Графиня де Монсоро (ил. Мориса Лелуара)
Графиня де Монсоро (ил. Мориса Лелуара) читать книгу онлайн
Один из самых популярных романов Александра Дюма. Франция XVI века — царствование Генриха Третьего. Захватывающая история о заговорах и интригах, доблести и отваге, коварстве и предательстве. История о любви отважного и благородного графа де Бюсси и прекрасной Дианы де Монсоро, разворачивающаяся на фоне жестокой схватки за французский престол.
В настоящем издании публикуются все 245 иллюстраций известного французского художника Мориса Лелуара, выполненные им для парижского издания 1903 года.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Ну вот, — сказал Бюсси, оборачиваясь к Жанне, — вы боялись, мой милый паж, что вас не пустят в Лувр. Теперь будьте спокойны, вы вступите туда с музыкой. — Эй, монсеньор! — воззвал он к герцогу Анжуйскому во всю мощь своих легких.
Крик Бюсси пролетел над улицей, не затерявшись в нестройном гуле голосов и конском топоте, и достиг высочайшего слуха.
Принц повернул голову.
— Это ты, Бюсси, — обрадованно воскликнул он, — а мне сказали, ты ранен насмерть! И по этому случаю я сейчас направляюсь к тебе на улицу Гренель.
— Честное слово, монсеньор, — ответил Бюсси, даже не подумав поблагодарить принца за проявленное к нему внимание, — я остался жив только благодаря самому себе. По правде сказать, монсеньор, вы меня засунули в отменный капкан и бросили там на произвол судьбы. Вчера после бала у Сен-Люка я угодил в настоящую резню. Кроме меня, никого из анжуйцев там не было, и, по чести, мне чуть было не выпустили всю кровь, какая только есть в моем теле.
— Смертью клянусь, Бюсси, они за нее дорого заплатят, за твою кровь. Я их заставлю пересчитать каждую каплю.
— Ну да, все это на словах, — с присущей ему развязностью возразил Бюсси, — а на деле вы по-прежнему будете расточать улыбки перед любым из них, кто попадется вам навстречу. Хоть бы, улыбаясь, вы им клыки показывали, а то ведь вы всегда плотно сжимаете губы.
— Ладно, ладно, — сказал принц, — ты пойдешь со мной в Лувр и сам увидишь.
— Что я увижу, монсеньор?
— Увидишь, как я буду говорить с моим братом.
— Послушайте, монсеньор, я не пойду в Лувр, если эта прогулка сулит мне какое-нибудь новое оскорбление. Сносить оскорбления — это годится для принцев крови и для миньонов.
— Будь спокоен. Я принял твою рану близко к сердцу.
— Но обещаете ли вы мне полное удовлетворение?
— Клянусь, ты останешься доволен. Ну что, ты все еще колеблешься?
— Монсеньор, я вас так хорошо изучил.
— Сказано тебе, пойдем; об этом заговорят.
— Вот ваше дело и сделано, — шепнул Бюсси на ухо графине. — Между обоими милыми братцами, которые терпеть не могут друг друга, начнутся бурные препирательства, а вы тем временем разыщете своего ненаглядного муженька.
— Ну как, — спросил герцог, — решился ты наконец? Может быть, ждешь, пока я не поручусь своим словом принца?
— О нет, — сказал Бюсси, — ваше слово принесет мне несчастье. Ну ладно, будь что будет, я иду с вами, и пусть попробуют меня оскорбить — я сумею отомстить за себя.
И Бюсси занял свое обычное место возле принца; новый паж неотступно шагал за ним, словно привязанный к своему господину.
— Тебе самому мстить за себя! Да ни в коем случае! — сказал принц в ответ на угрозу, прозвучавшую в словах Бюсси. — Это не твоя забота, мой храбрый рыцарь. Я сам позабочусь о возмездии. Послушай, — добавил он вполголоса, — я знаю, кто пытался тебя убить.
— Ба! — воскликнул Бюсси. — Неужто ваше высочество потрудилось произвести розыски?
— Я их видел.
— То есть как это? — спросил удивленный Бюсси.
— Да так. Я сам столкнулся с ними у Сент-Антуанских ворот. Они на меня там напали и чуть было не закололи вместо тебя. Я и не подозревал, что это тебя они подстерегают, разбойники… Иначе…
— Ну и что иначе?
— А твой новый паж был с тобой в этой передряге? — спросил принц, оставив свою угрозу незаконченной.
— Нет, монсеньор, — сказал Бюсси, — я был один; а вы, монсеньор?
— Я? Со мной был Орильи. А почему ты был один?
— Потому что я хотел сохранить репутацию храброго Бюсси, которой меня наградили.
— И они тебя ранили? — спросил принц, с обычной для него быстротой отвечая выпадом на полученный удар.
