Сага об эрлинге

Тородд ответил, что это не беда. Тогда Сигхват сказал:

— Мне известно, что твой отец — достойный человек. Про тебя же я могу сказать только то, что вижу: ты красив лицом, у тебя богатая одежда и хороший конь. Однако это не главное, что ценят в мужчине. Вот что я тебе предлагаю: оставайся у меня на зиму, а весной мы вместе поедем на промысел. Тогда я узнаю, на что ты способен.

Так они и порешили. Торбьёрг присутствовала при этом разговоре, и видно было, что Тородд ей понравился. Зимой Торбьёрг часто беседовала с Тороддом наедине. Кое-кто говорил, что это происходит даже слишком часто. Всю зиму Сигхват был мрачен и неразговорчив, а как только наступила весна, начал собираться на промысел. У него была парусная лодка на восемь человек. Вместе с Сигхватом должны были ехать пятеро его людей, Тородд, сын Кольбейна, и Эрлинг. Эрлингу в то время исполнилось девять зим. Они взяли с собой копья для охоты на моржей и длинные ножи. Сигхват взял также меч, который перешел к нему по наследству от Эйрика, сына Торвальда. [13] Как только фьорд освободился ото льда, они спустили лодку на воду и вышли в море. Было это в пятницу перед Днем похода.  [14] У мыса Стейненснес к ним присоединилась вторая лодка. Ей правил Кольбейн из Альрексстадира, и с ним было еще шесть человек. Они подняли паруса и с южным ветром поплыли вдоль берега в сторону Кроксфьордархейдра.

У входа в Иса-фьорд Тородд заметил пару моржей и сказал, что незачем плыть дальше. На это Сигхват ответил:

— Мне кажется, в этом фьорде не так уж много добычи. Дальше на севере можно найти места побогаче.

Тородд сказал:

— Я слышал, что севернее начинаются охотничьи угодья скрелингов. Незачем нам с ними ссориться.

Сигхват сказал, что ему нет дела до каких-то скрелингов.

— По-моему, вся эта страна раньше была владением гренландцев, и я не слыхал, чтобы скрелинги просили у нас разрешения занимать здесь земли.

Тородд продолжал настаивать, и тогда Эрлинг, сын Сигхвата, сказал такую вису:

Не любит людей плосконосых

Славный даритель злата. [15]

Турсов убийцу Одда [16]

Не назову героем!

Тородд сказал:

— Ты, Эрлинг, напрасно насмешничаешь. Неверно называть безрас судство отвагой, а разумные речи трусостью. Я не показался бы тебе трусом, если бы дело того стоило.

Однако после этого Тородд больше не противился желанию Сигхвата, и они поплыли дальше на север. А Кольбейн на своей лодке повернул на восток, в Иса-фьорд.

Вот Сигхват и его люди достигают острова, который называется Хальдорсей. Там они видят много тюленей. Охотники сходят на берег, берут копья и направляются к лежбищу. В это время из-за мыса на севере появляется множество кожаных лодок. Скрелинги гребут прямо к тому месту, где высадились гренландцы. Сигхват говорит:

— Отойдем к скале и станем возле нее, чтобы они не могли нападать на нас со всех сторон.

Так они и поступили. Эрлингу Сигхват велел бежать наверх и спрятаться за скалой. Скрелинги подплыли к ним и начали кричать что-то на своем языке. Они не выходили на берег и кричали прямо из лодок. Лодки у них были такие маленькие, что в каждой помещался всего один человек, а было их не меньше двух дюжин.

Никто не понял, чего хотели скрелинги, но было ясно, что они настроены воинственно. Там, где стояли Сигхват и его люди, на берегу было немного прибойного леса. Сигхват поднял одну жердь и разрубил ее мечом, так чтобы скрелинги это видели.

— Я слышал, — сказал он своим спутникам. — Что у скрелингов нет железного оружия. Может быть, они не осмелятся напасть на нас.

