когда рассвет прорезал мглу, прибыла в Ричмонд. Верфь оказалось в точности там, где говорил отец Бенджамин, и она легко узнала Крамба по детальному описанию священника.

- Значит, вы скупаете сено в графствах и отвозите его в Лондон? - спросила Лизетт.

- Совершенно верно. Но только в летние месяцы. Мы загружаем сено и доставляем, по сходной цене, разумеется.

- А до сезона сенокоса?

- Шерсть, моя дорогая. На континенте постоянно нуждаются в шерсти. Постоянно.

Так что Лизетт Гайяр пробралась между огромными тюками с шерстью и свернулась там калачиком. Ей осталось лишь терпеливо ждать, пока баржа проложит путь мимо Кью и Вестминстера, Ламбета и Гринвича, и молиться. После заверений, что его состоящая из пяти человек команда слишком сильно ценит свою работу, чтобы предать его, Крамб сообщил, что на причале возле Тильбери стоит голландское торговое судно, и Лизетт взмолилась, чтобы их путешествие прошло гладко, и судно не отплыло до их прибытия.

Поначалу ей казалось, что ее молитвы будут услышаны. Они прошли значительное расстояние на север от Ричмонда, через большую излучину реки, возвестившую о том, что они причалили неподалеку от Хаунслоу. Люди Крамба с привычной легкостью перемахнули через борта баржи, проворно приземлившись на берег, чтобы пришвартовать "Баклана" и принять на борт груз. Из своего укрытия Лизетт слышала голоса, окликивающие друзей на берегу или на борту других пришвартованных судов.

Когда мимо прошлепал Крамб, Лизетт схватила его за толстую лодыжку.

- Вы не говорили, что будете останавливаться, - прошипела она.

Крамб глянул вниз.