Сага об Эрлинге

Эрлинг сказал:

– Если вы будете переселяться на юг, то скоро попадете во владения нашего народа. Там не хватит места и для нас, и для вас. Не лучше ли вам остаться в этих краях?

Конунг сказал:

– Зимы здесь становятся все холоднее, а зверя – все меньше. Нам нужно переселяться, и если вашему народу это не по нраву, то мы будем воевать.

– Гренландцы много воевали, – сказал Эрлинг. – И устали от войн, хоть мы и готовы в любое время дать отпор врагам. Я предлагаю вам честное состязание. Пусть ваш лучший воин померяется со мной силой и ловкостью. Если я проиграю, гренландцы уйдут далеко на юг. Если же проиграет мой соперник, инуиты останутся там, где живут, или вернутся на запад, где жили их предки.

Конунг сразу соглашается на эти условия и велит позвать молодого воина по имени Эйку. Эрлинг и Эйку поднимаются на скалу, а внизу на снег кладут шкуру мохнатого быка, который называется умимак [50] и водится на севере Гренландии. Условия состязания были такие: кто точнее метнет копье в шкуру, тот и победил. Эрлинг бросает первым и попадает в край шкуры. Бьёрн, сын Торда, шумно радуется и кричит: "Снова удача, брат!" Тогда бросает копье Эйку и попадает в самую середину цели. [51] Тут уж гренландцы молчат, а скрелинги шумят и торжествуют вовсю.

Эрлинг спустился со скалы и сказал Бьёрну и Эндриди:

– Боги отвернулись от нас. Напрасно я не послушал Торфинна.

После этого викинги уехали из селения. Эрлинг долго молчал, а потом сказал:

– Этот поход принесет нам славу, хоть в конце нас и постигла неудача. Все же мы побывали в стране, о которой никто раньше и не слышал. Нужно сложить здесь каменную вышку в память о нашем походе.

Они повернули собак на запад, к морю. Недалеко от берега там есть остров с высоким плато. Они поехали на этот остров и поднялись на вершину. Внезапно повалил густой снег, ветер усилился, и вскоре началась ужасная буря. Ветер нес обломки льда величиной с человеческую голову. Воины и собаки легли на лед, а сани опрокинулись. Эндриди сказал:

– Видно, боги и вправду от нас отвернулись. Теперь нам не спастись.

– Я не побоюсь и с богами сразиться, – сказал Эрлинг. – Если мы и погибнем, то в бою. Не хнычь и руби лед!

Они принялись рубить лед, на котором лежали, и вскоре выкопали яму наподобие могилы. Они затащили туда собак и легли сами. Потом они все прижались друг к другу, и их быстро засыпало снегом и льдом. Через короткое время они начали задыхаться. Бьёрн сказал:

– Ведь ты колдун, почему ты не усмиришь эту бурю?

– Боюсь, колдовство здесь не поможет, – сказал Эрлинг.

Все же он произнес два или три заклинания. Спустя недолгое время ветер начал стихать. Когда буря прекратилась, викинги выбрались из ямы и принялись благодарить Эрлинга за чудесное спасение.

Эрлинг сказал:

– На этот раз обошлось, но могло быть и хуже.

Они сложили на этом острове три каменные вышки и поставили камень с такой надписью: "Эрлинг, сын Сигхвата, Бьёрн, сын Торда, и Эндриди, сын Одда, сложили эти вышки в субботу перед Днем похода и пережили ледяную бурю. Здесь кончаются населенные земли." [52]

У Эндриди почернели все пальцы на ногах, и Эрлинг отрубил их секирой. После этого викинги поехали на юг.

XIV

Теперь надо рассказать об Иваре, сыне Барда. В начале лета, когда Эрлинг находился на пути в Вестрибюгд, в Гренландию пришли два боевых корабля. Их послал Магнус конунг, когда до него дошли вести о нападении скрелингов на Бьёрнарстадир десять зим назад. На каждом корабле было сорок латников. Правили кораблями Торстейн, сын Эйрика, и датчанин по имени Кнут. Магнус конунг велел им изгнать скрелингов из окрестностей Вестрибюгда. Корабли пришли в Восточное поселение и бросили якоря в Эйнарсфьорде напротив Гардара. Торстейн и Кнут пришли к Ивару епископу и рассказали ему о цели своей поездки.

Ивар сказал:

– Многое изменилось в Гренландии с тех пор, как здесь в последний раз побывала Трещотка. Теперь для вас найдется дело поважнее, чем охота на скрелингов. Один разбойник по имени Эрлинг захватил власть в Вестрибюгде и заставил всех жителей оставить истинную веру и обратиться в язычество. Сверх того, Эрлинг объявил себя конунгом гренландцев и отказался подчиняться Магнусу конунгу. Во имя святой церкви и славы нашего государя мы должны пойти в Вестрибюгд и свергнуть самозванца. Кнут и Торстейн сказали, что готовы отплыть немедленно. Тогда Ивар взошел на корабль с двумя дюжинами своих стражников. С ним поехали также Кетиль Тюлень и Йон, сын Торлейва, настоятель монастыря святого Олава конунга в Ватнсдале в Восточном поселении. Они пробыли в море шесть дней и достигли мыса Стейненснес. Гуннбьёрн, дружинник Эрлинга, заметил корабли, когда они были еще далеко в море, и сообщил об этом Торбьёрг.

