В забытой стране

— Жрец. Неужели вы сами не видите этого?

Недовольно наморщив лоб и сдвинув брови, он снова обратился ко мне:

— Как, звать тебя?

— Тутмос.

— О, известное имя! А откуда ты?

— Я жил по ту сторону пустыни, пока боги не позвали меня служить им.

— Что находится за пустыней?

— Пустыней правит Сэт — повелитель песков, и там постоянно плачет богиня Нейт, чью душу иссушило горе. По ту сторону пустыни живут более могущественные и знатные люди, чем ты, хотя, я знаю, ты очень знатный воин, — ответил я незнакомцу, который произвел на меня впечатление безбожника.

Жестом приказав ему молчать, царица сказала:

— Успокойся, Нохри, успокойся! У тебя горячая голова, и ты сам не знаешь, что говоришь. Этот человек, который пришел сюда вместе с богами, куда умнее тебя. Ты же всего-навсего грубый солдат и больше ничего.

Мужчина схватился за рукоять меча и крикнул в гневе:

— Если с вами что-нибудь случится, царица, то потом не вините своего военачальника. Настоящие ли это боги или нет, но я их не знаю, и они меня ничуть не интересуют, потому что Нохри не заставит себя поклоняться какому бы то ни было богу или богине. Я хочу сказать вам, царица, что было бы не худо отправить их туда, откуда они пришли, потому что никто никогда не слышал, чтобы боги расхаживали по земле.

И тут я осознал, что до тех пор, пока мы не покинем страну серафийцев, этот человек будет представлять для нас наибольшую опасность. Он был единственным из всех, начиная с царицы и верховного жреца и кончая простыми людьми, кто ничего не хотел принимать на веру и признавал только то, что было доказуемо фактами.

Дхирендра внимательно прислушивался к нашему разговору. Хотя он не понимал ни слова, но по выражению лица Нохри, его порывистым движениям и голосу капитану было ясно, что тот разгневан и не желает в присутствии богов вести себя смиренно, как другие. Тогда он решился на отважный поступок, последствия которого превзошли все ожидания.

Сойдя с лодки на берег, капитан спокойно направился к Нохри. Царица в испуге спряталась за Яхмоса. Не только жрецы и рабыни, но даже воины и те отошли назад при виде приближающегося к ним бога смерти Анубиса, лишь один Нохри не сдвинулся с места. Но я заметил, что и по его лицу пробежала тень страха, хотя он и старался казаться спокойным. Подойдя к Нохри, Анубис медленно поднял руку, приложил ее к его сердцу и вернулся к лодке.

Жест был весьма красноречивым, и я увидел, что все испуганно смотрят на Нохри, решив, очевидно, что его часы сочтены. И сам Нохри, который только что вел себя так грубо и вызывающе, побледнел и, растерянно взглянув на царицу, вдруг повернулся и, быстро взбежав вверх по лестнице, исчез во дворце.

— Пусть великие боги пощадят этого богохульника, — обратилась ко мне царица после бегства своего военачальника. — Нохри смелый и искусный воин, но грубый и невоспитанный человек. Он никого не боится: ни людей, ни богов. Я знаю, что если уж Гор не терпит грубостей, то бог смерти Анубис и подавно не знает жалости к провинившимся. И все же я прошу всесильных богов простить Нохри его дерзость ради Серисис, которая отдала свое сердце великим богам.

Я пытался утешить царицу, сказав, что, может быть, все обойдется. Потом мы с Яхмосом снова сели в лодку, чтобы плыть в храм бога Ра. Когда мы отплывали от лестницы, царица, а вслед за ней и рабы и воины опустились на землю.

Солнце уже заходило, когда мы плыли через город, и вечерняя заря окрасила в кровавый цвет дома и дворцы.

Митни-Хапи вобрал в себя всю красоту Мемфиса, Фив и Саиса. Здесь по-прежнему процветала культура древнего Египта с его ремеслами, техникой, религией, обычаями и традициями, но она была отделена от современной цивилизации большой и труднопроходимой пустыней.

