Словен. Первый князь Новгородский

– Наверно, и Довбушу при первых встречах говорила подобное.

– Не было такого! Отдали меня за него по сговору родителей, я даже не видела его до свадьбы. Не показался он мне сразу, не стал любым и во время супружеской жизни. Мучилась я с ним, а не жила…

– И как же ты мыслишь поступить дальше?

– Давай минуем Рерик и прямиком отправимся в столицу твоего племени.

– Неужели на такое решишься? Ведь ты замужняя женщина.

– Я оставлю Довбуша, я имею на это право и по германским, и по славянским законам, и ты это знаешь не хуже меня.

– Не передумаешь?

– И не подумаю!

– И не покаешься в своем поступке?

– И совесть не замучает, и душа не заболит.

– Ты совершенно уверена в этом?

– Да, Словен. Ты знаешь, о чем я сейчас мечтаю? В доме родителей и во дворце мужа всю пищу всегда готовили слуги, они стирали и убирались. Только у простых жителей я порой наблюдала, как женщины ухаживают за супругами, детьми, семьей, меня это не трогало и не волновало. А сейчас мне вдруг ужасно захотелось заботиться о тебе, хотя делать этого не умею. Меня преследует прекрасное видение: я стою у очага и готовлю еду для тебя, или мы сидим напротив друг друга за столом, а я тебе штопаю рубашку…

Гудни немного помолчала, продолжала:

– Как-то я сказала маме, что не знаю, люблю ли парня, с которым встречалась до Довбуша. Она спросила: «Тебе хочется родить ему ребенка?» Я ответила: «Не знаю…» И она тогда произнесла слова, которые врезались в мою память: «Значит, это еще не любовь. Любовь придет потом. Тебе тогда захочется любимому мужчине родить дитя». Вот сейчас я хочу, Словен, чтобы у нас с тобой родился ребенок. Это выше всех других моих желаний.

Словен помолчал, усмехнулся:

– Вот будет разговоров! И не на какой-нибудь захудалой улице, а пересуды пойдут по все Руссинии: словенский князь увел жену у великого князя!

– Боишься злословия?

– А кто его желает?

– Значит?..

– Да ничего не значит! – Сильной рукой Словен захватил Гудни под мышки, прижал к себе. – Коли полюбили друг друга, кинемся без оглядки в колдовской омут, а там будь что будет!

XI

Град Новый, столица словен, встречал своего князя с ликованием. Разговоры о его похищении, а потом чудесном освобождении дошли до жителей раньше приезда правителя. Ходили между ними смутные слухи, что едет Словен не один, а с женой, и будто увел он ее у самого великого князя Довбуша. Но точно ли это так, никто толком не знал, а потому с любопытством смотрели на красавицу, которая ехала рядом с ним на белом коне, одетая в дорогие, красивые одежды. Все ахали, дивились, но все отмечали согласно, что женщина необыкновенного, дивного очарования и покоряющего величия.

Тотчас начались приготовления к свадьбе. Словен снисходительно наблюдал за пышными приготовлениями. Он бы и без них обошелся, но таков вековой обычай предков, и надо его соблюдать.

Гудни между тем взяла с собой дары и отправилась к главному жрецу племени. Капище располагалось на центральной площади Града Нового. Это был невысокий насыпной курган с деревянным изваянием Перуна наверху. Вокруг него располагались изображения других богов – Велеса, Купалы, Лады, Сварога, Даждьбога, чернело несколько кострищ.

Там ее встретил древний старик с длинными, гладко причесанными волосами и бородой, со строгим взглядом синих глаз. Спросил:

– Что привело тебя ко мне, дитя?

Гудни низко поклонилась ему, ответила:

– Хочу, чтобы ты разъединил мою судьбу с судьбой мужчины, за которого по принуждению я вышла замуж и никогда не любила и не люблю.

– Закон русский разрешает развод по желанию одного из супругов, когда семейная жизнь становится невыносимой. Есть воля богов, которая соединяет судьбы людей, но есть еще и человек, который хочет устроить свою судьбу по-своему, вопреки воле богов. Здесь боги бессильны, и они отдают решение судьбы человека в руки жрецов.

