Хорошо, рассказывают, старики пели, —
Почему бы им плохо петь, в самом деле?
Только в Баян-Ауле,
Только в Кара-Джайтаках,
Только в Каркаралах —
В каждом месте у певцов разный был обычай:
У одного жеребячий голос, у другого бычий,
А третий поет, как на душу мулла положит,
И лживою молитвою песню треножит.
Хорошо, рассказывают, старики пели, —
Почему бы им плохо петь, в самом деле?
Для них баевы кызы молоко доили,
Много они ели, а еще больше пили.
Родится у бая жеребенок —
Золотой жеребенок!
Ребенок родится — золото, а не ребенок!
Были они у бая самые первые гости,
Веселее побитого волка,
Жирнее высохшей кости.
Ай да певцы!
Ну и певцы!
Куда как старик распелся, —
«Азрак тратур!»
Но будем иметь к старшим больше почтенья,
Признаем за лучшее в степи их пенье.
Хорошо, рассказывают, аксакалы пели, —
Почему бы им плохо петь, в самом деле?
Домбра моя запечалилась, пора нам
признаться:
Тебе, Амре, за беззубыми не угнаться.
Дед твой у бая батраком работал,
И тебе, Амре,
сгибать спину пришлось бы, поди-ка,
Да подоспели красные пики,
Да подоспели красные, горячие флаги,
Полные доблести и отваги!
Споем же песню, насколько уменье позволит,
А кто слушать не хочет — не будем неволить.
Вижу: поднимаются и уходят баи —
Отворите им двери, будьте вежливы!
Вижу: плюются и уходят баи —
До свиданья, кош, еще встретимся!..
До свиданья, Амильжан,
Посчитай последний раз своих баранов.
До свиданья, Джурабай,
Не забудь почитать перед сном Коран.
Слышу: хлопают мне товарищи,
В смуглые ладони ударяют товарищи,
В привычные к работе ладони гремят
товарищи.
Красное солнце над степью —
ветреной быть заре.
Для вас, товарищи, песню поет байгуш Амре!..
А-а-а-а-а-а-а-а-ы-ы!
Если ехать отсюда степью — доедешь не скоро
До места, откуда увидишь синие горы,
Качающиеся в туманах холодною тенью,
Как в озере качается твое изображенье.
Роясь в травах ноздрями,
проходят бараньи гурты,
На пастбищах предгорья
мы круглые ставим юрты.
Здесь солончак не разбили конские копыта,
Целителен предгорий воздух,
от болезней защита.
Приезжали к казахам приказчики, говорили слово:
«Мы к вам посланы от большого купца Жезлова.
Обнаружен в горах золотой песок —
добывать его надо…
Нанимайтесь, джигиты, —
хорошая будет награда!..»
И подкуплен мулла, и русскими бай запуган,
Остальные стоят, переглядываются друг с другом.
А приказчики сахар показывают,
развернули ситцы:
«Это всё для того, кто гор не боится».
А баи говорят: «Надо ехать!»
А мулла говорит: «Укрепим храбрейших!»
Сотни нагаек набрали приказчики —
прощай, родной аул!
Холодный ветер, нехороший ветер,
темный ветер в горы потянул.
У купца Жезлова высокие сапоги,
на затылке волосы.
Охраняют нанятых строго «красные полосы»,
Работают нанятые, передохнуть не смея,
Половину деньгами получают,
половину — в зубы да в шею.
Какой щедрый купец Жезлов!
Не отступится он от своих слов.
Он заботится о работнике, чтоб работник не сдох.
Хорошо помогли ему мулла, баи и сам бог.
Но еще хитрее, чем баи, купец и мулла,
Болезнь, которая средь казахов и пошла.
Ни одного из работающих
не осталось в живых.
Желтая болезнь,
Огненная болезнь,
Страшная болезнь сожрала их!
Вот какое печальное происшествие было на свете,
Но не грустите, собравшиеся,
не печальтесь этим!
Здравствуй, утренняя степь,
свежая, как мое детство!
Солнце поднявшееся, домбра моя, приветствуй!
Поднимается новое солнце над степью, —
Хлопайте, хлопайте, товарищи, в ладоши!
Гниет в степи простреленная башка Жезлова, —
Веселее, товарищи,
веселее хлопайте в ладоши!
Не удалось баям и купцу обмануть правду.
Крепче, крепче ударьте, товарищи, в ладоши!
Отнимем у кулаков всё,
передадим в колхозы, —
Гремите, ладони трудящихся!..
Здравствуй, утренняя степь,
свежая, как мое детство!
Солнце поднявшееся, домбра моя, приветствуй!
Мы прокладываем стальную дорогу к Туркестану,
И приветствовать гостя стального я тоже стану.
Так закончим же получше эту песню:
Да здравствует свободная
Казахская республика!