Кукла дядюшки Тулли

— Что со мной… стряслось? — еле слышно прошелестела я. Оказалось, я намного слабее, чем сама думала. Мэри озабоченно нахмурилась и склонилась надо мной. Я изо всех сил постаралась говорить громче: — Что случилось?

— Вас хватил удар, мисс, — зашептала она. — Прямо в библиотеке, когда там были судья и прокурор. Они хотели забрать вас с собой, но вы рухнули на пол и начали страшно трястись, а потом у кролика тоже случился припадок. Затем вы замерли, и мы подумали, что вы умерли, но тут подошел он и влил в вас какую-то черную дрянь, и вас вырвало… а потом… вы лежали так тихо… — Она схватила меня за руку и принялась поглаживать ее. — Мы тут же послали в Милфорд, но буря ужасно разошлась, и врач еще не приехал.

Я попыталась сложить воедино слова Мэри и собственные отрывистые воспоминания, больше похожие на бессвязный бред, но быстро устала. Я глубоко вздохнула и закрыла глаза.

— Мисс, прошу вас, не засыпайте снова! Поговорите со мной еще! Вы можете выпить водички?

Мэри так искренне переживала, что я невольно почувствовала себя виноватой. Я с трудом разомкнула глаза и прошептала:

— А «он» — это кто?

— Что, мисс? — Ее веснушчатая мордашка вся искривилась в попытке разобрать мой шепот.

— Ты сказала, он принес лекарство и меня… — Я надеялась, что она поймет сама, потому что на большее уже не была способна.

— А! — Мэри вся просветлела. — Он — это он, мисс, — загадочно ответила она.

Я разочарованно вздохнула и закрыла глаза.

Когда я проснулась снова, за окнами стояла ночь, горел камин и свечи, и поскольку из комнаты исчез посторонний звук, я поняла, что дождь наконец прекратился. В кресле у камина спала мать Мэри. Ее челюсть неграциозно отвисла, и она вся сотрясалась от оглушительного храпа. За исключением этого и уютного потрескивания камина, в комнате царила тишина.

Я села в постели и осторожно потянулась вверх одними руками, с удовольствием обнаруживая, что еще не окончательно обездвижена. Затем рискнула свесить ноги на пол и проковылять в ванную, не обращая внимания на то, что я все еще была в праздничном платье. Теперь оно было ужасно измято. Когда я вернулась, на краю бабушкиной кровати с темной стороны сидел Лэйн.

Я не остановилась, не проверила, спит ли миссис Браун, и не стала смущаться по поводу измятого платья. Я не знала, сколько еще могу удержаться на ногах, поэтому просто рухнула на постель рядом с ним прямо в платье и закуталась в свободную часть одеяла, которую он не придавил собой.

— Как ты? — шепнул он.

— Немного устала, — соврала я. Я была полностью измотана.

Мы помолчали. Миссис Браун храпела в своем кресле, Лэйн неподвижно, как статуя, сидел совсем рядом, а я дремала в ворохе подушек. Хотя мое тело было истощено, воспаленное сознание само собой лихорадочно прикидывало и предполагало, составляя воедино кусочки мозаики, выстраивая события в логический ряд. Лэйн. Вечеринка. Замуж за Бена, чтобы спасти дядю. Судья, прокурор. Огонь, выжигающий меня изнутри. Выстрел. Боль и затем безмолвие и пустота. Шепот и рука, сжимающая мою. Как бы только понять, что из этого было правдой, а что — нет.

— Я что, заболела?

— Тебя отравили, — ответил низкий голос из полумрака. — Мистер Купер тоже не сомневается.

Я некоторое время переваривала эту новость.

— Приходил мистер Купер?

— Ага. Но мы пригласили еще и мистера Мэткалфа из Милфорда. И мистера Бэбкока тоже. Но из-за ливня река вышла из берегов, и кое-где на пустошах полностью размыло дорогу. Дождь прекратился только сейчас.

Я кивнула, хотя он вряд ли мог увидеть это в темноте, к тому же я закуталась в покрывало до самого подбородка.

— А это ты… — Я с трудом придумала альтернативу слову «вырвало». — …помог мне избавиться от этого?..

— Мы дали тебе рвотного корня и промыли желудок.

— Что это было?

— Мистер Купер не знает.

— Но как я… Где оно было?

— Бертрам съел огурцы, — печально ответил Лэйн, — и… ему стало плохо.

