Кукла дядюшки Тулли

Я встала.

— Мистер Бэбкок, я бы хотела спросить еще кое о чем.

Он остановился и потянулся к своему плащу, ожидая, что я скажу.

— Ваши гонорары складываются из каких-нибудь запасов Стрэнвайна?

Я думала, что он оскорбится, но он лишь одобрительно кивнул, с трудом застегивая пуговицы плаща.

— Потрясающе, насколько вы похожи на бабушку. Надеюсь, что не только в этом смысле.

Он откланялся, поцеловал мне руку и двинулся к двери, но затем обернулся.

— Поверьте, дорогая, если вы решите поддержать бабушкину идею, это может вам скорее навредить, чем принести пользу. Это трезвый совет. К нему хорошо бы прислушаться. Но, к своему удовольствию, не могу не сказать, — и тут он торжественно приподнял шляпу на голове, — что я не взял ни цента в качестве платы с тех пор, как скончалась ваша бабушка.

И затем входная дверь хлопнула. Я рухнула обратно в кресло, ощущая на себе гнет от пустоты огромной комнаты в огромном доме, и стала прислушиваться к стихающему вдалеке шуму экипажа.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Я просидела в раздумьях до самого рассвета, полируя у окна башмачки Мэри. Интересно, что, по мнению страшненького адвоката, может мне «скорее навредить, чем принести пользу». Наверное, он просто хотел меня запугать — пока объяснения лучше придумать не удалось. И все это ради дела моей покойной бабушки. Он сам сказал, что мы с ней очень похожи — правда, не могу понять чем. Ни разу в жизни мне не довелось испытать любви или хотя бы каких-то теплых чувств к другому человеческому существу, не говоря уж о подобной всепоглощающей преданности, хранимой и после смерти человека. Что за человек она была? Почему именно мне выпала судьба разрушить все, что она с таким трудом возвела?

Тяжело вздохнув, я отложила губку, прокралась в ванную и оставила башмачки у двери. Мэри настояла на том, чтобы не селиться в отдельной комнате, и обжила каморку по другую сторону ванной комнаты, перетащив туда кровать и небольшую печку. Я надеялась, что сейчас она еще крепко спит, а когда позже утром обнаружит чистые башмаки, наша небольшая размолвка уладится.

Скользнув в свои туфли, которые стояли тут же, начищенные до блеска, я на цыпочках прокралась в коридор мимо портрета своей престарелой хранительницы и спустилась по лестнице. На некоторое время я замешкалась внизу у лестницы, раздумывая, как лучше пойти. Налево, мимо кухни, через сад и Нижнюю Деревню, или направо, через собор, стеклянного священника и туннель?

Сделав глубокий вдох, я подзадорила себя тем, что покойная бабушка точно не была трусихой, и пошла направо. Изо всех сил стараясь не слишком откровенно спешить, с напряженной спиной и негнущимися ногами я миновала сумрачный безмолвный собор, затылком чувствуя холодок. В туннеле я уже стала считать шаги. Вот и лестница в мастерскую, затем гостиная дяди и наконец-то свежий воздух и солнечный свет. Я облегченно выдохнула.

Небо уже подернулось дымкой от раскаленного солнца, горячий воздух у реки казался влажным. У грузового дока на канале меня уже поджидали дядя, Бен, Лэйн и Дэйви. Вокруг не было ни души: похоже, все работы были приостановлены. Я как-то не подумала об излишнем гаме и суете, когда предлагала эту встречу, — совсем вылетело из головы, что дядя терпеть не может большие скопления людей.

Было совершенно очевидно: еще немного, и Бен просто начнет подскакивать на месте от нетерпения. Он заразил своим радостным детским энтузиазмом всех остальных, даже обычно хмурый Лэйн валялся на траве, опираясь на локти, и выглядел сейчас совершенно безобидным и расслабленным. Дэйви сидел рядом, положив голову ему на колени, и поглаживал щиплющего траву Бертрама.

— Мисс Тулман! — воскликнул Бен и замахал руками, подзывая меня к воде. — Вы только посмотрите!

Дядя Тулли уже стоял прямо в реке, намочив брюки, и придерживал рыбину, пока Бен приматывал ей на хвост бечевку, стараясь лишний раз не касаться поверхности игрушки.

