Марош. Командор крови (СИ)

– А сейчас, дорогой мсье Легор, я хочу выпить за ваше скорейшее благополучное возвращение! – подняла бокал Налина.

– Милая моя Амазонка, – проникновенно глядя ей в глаза, сказал Легор, – наша жизнь полна непредсказуемых и подчас опасных событий. Я же не люблю давать пустых обещаний. Но я скажу так. Если вы будете меня ждать, то я сделаю всё возможное для того, чтоб вернуться сюда!

– Я буду ждать вас! – пристально глядя ему в глаза, Налина допила всё вино, что было в бокале, и отставила его в сторону.

Легор, так же отставив свой пустой бокал, взял её за руку и легонько повлёк к себе. Она подалась вперёд с готовность давно ждущей его женщины. Он крепко её обнял, глядя в глаза, наклонился, и его горячие сухие губы слегка коснулись её губ. Потом он чуть откинулся назад и вопросительно посмотрел на неё. Налина глубоко и прерывисто дышала, глаза были прикрыты, а красивые губки, наоборот, приоткрылись в ожидании страстного поцелуя. Опять склонившись над ней, он жадно впился в её мягкий податливый рот, проникая языком всё глубже и глубже. Налина, не выдержав, застонала. Легко подхватив женщину на руки, Легор перенёс её на кровать и, осторожно уложив, развязал стягивавший платье в талии пояс…

Через минуту на полу валялись разбросанные вперемешку платье, рубашка, штаны и чулки. Легор, освободив от одежды женщину и раздевшись сам, застыл на какой‑то миг, любуясь прекрасным силуэтом её обнажённого тела цвета кофе с молоком. Почувствовав его восхищённый взгляд, Налина приоткрыла глаза, призывно изогнулась, лёжа на боку и протянула к нему руку.

– Иди ко мне, – прошептала она, проводя рукой по его бедру от колена к поясу.

Не в силах сдерживаться более, Легор упал на неё сверху, крепко обнял левой рукой, а правой сдавил ей грудь. С губ её сорвался хриплый стон и, обхватив его голову руками, она впилась ему в губы долгим страстным поцелуем. Потом отпустила и, проводя ему по спине своими лёгкими пальчиками, заставила дрожать всё его тело от неистового желания обладать этой женщиной. Не переставая ласкать её шею и грудь руками и языком, Легор уложил подругу на спину, осторожно, одними пальцами, раздвинул бёдра и, оказавшись вблизи от заветного места, немедля вошёл в неё сильным глубоким движением. Закусив губу, Налина впилась острыми коготками в плечи мужчины, глухо застонала и всем своим горячим телом страстно выгнулась ему навстречу…

День над Бархозой постепенно угасал. Солнце клонилось к западу, уже почти коснувшись своей нижней кромкой ленивых океанских волн. Вечерние сверчки всё громче заводили свою каждодневную звонкую песню. Длинные тени протянулись от одной стороны улицы до другой. В комнате заметно потемнело.

Голова уставшей от нескольких часов непрерывной любви женщины покоилась на груди Легора. Он, боясь её потревожить, не шевелился. Оба находились в состоянии полусна, отдыхая и наслаждаясь ощущением близости истомлённого жаркого тела любимого человека. Лёгкий вечерний бриз, набежавший с моря, впорхнул в окно и, скользнув по их горячим телам, умчался прочь.

Налина подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Когда у тебя отходит корабль?

– После заката.

– Тебе надо собираться… пора…

– Да, – вздохнул он, – пора…

– Так не хочется вставать…

– Мне тоже… надо…

– Да… надо…

Она села на краю кровати и подняла с пола чулок. Прикрыв глаза, он сквозь ресницы смотрел, как она одевается. Потом рывком сел на кровати позади неё и крепко обнял.

– Налина, милая моя Амазонка, – сказал он, целуя её в шею, – ты просто чудо, как хороша! Мне… мне будет очень не хватать тебя…

Она мягко обернулась и, легко поцеловав его в губы, сказала:

– Не надо говорить так, как будто ты прощаешься со мной навеки.

– Ты знаешь, я не хочу с тобой вообще прощаться. Но, как я уже говорил, ни кто не знает, что ждёт его завтра…

– Милый мой! Я уже столько раз провожала мужчину, чтоб никогда его больше не увидеть, что дальше, чем до того момента, пока его корабль не выйдет за Дозорный остров, я уже и не загадываю… Но, всё же… пообещай хотя бы не забывать меня.

