Двуликий Янус

– Mais toi, peux-tu l'aider, Cheri? (Но ты ведь поможешь ему, Шери?) – Янус прикусил губу и с мольбой посмотрел на гномеллу.

– Откуда ты знаешь язык гномов? – наконец пришел в себя я и потрогал жесткие черные волосы Шери.

– Молодой шеловек! – нахмурилась она. – Это есть обидное слово!

– Простите, я просто решил, что вы гном, а вы из эльфов? – я с интересом разглядывал это существо, освещенное ярким лунным светом.

Нет, я не мог ошибиться! Передо мной был самый настоящий гном, только женского рода. Ростом Шери была примерно метр. У нее были непропорционально короткие ручки и ножки, а лицо было как у состарившегося ребенка. Она сердито смотрела на меня подведенными черным карандашом глазами с яркими голубыми тенями. Ее маленькие губы были напомажены, а на голове возвышался кокон из черных волос.

– Не сердись на него, Шери, – погладил по плечу гномеллу Янус. – У него жар, и он просто бредит.

Но я не угомонился. В то время, пока Шери водила деревянной палочкой по моей груди, приложив к ней ухо, из тени на свет наконец вышел великан Влад. Я прикинул в голове его рост и понял, что если три таких, как я, мальчика встанут друг другу на плечи, то голова последнего, пожалуй, будет вровень с головой великана.

Влад скинул со своих плеч плащ и, отодвинув Шери и Януса, завернул меня в него.

– Донесу его до дома. Там его лечить и будете, – сказал он глухим низким голосом своим друзьям.

– А вы великан? – спросил я у Влада, пока он усаживал к себе на загривок Шери. – Я не очень разбираюсь в великанах.

– Ты спрашивай Влада, только когда он смотрит на тебя, – улыбнулся мне Янус. – Он ничего не слышит.

– С такими ушами – и ничего не слышит? – удивился я, взлетая на сильных руках великана.

– Я ничего не слышу, но могу читать по губам, – сказал Влад, и его рот расплылся в широкой детской улыбке. – И на большие уши я не обиделся.

Ехать на плече у великана было не очень удобно. При каждом его шаге моя и без того тяжелая голова подпрыгивала, как мячик. Плащ, в который я был завернут, пропах конским навозом. Я решил, что так пахнут сами великаны, потому что свои пещеры устилают охапками сена.

Еще у меня в голове крутилась мысль о том, что я, оказывается, мало знаю про гномов. Например, о том, что у гномелл черные волосы. Потом моя больная голова переключилась на мысли о крылатом Янусе, и мне стало интересно, куда он прячет свои крылья и понимает ли он птиц? Или он учит их говорить по-человечески, как Карлушу, и так с ними общается? И почему он не сказал моей маме, чтобы она объяснила мне, как найти дорогу без солнца.

Я снова вспомнил про маму, и мне стало грустно. Почему она не взяла меня с собой? Зачем она сказала мне идти в лес и почему плакала при этом?

Потом моя голова резко отключилась, и мне показалось, что я падаю с плеча великана в черную бездонную пропасть…

========== Глава 10 ==========

Не знаю, сколько времени я провел в этом темном колодце. Очнулся я от слабого света, проходящего через мои закрытые веки, и легкого запаха сирени. Я с трудом открыл налитые свинцом веки и понял, что нахожусь в небольшом помещении.

Кровать, на которой я лежал, была отгорожена ширмой, а на потолке горела одинокая лампа под старым выцветшим абажуром.

У меня на кровати, свернув колечком хвост, сидела женщина-змея. Ее зеленоватая кожа переливалась в тусклом свете лампы, рыжие волосы были скручены в тугой узел на затылке, а глаза с огромными ресницами смотрели на меня с сожалением.

– Он очнулся, – кинула она кому-то за ширму и, нагнувшись, потрогала мой лоб губами. – Жар вроде бы спал.