Торбьёрг сказала:

– Я ожидала гостей с юга, но не думала, что они приедут так скоро. Христиане выбрали хорошее время посетить нас: вряд ли они решились бы на это, будь Эрлинг дома.

На Стейненснесе было в то время всего тридцать воинов, а остальные разъехались по своим дворам. Торбьёрг пошла к Нануку конунгу и сказала:

– Христиане идут на нас войной, а дружину собрать мы не успеем. Что ты посоветуешь?

Нанук сказал:

– Вот как надо поступить. Пусть те воины, что находятся сейчас здесь, укроятся в церкви и в доме Паля священника. Пусть они обороняются как можно дольше. За это время надо успеть собрать войско.

Торбьёрг сделала все по совету Нанука. Пятнадцать воинов укрылись в доме Паля, и столько же – в церкви. Это были самые большие и прочные строения на Стейненснесе. Сама Торбьёрг вошла в церковь вместе с дружинниками. С ней были Атанган и Инапалук, а также Нанук конунг. В доме Паля за старшего был Гуннбьёрн. В обоих домах укрепили двери и приготовились к защите. Торбьёрг послала гонцов во все дворы Вестрибюгда, чтобы они передали дружинникам ее приказ: собраться всем вместе в Хольте на Рангафьорде и оттуда идти на Стейненснес. Тем временем корабли норвежцев подошли к мысу и бросили якоря неподалеку от церкви. Ивар и все его войско высадились на берег и направились к строениям. По пути они не встретили ни одного человека.

Ивар сказал:

– Церковь‑то, я вижу, цела.

– Язычники осквернили ее, – сказал Кетиль Тюлень. – Они разбили кресты и внесли туда идолов.

Когда Ивар подошел к церкви, Торбьерг спросила через окно:

– Как будто вы что‑то ищете, святой отец. Может быть, я смогу вам помочь.

– Кто ты такая? – говорит Ивар.

– Я Торбьёрг, сестра конунга гренландцев и жена конунга скрелингов. Навряд ли вам приходилось втречать более знатных дам.

Кетиль Тюлень сказал:

– Молчи, Торбьёрг! Все знают, кто ты на самом деле: ведьма и шлюха. Ты была рабыней у скрелингов и тебя запрягали в сани, как собаку.

– Хорошо сказано, Кетиль, – ответила Торбьёрг. – Я бы назвала тебя храбрецом, когда б ты не прятался за спинами сотни латников.

Ивар сказал:

– Мне нужно увидеть твоего брата, Торбьёрг. Где он?

– Говори лучше со мной: Эрлинг терпеть не может попов. Такой уж

он человек.

– Значит, это правда, что вы оставили истинную веру? – спросил Ивар.

– Что ты спрашиваешь: ведь Кетиль давно тебе все рассказал, а он человек правдивый и лгать не станет.

Ивар сказал:

– Тогда я должен спасти заблудших и сурово наказать виновных. Сдадутся ли язычники добровольно или они будут защищаться?

Торбьёрг сказала, что они будут защищаться. Потом она отошла от окна и сказала Инапалуку:

– Ты метко стреляешь, брат. Попробуй‑ка подстрелить этого попа. Он сейчас стоит так, что это нетрудно сделать.

Инапалук пустил стрелу в Ивара, но один из воинов успел закрыть его щитом. Тогда язычники принялись стрелять из всех окон и убили нескольких врагов. Ивар приказал выломать дверь и перебить всех, кто был в церкви. Норвежцы навалились на дверь, и та начала подаваться. Тогда Гуннбьёрн вывел своих воинов из дома Паля священника и ударил в тыл нападавшим. Гренландцы перебили многих латников, а Гуннбьёрн зарубил Кнута датчанина. Торстейн, сын Эйрика, собрал вокруг себя лучших воинов и напал на отряд Гуннбьёрна. Гуннбьёрн храбро защищался, но все же был убит. Погибли также и все его воины. В то время, когда погиб Гунбьёрн, засов на церковной двери сломался, и норвежцы ворвались в церковь. Там началась схватка. Торбьёрг стояла у алтаря рядом с каменными фигурами Тора и Одина и пела колдовскую песнь. Ивар увидел ее и приказал своим стражникам схватить ведьму. Дружинники Эрлинга кольцом окружили Торбьёрг и не подпускали к ней врагов, но вскоре почти все они были убиты.