— Послушайте, — сказал Бюсси, — я не хотел бы давать им повод для ликования, но мне достался отличный удар шпагой, бедро продырявлено насквозь.
— Ах, негодяи! — возмутился принц. — Орильи был прав, они и в самом деле умышляли недоброе.
— Вы видели засаду, и с вами был Орильи, который владеет шпагой почти так же виртуозно, как лютней, и Орильи предупредил ваше высочество, что эти люди умышляют недоброе, и вас было двое, а их только пятеро. Почему же вы не задержались, не пришли мне на выручку?
— Проклятие! Чего ты хочешь? Ведь я не знал, кого они ждут в этой засаде.
— «Сгинь, нечистая сила!» — как говаривал король Карл Девятый при виде друзей короля Генриха Третьего. Но вы не могли не подумать, что они хотят заполучить кого-то из ваших друзей, а так как в Париже один я осмеливаюсь называться вашим другом, то нетрудно было угадать, кого они ждут.
— Пожалуй, ты прав, мой дорогой Бюсси, — сказал Франсуа, — мне это как-то не пришло в голову.
— Да что уж там… — вздохнул Бюсси, словно у него не хватило слов для выражения всего, что он думал о своем покровителе.
Они прибыли в Лувр. Герцог Анжуйский был встречен у ворот капитаном и стражниками. Капитан имел строгий приказ — никого не впускать в Лувр, но, само собой разумеется, этот приказ не распространялся на первое лицо в государстве после короля. Поэтому принц вместе со своей свитой вступил под арку подъемного моста.
— Монсеньор, — обратился к принцу Бюсси, видя, что они вошли уже в главный двор, — отправляйтесь поднимать шум у короля и не забудьте, что обязались мне клятвой, а сам я пойду скажу два слова одному своему приятелю.
— Ты меня покидаешь, Бюсси? — забеспокоился Франсуа, которому присутствие его любимца придавало смелости.
— Так надо, но пусть это вас не смущает, будьте уверены, в самый разгар переполоха я появлюсь. Кричите, монсеньор, кричите, черт побери! Надрывайте глотку так, чтобы я вас слышал, ведь вы понимаете, если ваш голос до меня не донесется, я не приду к вам на подмогу.
И, воспользовавшись тем, что герцог вошел в парадную залу, Бюсси проскользнул в боковую дверь, за ним последовала Жанна.
Бюсси был в Лувре как у себя дома. Он поднялся по потайной лестнице, прошел два или три безлюдных коридора и оказался в некоем подобии передней.
— Ждите меня здесь, — сказал он Жанне.
— Ах, боже мой, вы меня бросаете одну! — всполошилась молодая женщина.
— Так надо, — ответил Бюсси. — Я должен разведать дорогу и подготовить ваш выход на сцену.
Глава V
О том, что предприняла бывшая девица де Бриссак, ныне госпожа де Сен-Люк, дабы провести свою вторую брачную ночь не так, как она провела первую
Бюсси направился в столь любимую некогда Карлом IX оружейную палату, после нового распределения луврских покоев ставшую опочивальней короля Генриха III, который украсил комнату по своему вкусу. Карл IX, король-охотник, король-кузнец, король-поэт, собрал в ней оленьи рога, аркебузы, манускрипты, книги и ручные тиски. Генрих III велел установить два ложа из шелка и бархата и развесить по стенам фривольные картинки, реликвии, освященные папой скапулеры, [8] мешочки с ароматическими веществами, привезенные с Востока, и коллекцию превосходных фехтовальных рапир.
Бюсси знал, что Франсуа испросил у своего брата аудиенцию в галерее, а значит, короля в опочивальне нет; ему также было известно, что смежная с опочивальней комната, которую прежде занимала кормилица короля Карла IX, теперь отведена под спальню очередного королевского фаворита. А так как Генрих III отличался непостоянством в своих привязанностях, то в этом помещении побывали в последовательном порядке Сен-Мегрен, Можирон, д’О, д’Эпернон, Келюс и Шомберг. По предположению Бюсси, сейчас там должен был обитать Сен-Люк, к которому, как мы уже видели, король воспылал нежностью столь сильной, что даже решился похитить своего любимчика у его законной супруги.
Генрих III был странным созданием, он сочетал в себе поверхностность и глубокомыслие, трусость и отвагу. Всегда скучающий, всегда возбужденный, всегда мечтательный, он вечно искал развлечений: днем любил шум, движение, игры, физические упражнения, шутовство, маскарады, интриги, ночью ему нужны были яркий свет, болтовня, молитвы или оргии. Генрих являл собой, быть может, единственный образчик такого человеческого типа в нашем современном мире. Этому античному гермафродиту следовало родиться в одном из городов Востока, среди немых рабов, евнухов, янычаров, философов и софистов, тогда его царствование ознаменовало бы некую промежуточную эпоху между Нероном и Гелиогабалом, [9] время утонченного разврата и неведомых доселе безумств.