— Благодаря веревке мы сможем не волноваться, что рыба бесследно сгинет на дне реки, — говорил он тем временем. — А вот эта штука, — и он покачал тонкую проволоку с яркими флажками, прикрученную к спинному плавнику, — покажет нам, действительно ли наша золотая рыбка способна сохранять глубину погружения.

Увидев его порозовевшую на солнце физиономию и смешно распушившиеся «кембриджские» усы, я не смогла сдержать улыбки. Затем обернулась к дяде:

— Дядюшка, как ты себя чувствуешь сегодня?

Не выпуская рыбину из рук, дядя заговорщицки наклонился поближе ко мне, будто собираясь шепнуть что-то, и во все горло крикнул: «Прекрасно!» Я подскочила от неожиданности, как всегда. Бен невозмутимо сопел над рыбой, продолжая возиться с бечевкой, и я услышала, как где-то позади хихикнул Лэйн.

— Это просто замечательно, дядя, — сказала я, приходя в себя. — Вот бы все всегда чувствовали себя прекрасно.

Я ничего особенного не имела в виду и не вкладывала в свою болтовню никакого смысла, но дядя посмотрел на меня очень серьезно и как-то по-новому.

— Крошка Саймона, ты действительно так считаешь? Я с тобой полностью согласен. Все люди на земле должны быть счастливы. Так говорила Марианна, и так же сказала ты. Это чистая правда. Если это в наших силах, мы должны помогать всем людям вокруг чувствовать себя прекрасно. Вот жизненная истина, племяшка.

Я улыбнулась, глядя в безмятежные дядины глаза. Кажется, все, что ему нужно, это чтобы кто-то рядом с ним повторял слова его любимой Марианны.

— Готово! — воскликнул Бен, разобравшись с узлом. — Мисс Тулман, могу я попросить вас подняться на док? Мы отправим рыбу прямо к вам, а затем я слегка потяну бечевку, чтобы она поплыла медленнее. Если вам удастся схватить проволоку и немного помочь мне, нам не придется потом вызволять рыбу из илистого дна. Буду вам очень признателен.

— Конечно же, — великодушно согласилась я и отправилась на свой наблюдательный пост на доке.

Бен с дядей пошли в противоположную сторону. Бен тянул за собой бечевку, а дядя совсем по-детски шлепал ногами по мелководью. Затем они остановились у дальнего конца канала. Дядя Тулман зашел в воду по самый пояс, фалды его пиджака всплыли и смешно заколыхались на воде. Я помахала рукой, и тут Бен потянул бечевку, готовясь пуститься бегом вслед за рыбой. Лэйн аккуратно отпустил Дэйви и встал, прикрыв глаза козырьком кепки. Дядя опустил рыбу в воду, показались пузырьки и пена, и Бен начал отсчитывать:

— Раз, два, три!

Дядя выпустил рыбу из рук, и она молнией бросилась вперед, флажки победно развевались над поверхностью воды и мчались так быстро, что Бен не справился и не удержал бечевку. Теперь они яркими пятнами двигались прямо на меня.

— Ловите, ловите же! — завопил Бен.

Я рухнула животом на деревянный помост и запустила руку в воду. Как же неудобно двигаться в этих тугих крахмальных рукавах и кринолине! Вереница сверкающих пузырьков показалась прямо подо мной, и я бросилась к ним, свесилась с помоста и точно кувырнулась бы в воду, не ухвати меня чьи-то руки. С другой стороны дока раздался громкий всплеск, и я бросилась было туда, но Лэйн снова крепко схватил меня за талию и силком поставил на ноги.

Из воды показались мокрые кудряшки Дэйви. Он радостно поднял над головой извивающуюся, жужжащую рыбину. Бен бросился к нему и отключил механизм. Лэйн отпустил меня, перегнулся через помост и вытянул Дэйви из воды. Какое счастье, что там оказалось неглубоко.

— Молодец, Дэйви! — похвалил он, пока мокрый до нитки мальчик отряхивался, демонстрируя нам свои очаровательные ямочки на щеках.

— Нет, вы это видели? — восхитился Бен, обращаясь одновременно ко всем и ни к кому, не отрывая от рыбы влюбленного взгляда. — Два флажка от самого начала канала, и ни малейшего изменения в глубине! В следующий раз попробуем бечевку подлиннее, прикрепим ее к деревянной рукояти и тщательнее подготовимся к такому резкому старту…

— Нет, нет, нет! — воскликнул дядя. Он спешил к нам по берегу реки с красным от гнева лицом, во все стороны от него разлетались водяные брызги.