– Смилуйся, великий жрец, прости заблудшую овцу, которая ищет свое счастье с любимым человеком. Сделай так, чтобы боги расторгли то брачное соглашение, которое было совершено по принуждению и моему недомыслию, хочу соединиться с человеком, которого люблю и обожаю.

Главный жрец племени был не только заранее предупрежден Словеном, но и одарен многими подарками, поэтому скоро и без всякой волокиты совершил положенные таинства.

Подойдя к ней, он сказал:

– Боги ответили мне, что человек свободен в своем выборе, а боги помогают ему. Иди, дочь моя, спокойная за свои решения. Высшие силы будут оберегать тебя от бед и напастей.

День свадьбы начался с одевания жениха и невесты. На них напялили столько одежды, что им стало трудно дышать. Потом посадили на скамейку, устланную снопами пшеницы – по старинному поверью молодожены будут счастливо жить. После этого подали праздничный поезд из возков, запряженных тройками борзых коней. Они понесли жениха и невесту к капищу, где главный жрец провел их несколько раз вокруг кургана, проговорил молитвы и бросил в костры жертвы – семена пшеницы, ржи и ячменя, а также над одним из костров отрубил голову петуху и бросил его в огонь. Затем он еще раз прочитал молитвы и объявил Словена и Гудни мужем и женой.

Словен думал, что на этом все закончится, но во дворце их с Гудни ждали новые обряды. Сначала им поменяли головные уборы: шапку невесты перенесли на голову жениха, а его шапку – на ее голову. Потом Гудни посадили на кадку, дали хмель в руки и заставили всех осыпать. После этого их завели в подклеть, вручили сваренную курицу и приказали за ноги раздирать ее на две части. Словену досталось больше, значит, он будет хозяином в доме!

Только после этого началось свадебное веселье. По обычаю, молодым выпивать не давали, дабы не родилось нездоровое потомство, и им пришлось полдня сидеть трезвыми, выслушивая и молча терпя и песни, и громкие крики, и все то, что связано с таким весельем.

Наконец дружка завернул в скатерть курицу и отдал молодым:

– Поедите перед брачной ночью.

А потом повел в опочивальню. Оставшись одни, Словен и Гудни облегченно вздохнули.

– Я голоден, аж живот подводит, – сказал Словен с улыбкой.

– Я тоже не против ножки курочки, – ответила она. – Отломи мне!

– А сейчас в постельку, – весело проговорил он, когда они поели. – Пусть они утром попытаются разбудить нас после брачной ночи!

XII

Изяслав бурей ворвался в покои Довбуша, крикнул с порога басистым голосом:

– Ты слышал, что сотворил Словен?

– А что он такое мог совершить, чтобы ты без разрешения и предупреждения врывался ко мне?

– Он увел у тебя Гудни и женился на ней!

– Я понимаю шутки, но не в такой степени…

– Какие шутки! Мне только что гонец принес весть из Града Нового. Словен и Гудни при огромном стечении народа сочетались законным браком и стали мужем и женой!

– А как же я? – растерянно пробормотал Довбуш…

– Не знаю! – язвительно проговорил Изяслав и развел руками. – Наверно, стал холостым.

Довбуш откинулся на спинку кресла, стал мучительно соображать, при этом у него по-птичьему медленно закрывались и открывались веки.

Наконец спросил:

– И что ты предлагаешь делать?

– Заголить и бегать! – складно, но раздраженно ответил Изяслав и забегал по горнице. – Словен накануне свадьбы увел невесту у меня, теперь похитил жену у тебя…

– Это она его выкрала, – поправил его Довбуш.

– Вот сейчас не пойму, кто кого выкрал – или она его, или он ее у тебя. И все ему сходит с рук! Неужели ты собираешься простить такое оскорбление?

– Оскорблений я никогда и никому не прощал, – важно ответил Довбуш. – Но что мы можем предпринять?

– А вот это уже разговор по существу, – оживился Изяслав и подсел к Довбушу. – Надо нам с тобой такое предпринять, чтобы свалить Словена, да так, чтобы он не поднялся более…

– У меня нет никаких соображений по этому поводу. Подскажи.