Подарок из Египта (СИ)

— Твой брат? — перебил его Квинт, — ты хотел сказать: твоя сестра, — поправил он корибанта. — Не волнуйся, я умею обращаться с девушками. Давайте, — кивнул Квинт своим рабам, и те схва-тили молодого корибанта за руки с двух сторон. Корибант попытался вырваться, но не тут-то было. Квинт не держал у себя в доме хилых рабов. Плешивый корибант поспешил на помощь своему собрату, но широкоплечий Гавр стеною стал на его пути.

Между тем Луперк проворно задрал подол платья юного служителя Кибелы и Квинт смог воочию убедиться, что его не обманули.

— Можете отпускать, — махнул он рабам и повернулся к плешивому. — Что ж вы так юношу жестоко изуродовали? — издевался Квинт, — под самый корень ему рубанули. А был такой смазливый мальчик, — с сожалением проговорил Квинт и похлопал осрамленного корибанта по щеке.

— Ты теперь доволен? — бросила ему Юлия, не скрывая своего гнева.

— Теперь доволен, — отозвался Квинт, ухмыляясь, и направился к выходу. — Дом мне здесь смотрите не подожгите, — сказал им Квинт на прощанье. — И не дай бог, против меня колдовать начнете, — я вам тогда тут наколдую.

Квинт и его рабы вышли из комнаты. Квинт остался доволен посещением своей женушки. Он вдоволь поглумился над корибантами, и, кроме того, теперь будет что рассказать сегодня друзьям.

Спустившись в триклиний, Квинт обнаружил там своего двоюродного брата Луция. Тот уже успел влезть на ложе и, подмяв под себя подушку, смаковал медовый пирог.

Квинта это слегка огорчило. Он привык, что гости сперва дожидаются его и только тогда приступают к трапезе. Но Луций был не просто гость, он был его братом и поэтому вел себя в доме Квинта без церемоний.

— Ты чего так долго? — спросил Луций Квинта жующим ртом. — Мне сказали, ты уже давно проснулся.

— Я у Юлии корибантов проверял, — ответил Квинт, устраиваясь на ложе, — ты же знаешь, от этих кастратов всего можно ожидать.

— Это точно, — согласился Луций и полюбопытствовал, как это можно проверять корибантов.

Оказалось, что очень даже просто. Достаточно лишь заглянуть под платье корибанту и сразу станет ясно, кто перед тобой. Луций с хохотом слушал, как это проделывал Квинт.

— Ты теперь, конечно, Квинт, в баню сегодня не пойдешь, — заключил Луций в конце рассказа.

— С чего это ты взял? Думаешь, меня напугали их пророчества насчет горячки? Да ни в жизнь! — произнес Квинт бесстрашно и отломил себе большой кусок пирога.

— А я бы не пошел, — сказал Луций, отхлебнув вина. — Мало ли, а вдруг это прав-да?

— Да чушь это все, — отмахнулся Квинт. — Мой астролог мне не предсказывал никакой горячки.

— А может, он чего не доглядел в своих планетах? — предположил Луций. — Пусть еще раз посмотрит по гороскопу, да повнимательней.

— Ладно, уговорил. Эй, Луперк! — позвал Квинт слугу, — беги за Шумшером, скажи ему, пусть идет сюда с гороскопом. Послушаем, что он мне напредсказывает.

Шумшер был личным астрологом Квинта. Он жил у него в доме и пользовался большим уважением. По происхождению он был перс. Об этом красноречиво говори-ли его смуглое лицо, орлиный нос, черная густая борода и мохнатые брови. Чтобы еще больше подчеркнуть свое восточное происхождение, он носил белый тюрбан с вышитыми на нем изображениями крылатых богов и длинный пестрый халат, ниспадающий до самых пяток. При ходьбе он опирался на посох, увенчанный голо-вой льва. Где бы он ни появлялся, все с любопытством разглядывали его одеяние и особенно огромную золотую серьгу в ухе.

Шумшер своей внешностью чем-то походил на корибантов. Однако он жутко оби-жался, когда ему об этом говорили. Корибантов он ненавидел, и называл их не иначе, как сбродом кастрированных проходимцев, готовых на любой обман ради денег. Он видел в них соперников, которые своими прорицаниями могли лишить его куска хлеба. Поэтому Шумшер при каждом удобном случае настраивал Квинта против корибантов.

Когда к Шумшеру пришел Луперк и сказал ему, что хозяин ждет его в триклинии, то перс не стал особо торопиться. Сначала он подробно обо всем расспросил Луперка: во сколько хозяин встал, в каком настроении и о чем говорил со слу-гами. Шумшер всегда старался быть в курсе всех событий, происходивших в доме. За любопытные сведения он даже приплачивал рабам. Слуги об этом знали, и если кто в доме выведывал что-нибудь интересное, то сразу спешил к Шумшеру в надежде получить за новость несколько ассов. Такая осведомленность очень помогала астрологу в его ремесле. Он порой немало удивлял Квинта, предсказы-вая ему по гороскопу вещи, о которых знал заранее.

