Воины бури (ЛП)

— Как и я, но ведь немало христиан желало мне смерти?

— Это так.

Голос его показался мне веселым, но когда я обернулся, то заметил, что на его лице застыла маска боли.

Я смотрел на него, не находя слов.

— Больно, должно быть, — наконец выдавил я.

— Больно, — согласился сын.

— Как вышло, что тебя схватил Рагналл? Что за глупость ты совершил!

— Я пришел к нему с предложением, — устало пояснил сын, — как посланник. Это не было безрассудством, он согласился меня принять.

— Ты был в Ирландии?

— Нет, не при встрече с ним. Но я прибыл оттуда.

— От Стиорры?

— Да.

Пришла карлица с чашей воды или эля и тихонько хмыкнула, чтобы привлечь мое внимание. Она хотела, чтобы я посторонился.

— Кыш, — рявкнул я на нее и посмотрел на сына. — Эта сука Брида тебе и член отрезала?

Он замялся, но потом кивнул.

— Да.

— Хотя какая разница. Ты ведь проклятый священник. Можешь отливать на корточках, как баба.

Я был в ярости. Может, я и отрекся от Утреда, лишил его наследства и пренебрегал им, но он по-прежнему оставался моим сыном. Нанесенное ему оскорбление — оскорбление для всего рода. Я хмуро разглядывал Утреда. Он коротко подрезал волосы. Он всегда был миловидным мальчиком, с тонким лицом и скорым на улыбку, хотя, пожалуй, улыбки своей лишился вместе с членом. Он выглядел красивей моего второго сына, решил я, который, если верить другим, пошел в отца — с грубыми чертами лица и весь в шрамах.

Сын посмотрел мне в глаза.

— Я по-прежнему чту тебя как отца, — промолвил он спустя мгновение.

— Чти меня как человека, кто за тебя отомстит, и расскажи мне, что там со Стиоррой?

Сын вздохнул и шевельнулся под одеялом, поморщившись от боли.

— Их с мужем осадили.

— Кто?

— Уи Нейллы, — нахмурился он. — Это клан, племя и королевство в Ирландии. 
Он замялся, очевидно, желая пуститься в объяснения, но потом пожал плечами, показывая, что те выйдут утомительными.

— В Ирландии дела обстоят иначе.

— Они союзники Рагналла?

— Да, но они не доверяют друг другу.

— А кто станет доверять Рагналлу? — спросил я.

— Он берет заложников. Так он добивается верности людей.

Я нашел его объяснения чересчур путанными.

— Ты хочешь сказать, что Уи Нейллы дали ему заложников?

Сын кивнул.

— Рагналл передал им свои земли в Ирландии, но в качестве уплаты взял одну корабельную команду на год службы.

— Так они наемники! — удивленно воскликнул я.

— Наемники, — подтвердил сын, — и их служба — часть земельной сделки. Второе условие — смерть Сигтрюгра. Что если Уи Нейллы его не выполнят?

— Если не выполнят, то во власти Рагналла люди Уи Нейллов. Думаешь, он убьет их в отместку? — спросил я.

— А сам как думаешь? Коналл с его людьми — наемники, но одновременно и заложники.

Вот теперь, наконец, все прояснилось. Ни Финан, ни я не могли понять, почему ирландские воины служат Рагналлу. Ни один из пленников не смог дать нам объяснения. Они были наемными воинами и гарантией смерти Сигтрюгра.

— Что стало причиной ссоры Рагналла с братом? — спросил я.

— Сигтрюгр отказался присоединиться к армии брата.

— Почему?

— Они недолюбливают друг друга. Когда умер отец, он поделил земли между ними. Рагналл этому воспротивился. Он считал, что все принадлежит ему. 
Сын прервался, невесело рассмеявшись.

— И главное, Рагналл добивается Стиорры.

Я уставился на него.

— Что?

— Рагналл домогается Стиорры, — повторил он.

Я молча смотрел на него.

— Она стала красавицей, — пояснил сын.

— Сам знаю! Она еще и язычница.

Он печально кивнул.

— Говорит, что язычница, но думается мне, она — как ты, отец. Говорит это, чтобы досадить людям.

— Я язычник! — гневно возразил я. — Как и Стиорра!

— Я молюсь за нее, — ответил он.

— Как и я.

— Так что Рагналл ее добивается, — продолжил он. — У него уже четыре жены, но теперь ему захотелось и Стиорру.

