Полное собрание стихотворений

Все журнальные замыслы Плещеева неразрывно связаны с его участием в литературно-политической борьбе тех лет. Весьма характерно, что Плещеев вслед за Чернышевским и Добролюбовым резко выступает против псевдолиберального обличительства, романтического эпигонства и «чистого искусства» в литературе.

В 1861 году он пишет очень знаменательный «рассказ необличительный» – «Литературный вечер», в который вставляет ряд стихотворных пародий. Характерно, что Плещеев осмеивает в духе Добролюбова мелкотравчатую обличительную лирику (типа Розенгейма и др.). [65]

В своих статьях и заметках Плещеев, вслед за Добролюбовым и Чернышевским, ратует за тесную связь искусства и действительности, выступает против воинствующей реакции, против теории «чистого искусства», казенно-патриотической драматургии Кукольника, Полевого и им подобных. Он напоминает о великих традициях Белинского и Гоголя, защищает молодую демократическую литературу 1860-х годов. Все его статьи пронизывает непоколебимое убеждение в глубокой исторической справедливости идей Белинского и Добролюбова.

Когда в 1858 году, после почти десятилетнего перерыва, вышла новая книга стихотворений Плещеева, поэт избрал к ней эпиграфом слова Гейне: «Я не в силах был петь…». Смысл этого эпиграфа был понятен не только его друзьям, но и всем современникам. В первые годы ссылки он, по-видимому, почти не писал стихотворений. До нас не дошли его произведения за 1849–1851 годы, да и сам поэт в 1853 году признавался, что давно отвык писать их. Тем не менее казарма и солдатская лямка заставили его заново продумать многое и по-новому подойти к основным поэтическим темам. Большую роль в идейном развитии Плещеева сыграла его связь с Сераковским, Шевченко и их друзьями, о которых он писал в 1856 году: «друзей свободная и шумная семья» («Раздумье»). Следует думать, что к этому времени относится напечатанный только в 1858 году перевод стихотворения Гейне «Жизненный путь» (у Плещеева «И смех, и песни, и солнца блеск!..»). Стихи Гейне послужили поводом для создания глубокоавтобиографического произведения. Плещеев использовал стихотворение Гейне для аллегорического изображения не только своей трагической судьбы, но и судьбы своих друзей, которым, по его предчувствиям, угрожают опасности на избранном ими пути. Друзья гибнут в «родных волнах», тоска сжимает сердце поэта в чужом краю, являются на смену старым новые товарищи, но им тоже грозят опасности:

Символика Плещеева ясна и отчетлива, и его перевод – в полном смысле слова – стихотворение на мотив Гейне. Он убирает из текста все, что лишает его автобиографичности. Герой Гейне попадает «на берег Сены», он в чужой стране («Отчизна, где ты?»), у Плещеева – он в далеких местах родной страны. У Гейне главный мотив: мне грустно, потому что я далек от родины («Отчизна! мне грустно, а ты – далека!»), у Плещеева основная тема – печаль перед натиском темных сил на его друзей. Для читателя Плещеева было совершенно ясно, что речь идет о петрашевцах и ссылке. «И смех, и песни, и солнца блеск!..» – своеобразная декларация верности поэта освободительным идеалам. Эту же верность демократическим идеалам он провозглашает в стихотворении «В степи»:

Под влиянием бесед и переписки с Сераковским, Станевичем, Шевченко [66] в поэзии Плещеева снова крепнут мотивы ненависти к миру бесправия и насилия. Выражением общих настроений оренбургских ссыльных революционеров было его стихотворение «После чтения газет». Так же, как Шевченко и польские изгнанники, он решительно осуждает Крымскую войну:

Мне тяжело читать кровавые страницы, Что нам о племенных раздорах говорят…

Крайне показательно совпадение стихов Плещеева со стихотворной инвективой Шевченко: «Опять настало время злое!.. А было доброе такое…», в которой украинский революционер обличал антинародную войну царизма.

«Для новых битв я жажду силы!» – восклицает поэт в стихотворении «Молитва» (1857), и это одна из примечательнейших идей его лирики 1853-11858 годов. С возобновлением литературной деятельности связан и его перевод из Гейне «О! не будь нетерпелива…», в котором он заявляет:

«Эхо прожитых мучений» и новые надежды сказались на эмоциональной окраске лирики Плещеева.

Стихотворения Плещеева начали печататься в 1856 году под характерным заглавием: «Старые песни на новый лад». Они и в самом деле были развитием основных мотивов его политической лирики 1840-х годов. И все же это были «старые песни на новый лад». Плещеев предыдущего периода был, по справедливому замечанию М. Л. Михайлова, склонен к романтизму. Романтические тенденции особенно сказываются при сопоставлении Плещеева и Некрасова в 40-е годы. Великий поэт нашел реалистический по своей устремленности и поэтике путь. Отвлеченность и аллегоричность трактовки острых социальных тем, использование устойчивых поэтических символов, эмоциональная элегическая одноплановость – характерные черты романтической поэтики Плещеева.

В стихотворениях периода ссылки и последующего времени сохраняются романтические тенденции, но все чаще в лирике Плещеева более глубоко раскрывается внутренний мир человека, посвятившего себя борьбе за народное счастье. Основная тема сборника 1858 года – боль за порабощенную родину и вера в правоту своего дела. Автобиографическая основа этих стихотворений оставалась предельно ясной для современников, как это и было отмечено Добролюбовым. Сборник 1858 года открывался стихотворением «Посвящение», перекликавшимся со стихотворением «И смех, и песни, и солнца блеск!..». В нем те же поэтические символы и мотивы:

Тема, духовного прозрения человека, отказывающегося от бездумного и созерцательного отношения к жизни, – основная лирическая тема этих стихов. Поэт пытается воссоздать процесс рождения революционной мысли в тяжких и горестных борениях («Не говорите, что напрасно…»). Эта тема волновала и Михайлова, и Огарева. Тема идейного возмужания героя придает новые черты лирике Плещеева. Новым качеством, свидетельствующим о художественных исканиях Плещеева, становится слияние в его произведениях личного и общественного.

В политических стихах Плещеева мы находим интонации интимной лирики, в лирических стихах – публицистические тенденции. Таковы его «Случайно мы сошлися с вами…», «Прости», «Перед отъездом», «Салтыкову», «Когда твой кроткий, ясный взор…», «Ты хочешь песен…», «Посвящение», «Когда мне встретится истерзанный борьбою…» и др.

По характеру и роду своей поэтической деятельности Плещеев ближе всего к Н. П. Огареву. Их поэзия складывалась о неимоверно тяжелых условиях последекабриетекой России, на почве одних и тех же литературных традиций. Плещеев – по преимуществу лирик, еще более, нежели Огарев. Замыслы больших эпических произведений так и не были им никогда осуществлены (напр., «Сон»). Единственная его поэма – «Она и он». Сам Плещеев настаивал на своем родстве с Огаревым. 20 января 1883 года он писал С. Я. Надсону, что П. И. Вейнберг в докладе о нем «отлично подошел к теме, соединив меня в своей характеристике с Огаревым». [68] И это сходство явственно в таких стихах Огарева, как «Ночь», «Бываю часто я смущен внутри души…», «Совершеннолетие» и т. д. «Раздумье» Плещеева прямо перекликается с огаревским стихотворением «Мы в жизнь вошли с прекрасным упованьем…».