– Помнить о тебе я буду всегда, – серьёзно ответил он, – вскоре ты сама поймёшь, что я имел ввиду, когда говорил о невозможности твёрдо обещать вернуться.

За это время Налина уже полностью оделась и завязала пояс на платье. Подойдя к кровати, она наклонилась к нему, поцеловала в губы и улыбнулась:

– Поднимайся, лежебока! Тебе на самом деле уже пора собираться. А не то опоздаешь к отходу корабля. Я спущусь вниз, пришлю к тебе Марицу с ужином. А заодно пусть приберёт, что осталось после обеда. Поторопись! – и скрылась за дверью.

Легор вздохнул, с сожалением покосился на дверь, потянулся и сел на кровати.

Когда в дверь постучалась Марица, он уже был почти полностью одет. Оставалось только натянуть сапоги. Служанка внесла поднос с обжаренной в масле курицей, овощным рагу и нарезанной в тарелку зеленью. Там же стоял и кувшин с холодным пивом. Поставив всё это на стол, она собрала на поднос остатки от обеда и молча вышла из комнаты. У Легора сложилось впечатление, что она явно чем‑то обижена. Поразмышляв над этим с минуту, он махнул рукой и торопливо принялся поглощать принесённую еду. Времени и в самом деле оставалось в обрез.

Когда Легор со своим чемоданчиком в одной руке и мешком с вещами – в другой, спустился в барный зал, Налина ждала его внизу, возле лестницы. У ног её стояла небольшая корзинка, прикрытая сверху чистой салфеткой. Зал уже наполовину заполнился посетителями, и они старались вести себя так, чтобы не слишком привлекать к себе внимание окружающих.

– Ну, вот и всё, – сказал он, – мне пора…

– Удачной дороги, – сказала она, – осторожнее там…

– Угу, – кивнул он, – я постараюсь… спасибо за всё…

– Я буду ждать, – тихо напомнила она.

– Я буду помнить об этом.

– Постарайся вернуться.

– Я постараюсь, – повторил он.

Они ещё немного помолчали, не зная, что сказать и что сделать.

– Ну… я – пошёл, – сказал он.

– Да, – кивнула она, – удачной дороги.

Он повернулся к двери.

– Подожди! – окликнула она.

– Что? – обернулся он

– Вот, возьми, – она подняла с пола корзинку, – я тут тебе на дорогу немного собрала. Телятина отваренная, колбаса, сыр, хлеб. Фрукты тоже положила. И вино! Очень хорошее. Держи.

Легор улыбнулся, взял у неё из рук корзинку, потом наклонился и поцеловал её в щеку.

– Спасибо, милая моя Амазонка, – тихо шепнул он. Потом резко повернулся, вышел за дверь и, не оглядываясь, пошёл вниз, к причалам.

Налина вышла вслед за ним и долго смотрела, как он идёт по улице. До тех пор, пока Легор не скрылся за поворотом.

К середине весны остров Бархоза стал вдруг похож на растревоженный муравейник. Пираты, давно привыкшие к определённому укладу жизни, были выбиты из него невероятными, с их точки зрения, событиями.

Все капитаны, как сговорившись, начали вдруг набирать в экипажи и абордажные команды гораздо больше людей, чем раньше. И к тому же решили применять к своим командам повышенные требования. Вместо того чтобы дать им спокойно отдохнуть на берегу после рейда, начали проводить ежедневные тренировки боя на саблях, стрельбе из пистолетов и мушкетов. Канониров заставляли стрелять точнее и перезаряжать орудия быстрее. И, самое главное, обучали они не тому, как вести бой на корабле, а тому, как это делается на земле! Пираты учились воевать в городе, в поле, в лесу. Для канониров ради этого даже снимали пушки с кораблей, и переносили на берег! А один из ближайших людей Командора набрал целую сотню бойцов (две недели отбирал, с каждым лично беседовал!), поселил на ферме за городом и (виданное ли дело!) целыми днями учит их на лошадях скакать, биться на саблях и стрелять из пистолетов, не слезая с лошади!

Каждому пацану на острове было понятно, что капитаны готовятся к какому‑то крупному рейду. Но на все попытки выяснить, что происходит, ответ был один: "Ваш капитан хочет иметь хорошо подготовленную к бою команду, а не сброд недоумков с саблями и пистолетами" А по поводу возмущения на тему: "Для чего это всё нужно? Мы же не солдаты!", высказанные каким‑либо особо свободолюбивым пиратом капитан или боцман отвечали что‑то вроде: "Давай‑давай! Работай! Тебе же лучше. Больше шансов, что из очередного рейда вернёшься домой, а не пойдёшь на корм акулам".