Когда скрелинги увидели, как Сигхват разрубил мечом шест, они перестали кричать, а потом принялись метать копья из лодок. [17] Сойти на берег они по-прежнему не решались. Двое гренландцев были убиты сразу, а одно копье попало Сигхвату в правую руку. Тот с силой выдернул оружие из раны и увидел, что наконечник у копья костяной, с большими зазубринами. Раны от таких наконечников самые тяжелые. Спутники Сигхвата растерялись и первое время не отвечали на удары. Потом Тородд бросил копье и попал в одного из скрелингов. Тогда и все остальные начали делать то же самое. Но скрелинги не отступали, и вскоре только Тородд и один из людей Сигхвата могли продолжать сражение, а все остальные были ранены или убиты. Когда Сигхват увидел, что дела их плохи, он вскочил и метнул копье левой рукой в того из нападавших, который показался ему их вождем. Бросок был так силен, что оружие пронзило скрелинга насквозь, и его лодка перевернулась. Скрелинги подняли крик, развернули свои лодки и поспешно уплыли обратно за тот мыс, из-за которого появились. Всего в этом бою погибло трое гренландцев и пятеро скрелингов. Сигхват и его люди похоронили своих товарищей у подножия скалы на острове Хальдорсей, где произошла битва, и сложили на скале каменную вышку. Во время похорон Тородд громко читал молитвы. Эрлинг сказал:

— Ты, Тородд, напрасно стараешься. Не стоит беспокоиться о душах тех, кто погиб в этом бою. Они сейчас в хорошем месте, и твои молитвы им не нужны. Лучше бы ты молился о живых.

Тогда Тородд сказал:

— По твоим речам, Эрлинг, и по речам твоего отца, можно подумать, что оба вы — некрещеные язычники. Не хочу я тебя слушать. Сигхват сказал, что с тех пор, как христианство стало законом в Гренландии, жизнь здесь стала не намного лучше.

— В прежние времена о нашей поездке сказали бы, что она принесла нам славу. Ныне же трусы и глупцы будут говорить, что мы поступили неразумно и сами виноваты во всем.

Тородд сказал, что его-то Сигхват теперь не назовет трусом, ведь он храбро сражался. Сигхват согласился с этим, а Эрлинг сказал так:

— Верно говорят, что и трус становится храбрецом, когда защищает свою жизнь.

Тородд ответил:

— Тебе, Эрлинг, видно, сильно не хочется, чтобы я женился на твоей сестре, вот ты и насмехаешься надо мной.

Сигхват сказал:

— Довольно вам пререкаться. Нужно быстрее плыть назад, пока скрелинги не вернулись. Нас сейчас слишком мало, чтобы как следует проучить их. Но я думаю, что мы еще вернемся сюда, и тогда они пожалеют о том, что совершили.

Нужно сказать, что лодки у скрелингов устроены так, что туда не попадает вода, даже когда они переворачиваются. [18] Поэтому та лодка, в которой сидел вождь скрелингов, не утонула, а продолжала плавать, как пузырь, а убитый висел в ней вниз головой. Сигхват подтянул эту лодку к берегу, отрубил скрелингу голову и забрал ее с собой. Тогда один из охотников по имени Хельги сказал:

— Ты, Сигхват, обещал нам другую добычу, когда мы отплывали из Вестрибюгда!

Сигхват сказал:

— Наверное, мало кто со мной согласится, но мне-то больше по душе как раз такая добыча.

Сигхват взял с собой также окровавленный плащ одного из убитых гренландцев. После этого они вышли в море и поплыли на юг. Теперь им было плыть куда труднее, потому что ветер был встречный, а гребцов осталось мало. Сигхват сначала греб одной рукой, но потом ему стало хуже, и остаток пути он пролежал на дне лодки. Они плыли четыре дня и на пятый прибыли в Бьёрнарстадир. А Тородд поехал к себе домой на Люсу-фьорд.

Когда Торбьёрг узнала, чем окончилась поездка Сигхвата, она на короткое время впала в беспамятство и билась, как будто в судорогах. Потом она очнулась и сказала, что хотела бы взглянуть на раны, которые получили охотники.

— Я никогда не видела таких ран, — сказала Торбьёрг. — Но я знаю, что скоро многие в Западном поселении получат такие же или другие, еще более тяжкие.

Хельги спросил:

— Ты думаешь, наши раны опасны?

У Хельги скрелингское копье проткнуло лодыжку, и вся нога распухла и онемела.