— В него стреляли?

— Да. Локвуд подумал, что кролик взбесился.

Я с ужасом осознала случившееся.

— Где Дэйви?

— Тетя Бит не может его найти.

— Она знает, где искать?

— Да, я ей рассказал.

— Он вернется, — сказала я, не веря самой себе. Я услышала в темноте, как Лэйн дышит — тяжело и прерывисто, и вдруг поняла, что эти короткие, рубленые фразы означали только одно — он с трудом держит себя в руках.

Я выпростала руку из-под подушек и покрывала и на ощупь нашла его ладонь. Он не шевельнулся и не отодвинулся, будто так и должно было быть, а я изумилась знакомому ощущению на коже. Значит, не все мои сны были бредом, что-то происходило на самом деле.

— Где дядя?

— Его спрятали. Пердью уехал по бездорожью, но вот Локвуд остался. Мы держим его в Верхней Деревне, но я не думаю, что он уедет ни с чем. Мы уже сказали, что мистер Тулли так переживал из-за случившегося, что слег, и что ты нездорова, но его не так просто утихомирить. Ливень заставил его сидеть в доме, но теперь дождь закончился, так что Локвуд придет завтра и начнет задавать вопросы. Бен с мистером Тулли сидит в мастерской, и мы выставили дозорных. Он отведет его в туннели, если Локвуд полезет туда. Мистер Тулли не… Тетя Бит сказала ему, что ты просто очень устала после дня рождения и что плохие люди уехали. Он ничего не знает.

Я глубоко задумалась. Бен спрятал дядю. Если бы я смогла выйти за него замуж, то мы бы ухитрились растянуть все дело на долгие годы, я не сомневаюсь. И тетка Элис с готовностью поверит такому обаятельному джентльмену…

Лэйн закинул ноги на кровать и оперся о изголовье, глядя в потолок. Он не вынимал своей руки из моей.

— Ты соврала ради нас.

— Ага.

— И что с тобой дальше будет?

— Меня выгонят на улицу, как только тетка все узнает.

— А ты сможешь вернуться сюда после всего, что произойдет?

— После того, что произойдет, никакого «сюда» уже не останется.

Словно в подтверждение моих слов, пламя в камине взорвалось тысячей искр и затем утихло.

— А ты не была пьяной на дне рождения?

— Нет, не думаю.

— А ты вообще когда-нибудь была пьяной?

Я снова задумалась. Если я отвечу честно, то уже никак не смогу объяснить своего странного поведения, останется только говорить правду. Я глубоко вздохнула и выпалила:

— Нет, никогда.

— Почему ты мне сразу не сказала?

— Лучше уж быть пьяницей, чем… — Я даже не смогла договорить, и, сморщившись, продолжила: — Пусть они и дальше так думают. Им нельзя знать, я не могу этого допустить.

Лэйн помолчал.

— Кэтрин, — сказал он наконец. — Кто-то отправил этих людей за тобой. И кто-то пытался отравить тебя. Не слишком ли много для одной девушки?

— Сама не знаю. Я совершенно ничего не понимаю. — Как ни странно, но я абсолютно спокойно смирилась с мыслью, что кто-то из моего окружения задумал все это.

— А ты знаешь… кто? — осторожно начала я.

— Я надеялся, что ты знаешь…

И потом у меня в голове что-то щелкнуло, будто шестеренки встали на место и завертелись, и я поняла кто. Только один человек в этом доме ненавидел меня так неумолимо, так всецело и мог сделать все, чтобы помешать мне и заставить уйти.

— Это была миссис Джеффрис, — вдруг сказала я. Лэйн замер.

— Что ты хочешь сказать?

Я вспомнила неприкрытую ненависть в ее глазах и ночь перед днем рождения, когда она грозилась, что я не захочу дальше жить. И только она знала, что я точно буду есть эти огурцы.

— Это она. Она отравила меня.

— Нет, ты ошибаешься.

— А кто тогда? Дядя? Может, Дэйви? Бен Элдридж или ты?

— Нужно поговорить насчет Бена Элдриджа.

— Ага, — согласилась я. — Нужно.

Он почувствовал подвох в моем тоне и повернулся набок, чтобы лучше меня видеть. Серые глаза пристально глядели на меня, руки он так и не убрал.

— В чем дело?

Я спрятала глаза.

— Ну… Я думала о том… Придумывала способы, которыми можно все исправить…