Монах: время драконов

– Я сказал все, что намеревался сказать. Господин Юкио, мое будущее в ваших руках. Поговорите с друзьями и советниками. Буду ждать вашего решения.

Дзебу облегченно вздохнул. Быть может, сейчас ему и Тайтаро удастся воззвать к здравому смыслу Юкио.

– И последнее, – сказал Аргун. – Ваш отряд состоит сейчас из двух тысяч бойцов. Если вы примете меня, я приду не с пустыми руками. Есть много монголов, которые верны лично мне. Много тех, кто дрался на стороне Арика Буки и не желает драться за Кублай-хана. Вы можете вернуться на родину со значительно большим, чем две тысячи, количеством воинов.

В глазах Юкио появился блеск.

– Насколько большим?

– На полный тумен, – сказал Аргун, чуть заметно улыбаясь. Он поклонился и вышел.

Оставшиеся в юрте долго молчали. Дзебу рассматривал Юкио в мерцающем свете лампы. Глаза того сверкали от предвкушения будущей победы и мести. Его невозможно будет переубедить, но Дзебу должен попытаться. Он подождал, пока Юкио не заговорил первым.

– Десять тысяч всадников, – едва слышно прошептал Юкио.

– Тебе нужно было спросить, – мягко произнес Дзебу, – будут ли они теми же самыми, что пытались перебить нас на границе Гоби.

Юкио вскочил на ноги и навис над Дзебу, сжав кулаки.

– Ты хочешь лишить меня победы? Если рядом со мной будут драться десять тысяч монголов, у Согамори не будет ни малейшего шанса.

– Почему ты думаешь, что твои самураи будут сражаться бок о бок с монголами, которые совсем недавно пытались убить их?

– Мои самураи дерутся бок о бок с монголами вот уже четыре года. – Юкио сел на скамью рядом с Дзебу и обнял его за плечи. – Я понимаю, что ты чувствуешь. Это идет со времен твоего отца. Но я не знал твоего отца. Ты сам никогда не видел его. Подумай, какой подарок преподнес нам Аргун. Неужели ты не можешь отбросить эту старую вражду?

Дзебу повернулся и посмотрел прямо в глаза Юкио.

– Так же легко, как тебе вступить в союз с Согамори.

Юкио замолчал и тяжело задышал. Наконец встал, походил по толстым китайским коврам и сказал:

– Согамори – враг всего королевства, а не только лично мой. Я сражаюсь с ним не ради личной мести, а чтобы спасти Священные Острова от хаоса.

– Если ты высадишься с туманом монголов под командованием Аргуна, то тем самым начнешь завоевание монголами Священных Островов. Люди Аргуна будут настолько численно превосходить твоих, что тебе не удастся управлять ими.

Юкио снова сел.

– Дзебу, когда мы покидали родину, народ страдал под гнетом Такаши. Прошло еще пять лет страданий. Как только я ступлю на берег и разверну знамя Белого Дракона, самураи слетятся ко мне из всех провинций. Скоро туман Аргуна будет только малой частью моего войска. Я использую эти десять тысяч, чтобы нанести первый, разрушительный удар, от которого Такаши не смогут оправиться. – Юкио снова встал, вышел в центр помещения и повернулся к Тайтаро. – Сенсей, вы ничего не сказали. Я знаю, что к своему искусству зиндзя всегда добавляют благоразумие. Вы понимаете, чего я могу достичь при помощи Аргуна и его армии? Или разделяете слепую ненависть к Аргуну вашего сына?

Тайтаро улыбнулся.

– Как говорится в игре го, у меня есть преимущество зрителя, и я могу видеть то, что не очевидно игрокам. Хотя однажды мне пришлось драться с Аргуном, я не испытываю к нему злобных чувств. Но даже я считаю, что вы совершите ошибку, приняв на службу Аргуна, господин Юкио. Он наиболее опасный из всех людей, с которыми мне доводилось встречаться. Я предвидел ваше триумфальное возвращение на Священные Острова. Но полагаю, что ваша победа будет запятнана горем и горечью поражений, если вы не будете действовать абсолютно чисто.

Юкио нахмурился.

– Чисто? Вы имеете в виду, что я должен высадиться на Священные Острова без чужеземных солдат?

Тайтаро сложил руки на коленях и посмотрел на них.