— А Уи Нейллы должны взять ее в плен?

— Верно, должны, — согласился он, — и еще убить Сигтрюгра. В обмен на земли.

Я прошел к двери и выглянул во двор. Бледное солнце бросало тени от остатков мозаичного бассейна с каменной стеной, в котором давно пересохла вода. На стене были вырезаны бегущие нимфы и козлоногие мужчины. Извечная погоня.

— Финан сказал, что Уи Нейллы — самый могущественный клан в Ирландии,— произнес я, стоя в дверях, — а ты хочешь сказать, что они преследуют Стиорру?

— Преследовали, — ответил сын.

— Преследовали? — спросил я, но сын лишь опять вздохнул, явно не желая продолжать разговор. 
Я обернулся и посмотрел на него.

— Преследовали? — резко повторил я.

— Они ее боятся, — он и в самом деле говорил через силу, не поднимая на меня глаз.

— С чего могущественному клану бояться Стиорры? — спросил я.

Сын вздохнул.

— Они считают её колдуньей.

Я засмеялся. Моя дочь — колдунья! Я гордился ею.

— Значит, Сигтрюгр со Стиоррой в осаде, — сказал я, — но Уи Нейллы не нападают, поскольку считают, что за Стиоррой стоят боги?

— Скорее дьявол, — ответил он.

— Считаешь, она верховодит дьяволом? — резко спросил я.

Сын покачал головой.

— Ирландцы крайне суеверны, — с жаром вымолвил он. — Одному лишь Господу известно, сколько суеверий в Британии! Слишком многие отказываются отречься от старой веры...

— Ну и славно, — ответил я.

— Но в Ирландии дела обстоит хуже! Даже ирландские священники посещают старые святыни. И да, они боятся Стиорры и её языческих богов.

— А как ты встрял в эту историю? Я думал, что ты в безопасности, в Уэссексе.

— Аббат из Ирландии отправил мне весточку. Ирландские монастыри отличаются от наших. Они больше, обладают большей властью. В каком-то смысле аббаты там — как малые короли. Аббат хотел, чтобы Уи Нейллы ушли с его земель, поскольку они забивали его скот и ели его зерно. И я отправился туда по его просьбе...

— А что, по их мнению, ты мог сделать? — нетерпеливо прервал его я.

— Они искали миротворца.

Я фыркнул.

— И ты что? Приполз к Рагналлу, просил его образумиться и оставить твою сестру в покое?

— Я отвез Рагналлу предложение, — ответил он.

— Предложение?

— Сигтрюгр предложил два шлема золота, если Рагналл велит Уи Нейллам снять осаду.

— А Рагналл отрезал тебе яйца.

— Он отклонил предложение. Посмеялся над ним. Он собирался отослать меня назад в Ирландию с ответом, но тут появилась Брида из Дунхолма.

— Сука, — мстительно выпалил я и выглянул во двор.
Послушницы, должно быть, решили, что мое присутствие не подпадает под рамки запрета, поскольку некоторые проносили через двор тряпки и еду.

— Брида, — сказал я, — была моей первой любовью, но она меня ненавидит.

— Любовь оборачивается ненавистью, — заметил он.

— Неужели? — спросил я и посмотрел ему в глаза. — Она оскопила тебя, потому что ты мой сын.

— И потому что я христианин. Она ненавидит христиан.

— Значит, не так уж она плоха, — съязвил я, но тут же пожалел об этом. — Она ненавидит христиан, потому что они осквернили нашу землю! — пояснил я. — Эти земли принадлежали Тору и Одину. В каждом ручье, каждой реке, каждом поле жили свои духи и нимфы, теперь же там чужой бог.

— Бог един, — тихо произнес сын.

— Я убью её.

— Отец...

— Только не заводи эту христианскую чепуху про прощение, — отрезал я. — Я не подставлю вторую щеку! Сука тебя оскопила, я выхолощу её. Вырежу её чертово чрево и скормлю псам. Где Сигтрюгр?

— Сигтрюгр? — переспросил сын, пытаясь оправиться от моей вспышки гнева.

— Да, Сигтрюгр и Стиорра! Где они?

— По другую сторону Ирландского моря, — устало произнес он. — В большом заливе, что зовется Лох-Куан. На восточной стороне залива на холме стоит крепость, почти как остров.

— Лох-Куан, — повторил я незнакомое название.

— Любой кормчий, кто знает Ирландию, сможет отвезти тебя в Лох-Куан.