Черно-белое кино (сборник)
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Черно-белое кино (сборник), Левитанский Юрий Давыдович-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Черно-белое кино (сборник)
Автор: Левитанский Юрий Давыдович
Дата добавления: 15 январь 2020
Количество просмотров: 432
Черно-белое кино (сборник) читать книгу онлайн
Черно-белое кино (сборник) - читать бесплатно онлайн , автор Левитанский Юрий Давыдович
В это наиболее полное собрание сочинений Юрия Давыдовича Левитанского вошли все стихи, опубликованные при жизни поэта, включая последний прижизненный сборник «Белые стихи». Книгу завершает подборка стихов из неопубликованного, в том числе из цикла «Песни городской рекламы».
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
Вдовы
Как части гарнизона,
погибшего за Брест, —
бессменно и бессонно
несут они свой крест.
Без жалобы и вздоха,
грядущему на суд,
тебе на суд, эпоха,
свой крест они несут.
Давно ушли мужчины
от этих берегов.
Оставили морщины.
Оставили врагов.
Оставили негусто,
уйдя в небытие.
Нетленное искусство.
Бессмертие свое…
Бессмертные романы.
Посмертные листы.
А между тем карманы —
пусты они, пусты.
Но вечно ждать готовы —
всё ждут, что позовут, —
седеющие вдовы
надеждою живут.
Всё верят, что воздастся
за совесть и за честь.
Что рукопись издастся,
и смогут все прочесть.
И что один приятель,
им преданный навек,
талантливый ваятель,
но бедный человек,
украсит ту могилу,
тот холмик некрутой,
надгробною фигурой,
гранитною плитой…
Посмертная страница.
Бессмертная строка.
Но все это хранится
в безвестности пока.
Но вечно ждать готовы,
всё ждут, что позовут, —
седеющие вдовы
надеждою живут.
О Живут, свое отплакав.
Глотают стужу ртом.
Платонов и Булгаков,
мы встретимся потом.
Минуты этой ради
хранят они года
те общие тетради
их общего труда.
Хранят светло и нежно,
и всё у них в былом.
Но вера и надежда
сидят за их столом.
Словно книга…
Из старой тетради
Словно книга, до дыр зачитанная,
гимнастерка моя защитная.
Сто логов ее прочитали.
Сто ветров над ней причитали.
Сталь от самого от начала
строчку каждую отмечала.
И остались на ней отметки
то от камня, а то от ветки,
то от проволоки колючей,
то от чьей-то слезы горючей.
А она все живет, не старится.
Я уйду, а она останется,
как та книга, неброско изданная,
но в которой лишь правда истинная,
и суровая, и печальная,
грозным временем отпечатанная.
«По лужам бродили…»
По лужам бродили, едва лишь снега растаяли.
Равнодушно слушали ручья торопливую речь.
Во семнадцатилетние, воду ни в грош не ставили,
к двадцати годам научились ее беречь.
И бывало невесело безусому воинству.
Дрожал на донышке фляги глоток последний.
Зато научились оценивать по достоинству
и флягу, и реку, и дождик летний…
Рекам студеным, лесным родникам не изменим.
Память о них благодарную сохраняем.
С малой росинкой дружим и каплю ценим.
Слез не роняем на ветер, слез не роняем.
«Обманчива неправды правота…»
Обманчива неправды правота.
Она – как та стоячая вода.
Она прозрачной может быть, о, да,
но течь она не может никуда.
Я эту воду пил. Я молод был.
Была такая жажда у меня!
Она сама приказывала: пей!
Ты не глупей и не умней других.
Скрипел песок на молодых зубах,
и на губах откладывался ил,
но я сквозь марлю воду не цедил,
я чистой находил ее и так.
В ней плавал неба синего кусок.
Он был высок. Он только узок был.
Я честно пил. Немалый срок прошел
все на зубах моих песок скрипит.
«Стало многое изменяться…»
Стало многое изменяться —
видно, было, что изменять.
Стали многие извиняться,
не привыкшие извинять.
Люди сразу и подобрели,
Обретая свои права,
распрямляются,
как в апреле
оживающая
трава.
Стали меркой иною мерить,
без опаски вступают в спор.
Стали больше поэтам верить,
чего не было до сих пор.
И глазами глядят другими
на открывшееся вокруг —
были маленькими такими,
великанами стали вдруг.
Распаляются, как вулканы,
выражают мненья свои…
Ах вы, грозные великаны!
Ах вы, маленькие мои!
«В это жаркое время года…»
В это жаркое время года
слишком тихого дня не жди.
Грозовая стоит погода.
Грозовые идут дожди.
Словно боги под облаками
восседают на облуках.
Стопудовыми каблуками
кто-то топает в облаках.
Я стою под гудящим сводом.
Вышибает из глаз слезу.
Не желаю громоотводом
отводить от себя грозу.
Я на всё, что имею,
годы оставляю вас за собой,
грозовые мои погоды,
воздух утренний грозовой.
Белой молнии отраженье
наполняет мои глаза.
Здравствуй, высшее напряженье
Принимаю тебя, гроза!
«Приближаясь к спокойному устью…»
Узнаю тебя, жизнь, принимаю…
Приближаясь к спокойному устью,
оставляя все дальше исток,
иногда с неосознанной грустью
календарный срываю листок.
Я с непрожитых чисел снимаю
отслужившее службу число,
будто парус рукой поднимаю,
заношу над водою весло.
И несут меня быстрые воды,
только веслами крепче ударь, —
и смещаются даты и годы,
и летит со стены календарь.
Ты узнай меня, мама родная!
Это я, в гимнастерку одет,
прохожу от Днепра до Дуная
и старею на тысячу лет.
Я усы фронтовые не брею.
В них впитался махорочный дым.
Я мужаю, взрослею, старею
и опять становлюсь молодым.
Засыпаю при сполохах красных.
Прохожу в перекрестном огне.
И как будто два возраста разных
по-соседски ужились во мне.
Так живут в сочетании света
и осенней лесной полутьмы
все приметы недавнего лета
и предчувствие близкой зимы.
Будет вьюга. Ах, зимняя вьюга,
у тебя не отнимешь права!
Но за вьюгой, легка и упруга,
пробивается к солнцу трава.
Может, больше мой снег не растает,
но жалеть ни о чем не могу.
Пусть другая трава вырастает,
перед той не оставшись в долгу.
Я глаза к небесам поднимаю.
Заношу над водою весло.
Не тужу ни о чем, понимаю,
по каким меня рекам несло.
Перейти на страницу:
