Пробуждение барса

С такими помыслами вступает Саакадзе в общение с турецким султаном. Но тут он попадает в гущу обостренных международных противоречий, которые создают сложнейшие препятствия на его пути.

В начале XVII века складывается новая обстановка на международной арене. Империя Габсбургов, почувствовав свое военное превосходство над соседними европейскими государствами, готовится тевтонским мечом поработить соседние народы — завоевать положение господствующей державы. Напуганная этой опасностью Франция стремится в противовес Габсбургам сколотить могучую коалицию, в составе которой она предусматривает и Турцию. Кардинал Ришелье через своих представителей дает твердое указание французскому послу в Константинополе графу де Сези добиться того, чтобы турецкий султан отказался от намерения воевать с Ираном и повернул свои силы против немецко-австрийских завоевателей.

К этому времени главное внимание правителей России также обращено к Западу. Россия полна решимости дать сокрушительный отпор польским захватчикам и их австро-немецким вдохновителям. Потому-то правители России заинтересованы в сохранении мира и спокойствия на восточных рубежах державы. Патриарх Филарет, возглавляя по существу внешнюю политику Московского царства, посредством русских послов в Стамбуле и с помощью патриарха греческой церкви усиленно добивается поворота внимания Мурада IV к Западу.

Все это чрезвычайно осложняет положение Георгия Саакадзе, стремящегося двинуть турецкие войска против шаха Аббаса. Великий Моурави очутился в орбите большой и сложной дипломатической игры. Он неуклонно стремится к своей великой цели, но сталкивается с противниками, которые не брезгают никакими коварными средствами в этой ожесточенной политической борьбе. Весь исторический смысл этих противоречий наглядно раскрывается автором в превосходно нарисованных портретах патриарха Филарета, кардинала Ришелье, шаха Аббаса. Константинополь явился своеобразным средоточием острых международных противоречий. Из многочисленных участников этой борьбы, соприкасающихся с Георгием Саакадзе, особенно выделяются граф де Сези и Хозрев-паша.

В образе французского посла графа де Сези писательница ярко и убедительно воплотила все коварство и авантюризм, которыми быта пронизана дипломатическая атмосфера в столице Турции. Ловкий и хитроумный делец де Сези, подкупленный ставленником Габсбургов, вначале всячески старается направить турецкое оружие против Ирана и тем самым выключить Турцию из антигабсбургской коалиции, ослабить эту коалицию. При такой игре де Сези старался сблизиться с Саакадзе и всячески поддерживал его. Но по властному велению кардинала Ришелье графу де Сези пришлось круто изменить свою политику. Его вынудили стать поборником военного союза Турции с Францией. Путем подкупа он перетянул на свою сторону и Хозрев-пашу, который, будучи мужем сестры Мурада IV, пользовался большим влиянием в государстве.

В напряженной борьбе с этими сильными и коварными противниками Георгию Саакадзе все-таки удалось убедить Мурада IV в том, что интересы турецкой империи настоятельно требуют немедленной войны против Ирана. Султан одобрил соображения Саакадзе и поставил его во главе турецких войск, направленных против Ирана. Озабоченный таким успехом Георгия Саакадзе, Хозрев-паша, использовав все возможности, добился своего назначения на пост главнокомандующего турецкими войсками. Но султан лишь формально предоставил ему такую честь. С самого же начала Анатолийского похода было ясно, что этим походом фактически руководил Великий Моурави, от которого и ждал Мурад IV возвращения турецких земель, завоеванных Ираном, полной победы над «иранским львом».

В первых главах десятой — заключительной части романа, завершающей шестую и последнюю книгу — «Город мелодичных колокольчиков», автор изображает положение Картли после отъезда Саакадзе, повествует о борьбе, разгоревшейся между Зурабом Эристави и Шадиманом Бараташвили, о возвращении в Грузию овдовевшей царицы Тэкле, о причислении грузинской церковью Луарсаба к лику святых, о таинственном исчезновении Тэкле, потерявшей «царя своего сердца», а вместе с ним и смысл жизни.