– У вас есть более двух тысяч воинов, которых вы сами собрали, обучили и водили в бой. Они верны вам. Большинство из них – чужеземцы, но все равно они представляют собой силу, которая является чисто вашей. Их обучали самураи, самураи ими командовали. С другой стороны, десять тысяч Аргуна представляют собой одолженную чужеземную силу. Они не являются истинно вашими, и вы не сможете управлять ими. Спустив на народ Священных Островов орду варваров, вы не завоюете ничего, кроме бесчестия.

Юкио покачал головой.

– Вы думаете так же, как ваш сын.

– Наоборот. – Тайтаро встал, подошел к Дзебу и посмотрел на него сверху вниз. – Дзебу-сан, сегодня в разговоре с Аргуном я слышал в твоем голосе ненависть и мстительность. В твоих чувствах к нему ничего не изменилось за все эти восемнадцать лет, прошедшие с того времени, как ты дрался с ним в Храме Водной Птицы.

– Твои намерения невозможно понять, сенсей.

– Они не стоили бы ничего, если бы были легкими для понимания. – Тайтаро повернулся к Юкио. – Я знаю, что вы тоже считаете трудным для себя последовать моим советам. Но если вы так не поступите, все закончится для вас крахом.

Юкио пожал плечами.

– Я говорил вам несколько лет назад, что полководец, черпающий свои силы только из предзнаменований и видений, обречен на поражение. Мне очень жаль, сенсей, но ваши слова не изменили моих намерений. Я вступаю в сделку с Аргуном, а вам придется привыкнуть к этому, если вы хотите остаться со мной.

Сердце Дзебу замерло.

– Юкио, ты выбираешь вместо меня Аргуна?

Юкио повернулся к нему спиной.

– Да, – прошептал он, – потому что он приведет мне десять тысяч воинов. – Он резко повернулся к Дзебу и Тайтаро. – Снова и снова вы, два монаха, пытались думать за меня. Настало время узнать вам, что в армии может быть только один командир.

– Когда высадишься на Священные Острова со своим туменом, убедись, что ты, а не Аргун, являешься этим единственным командиром, – сказал Дзебу.

– Я хочу остаться один, – хрипло произнес Юкио.

Дзебу и Тайтаро поклонились и пожелали ему доброй ночи.

Когда они шли под звездами, Дзебу произнес:

– Случилась большая беда. Я надеялся, что мне удастся убедить его, сенсей.

– Я знал, что мне не удастся, – сказал Тайтаро. – Мое видение в храме Цзинь-ча в Сычуане предупредило, что я потерплю неудачу. У триумфа Юкио будет темная сторона, и ничто не может предотвратить это.

Глава 29

Двадцать морских джонок стояли у причалов города Хайцин на северном побережье Китая, в двух днях пути от Хан-Балига. Каждое судно могло перевозить двести солдат и столько же лошадей. На побережье не нашлось достаточного количества судов, чтобы перевезти всю армию Юкио разом, поэтому она была разделена на пять частей, каждая из которых должна была отправиться в плавание из различных портов в различное время. Первые корабли выходили из Хайцина на пятый день Третьего месяца.

За день до отплытия Юкио устроил для своих офицеров пир в лучшем в городе постоялом дворе.

– Скажи ему, что я отправился воскурить фимиам ради благополучного завершения плавания в храм Нянь-нянь, – сказал Тайтаро. – Мне уже вполне достаточно этих монгольских пиров. – Нянь-нянь была местной богиней, появившейся на свет в облике дочери морского капитана. Моряки Хайцина каждую весну приносили ей модели своих кораблей.

Постоялый двор представлял собой трехэтажное здание, выходящее на большую рыночную площадь Хайцина. Когда Дзебу подходил к нему, на балконе второго этажа он увидел двух дерущихся монгольских офицеров. Один перебросил другого через перила, и он упал прямо в толпу зевак. «Этот завтра не доберется до судна», – подумал Дзебу.

Младшие офицеры ели и пили на нижних этажах. Один из людей Юкио проводил Дзебу на верхний этаж, где собирались все, кто был рангом не ниже командира сотни. Дзебу вошел в золоченую дверь и чуть не закашлялся от запаха жареного мяса. В ушах звенело от голосов и песен.

Офицеры Юкио сидели на скамейках вдоль длинных столов, залитых вином. В толпе танцевали куртизанки, некоторые были уже совершенно голыми. Воины тянулись к ним, лапали их и громко хохотали.