Все это снова показалось мне дивным сном, и я боялся проснуться и увидеть себя в своей постели в Наланде. Каким далеким был сейчас современный мир с паровыми машинами, электричеством, газетами, отпечатанными типографским способом книгами и тысячами других достижений человеческой мысли! Я вспомнил Шивнатха Джаухри. Он тоже глядел когда-то на эти дворцы, храмы, сады и парки, но, вернувшись домой, никогда никому не рассказывал о виденном — даже в записных книжках написал об этом всего лишь несколько строк. А потом он был жестоко убит; и если бы мы не отважились отправиться по его пути, то удивительное открытие этого человека пропало бы бесследно и о нем никогда и никто не узнал бы. Мы тоже не были уверены в том, что нам удастся выбраться отсюда живыми и невредимыми. Но если бы даже мы и вернулись благополучно домой, думал я, то кто бы из нас решился рассказать о виденном здесь и доказывать, что все это правда?

Пока я размышлял так, наша лодка подошла к величественному и красивому храму бога солнца Ра, расположенному на холме на западной окраине города.

Главах VI ВОЗВРАЩЕНИЕ ПСАРО

Храм бога солнца Ра был самым грандиозным сооружением во всем городе и по красоте превосходил даже дворцы царицы и военачальника. Мраморные плиты, из которых были сложены его стены, поражали своими размерами. Глядя на них, я не мог не удивляться тому, как люди вручную, без всяких машин, подняли их на такую высоту и положили одну на другую. Сколько терпения, труда и времени потребовалось на строительство этого храма! Наверное, тысячи людей трудились в течение многих лет!

Перед храмом стояли большие каменные статуи. По обеим сторонам от входа лежали огромные сфинксы. Внутри храма, вдоль стен просторного зала, уходили вверх массивные колонны.

Благодаря изумительной архитектуре и высокому мастерству строителей храм бога солнца Ра в Митни-Хапи оставлял далеко позади даже замечательный мемфисский храм, выстроенный фараоном Амасисом 28.

Вокруг центрального зала разместилось много небольших комнат. Одну из них отвели моим товарищам. Каждый день нам приносили цветы, фрукты и благовония.

Все жрецы этого храма, а их было очень много, готовы были денно и нощно прислуживать Гору, Анубису и Тоту. Яхмос все время спрашивал нас, не испытываем ли мы неудобства и не нужно ли нам чего-либо еще, и делал все, что только было в его силах, чтобы боги чувствовали себя как можно лучше. Кроме того, мы каждый день получали от царицы письма, в которых она осведомлялась о нашем самочувствии.

Однако пребывание в храме напоминало нам своего рода тюремное заключение, и мои товарищи жаловались шутя, что. им приходится теперь сидеть в темной камере. Они никуда не выходили из своей комнаты и снимали маски только на время еды, и то приняв перед этим необходимые меры предосторожности. Мы понимали, что так не может длиться до бесконечности, и ломали голову над тем, что же нам следует предпринять дальше. Дхандас, который очень тяжело переживал вынужденное безделье, постоянно торопил нас: ему не терпелось проникнуть в гробницу Серафиса и овладеть скрытыми в ней сокровищами.

Посоветовавшись с товарищами, я попросил Яхмоса показать нам гробницу Серафиса. И вот однажды, во второй половине дня, он зашел за нами. Ступеньки позади храма вели в длинный коридор, по которому мы прошли в небольшую комнату. При свете факелов мы увидели дверь, по обеим сторонам которой стояли два жреца с обнаженными мечами. Я вспомнил надпись на амулете: «Гробница Серафиса вечно будет охраняться вечно бодрствующими стражами».

Справа от двери высилась статуя бога солнца Ра, который почитался серафийцами покровителем Митни-Хапи. В древнем Египте существовало много культов бога солнца, и я не удивился тому, что еще ни разу во время своих исследований не встречал такого скульптурного изображения. Судя по виду, этот бог должен был носить имя Ра-Хепер: слово «ра» означает «солнце», или «рождающий и дающий миру свет», а Хепер является представителем солнца на земле. Статуя изображала стоящего на задних лапках огромного жука-скарабея с расправленными крыльями и поднятыми над головой передними лапками, в которых он держал круглое, как мяч, солнце. К ногам жука припал человек с протянутыми руками, будто обращался с мольбою к богу.