Вот и теперь Луперк подробно рассказал персу все, что произошло утром в комнате Юлии и зачем Квинт зовет его теперь к себе. Наградив раба сестерцием, Шумшер придал своему лицу глубокомысленный вид и направился в триклиний.

— А вот и Шумшер! — воскликнул Квинт, завидя входящего астролога. — Послушай, дружище, — обратился он к персу, — загляни-ка в свой гороскоп. Хочу узнать, что меня сегодня ожидает.

— Ты чем-то встревожен? — спросил его Шумшер, разворачивая свиток папируса.

— Да, мне не дает покоя дурной сон, — соврал Квинт. Он не хотел говорить, что его встревожили бредни корибантов.

— Это не страшно, — спокойно произнес Шумшер, разглядывая гороскоп, — сны часто бывают лживыми.

— Это я знаю, ты давай в гороскоп смотри, — торопил его Квинт, — и главное — глянь, ничего там не говорится про баню?

— Про баню? — с удивлением повторил Шумшер, — нет, про баню здесь ничего не говорится. Зато сказано, что какие-то брехливые прорицатели посеют в твоей душе сомнения…

— Ты слышал, Луций?! — радостно воскликнул Квинт, поглядывая на брата,? я же тебе говорил, что они все наврали.

— Ты это о ком? — разыграл Шумшер удивление, приподнимая голову.

— Неважно, — отозвался Квинт, — продолжай.

Шумшер вновь погрузился в свой папирус.

— А день у тебя пройдет как обычно, — вещал он, скользя взглядом по гороскопу. — Правда, присутствие Марса в созвездии Псов, указывает на то, что день может выдаться жарким.

— Что значит «жарким»? — встревожился Квинт, вспоминая слова Гавра о го-рячке,? я случайно не заболею?

— Ну что ты, — поспешил успокоить его Шумшер, — твоему здоровью ничего не угрожает. Скорее всего, и это подтверждают планеты, у тебя будет жаркая встреча с красивой девушкой.

— А, вон оно что, — вздохнул облегченно Квинт. — Ну, это другое дело. Если так рассуждать, то у меня каждый день жаркий, — рассмеялся он. — Ну все, можешь идти, — отпустил Квинт астролога. — А, хотя нет, стой, — попридержал он перса. — Раз ты уже здесь скажи-ка нам, когда приедет мой сын из Египта?

— Сейчас посмотрим, — сказал Шумшер и углубился взглядом в гороскоп.

Больше всего он боялся именно этого вопроса. Сын Квинта Марк мог вернуться из Египта когда угодно. И хотя уже прошло больше месяца, как он отправился в страну фараонов, и все со дня на день ожидали его возвращения, сказать точно, когда он приедет, было невозможно. Но Шумшер и виду не подал, что его смутил этот вопрос. Он только еще больше сгустил брови и важно сказал:

— Судя по тому, что Нептун благоприятствует твоему сыну, он вернется очень скоро.

— Я и сам знаю, что скоро. Я хочу знать, когда именно, — не унимался Квинт.

На это Шумшер сказал, что для более точного ответа ему нужно провести кое-какие наблюдения за ночными светилами.

— Так в чем же дело?! — горячился Квинт, — почему ты их до сих пор не провел?

Но оказалось, что вчера ночью Шумшер как раз этим-то и занимался, но ему помешали. В то время, когда он во дворе наблюдал за ходом планет, Квинт позвал его в триклиний, где шла пирушка. На этом настояли его пьяные гости, которым захотелось узнать у астролога о своем будущем. Шумшер, согласно гороскопу, дал каждому полный расклад его судьбы. На обещания он тогда не скупился. Кому-то сулил богатый урожай, другому — успех в торговле, третьему — удачный брак дочери. Благо Шумшер хорошо знал гостей Квинта и кто чем занимается. Довольные предсказаниями гости наградили перса большим кубком вина. Пока он пил вино, какая-то сволочь сняла с его головы тюрбан, и шапка астролога пошла по рукам. Пирующие с хохотом стали напяливать тюрбан на себя и, подражая Шумшеру, выдавали паскудные прорицания о своих собутыльниках. Квинту тогда предсказали, что у него родится тройня, причем один ребенок будет мавром, второй индусом, а третий эфиопом. В ответ Квинт напредсказывал своим дружкам такого, что гости багровели и давились едой от его слов. Когда гостям эта забава надоела, они отдали тюрбан Шумшеру, но заставили его выпить еще. После стольких возлияний о наблюдении планет и речи быть не могло. Планеты в глазах Шумшера двоились, расползались, а то и вовсе гасли вместе со всеми звездами. Поэтому Шумшер и не смог вчера как следует понаблюдать за ночными светилами, чтобы теперь точно предсказать день возращения Марка.