За этими главами следуют картины Анатолийского похода, в котором последний раз блеснул полководческий гений Великого Моурави. Читатель уже знает, какие надежды возлагал на этот поход Георгий Саакадзе, каких усилий стоило ему добиться поворота «полумесяца на Исфахан». Ведь Мурад IV и все влиятельные руководители турецкой политики решили направить оружие Турции сперва на Вену и лишь после победы над Габсбургами двинуть войска к рубежам Ирана. Только незаурядная сила политического мышления Саакадзе, его непоколебимость в стремлении к намеченной цели, острота его ума и изумительная убедительность его суждений, с таким блеском проявленная в «зале бесед» сераля, могли заставить султана изменить свое решение и немедленно обрушить свои вооруженные силы на «льва Ирана».

И вот Георгий Саакадзе с огромным воодушевлением ведет сложнейшие военные операции. Великолепным стратегическим мастерством он сокрушает неприступные крепости, ломает яростное сопротивление иранцев, отметает неимоверные препятствия и одерживает ряд крупнейших побед. Слава о непобедимом военачальнике гремит по всей Турции. Но, как и прежде, и на этот раз именно такие блистательные успехи Саакадзе порождают роковые для него последствия. Хозрев-паша, зять Мурада IV, формально стоявший во главе турецких войск, в этой войне не может оставаться равнодушным к стремительно возрастающей славе грузинского полководца. Зависть и злобу Хозрев-паши подогревает его коварная жена Фатима, властно требующая от мужа любыми средствами убрать с пути грузинского Моурави, затмившего своими ратными подвигами верховного везира Турции. А ко всему этому прибавляются интриги французского посла графа де Сези, окончательно убедившегося в том, что, пока жив Великий Моурави, никто не сможет повернуть «полумесяц на Вену». Он пускает в ход все авантюристические средства борьбы: подкуп, обман, угрозы, лесть. Озлобленный и подкупленный Хозрев-паша решает расправиться с Моурави. Он попытался оклеветать Саакадзе перед султаном и таким путем добиться его падения. Но эта попытка оказалась тщетной. Тогда Хозрев пошел на отчаянный авантюристический шаг: он устроил в честь предстоящего наступления на Багдад большой пир, на котором сумел подлить в кубки Саакадзе и всех его сподвижников-грузин специально подготовленный дурманящий напиток. Заковав их в кандалы и бросив в подземелье, паша вынес им смертный приговор. Придя в себя и поняв безысходность своего положения, грузины решили не уронить перед смертью чести и достоинства.

И здесь автор снова пользуется возможностью продемонстрировать возвышенные, благородные порывы героев Грузии, их мужество, патриотизм и ненависть к врагу.

«— Друзья, братья, — говорит Саакадзе своим любимым соратникам. — Мы в середине Турции, окружены враждебной природой и извечными врагами. Они много бы дали, чтобы летописцы их посмели описать нашу смерть как предел бесславия. Им хотелось бы видеть нас, грузин, под ножом палача, в желтых кофтах, наполовину обритыми, изувеченными на помосте. И тогда бы наши доблестные и трудные дела, мои „барсы“, покрылись густой пеленой позора. Но нет! Не бывать этому! Мы здесь — грузинское войско. Нас, как всегда, меньше, чем врагов, но мы никогда не отступали, не отступим и теперь. У нас осталось немного богатства: несколько глотков воздуха. Но кто в силах отнять у нас последнюю битву? Так завещаем ее потомкам…»

Не желая погибнуть от руки презренного палача, грузины ухитряются распилить кандалы и вырваться во двор, окруженный войсками Хозрев-паши. В ожесточенной схватке с многочисленным отрядом озверелых янычаров «барсы» падают смертью храбрых. Последним погибает Моурави.

"…Георгий Саакадзе кинул взгляд на переломленный клинок. «Бой закончен! Тогда…» И он с силой взмахнул рукой и вонзил обломок черного клинка в свое бесстрашное сердце.

Взметнулась исполинская тень и исчезла за порогом. И через этот порог шагнул в Вечность «барс» из Носте, на щите которого неугасимым огнем пылали слова: «Счастлив тот, у кого за родину бьется сердце».