Сочинения

Не собираешься ли ты в Париж? Как бы я был рад увидеть тебя! Через месяц я прочту в Ложе доклад о Мих<аиле> Андр<еевиче> [463] и о «Северных братьях», жалко только, что состав Лож сейчас очень изменился и мало там братьев, которые знали его.

Будь здоров, дорогой мой, и не забывай меня.

Крепко тебя и Олечку целую за себя и за Флорочку.

Т<вой> Сема.

Neris-les Bains, 5/VII <19>73

Родной мой Вадимушка,

Что случилось? Я уже 2 месяца жду от тебя ответа на мое письмо (от 4 V!) и начал беспокоиться… Все ли у Вас благополучно, здоровы ли Вы все? Я звонил Саше, и он меня немного успокоил, но все-таки… Или ты так занят собственной работой. Какой? Или — просто забыл о существовании твоего верного Семы? Но, дорогой мой, я все еще жив и надеюсь, что тебе еще не так скоро придется писать обо мне посмертную статейку (…Жил да был, строил локомотивы (хорошие), писал стихи (плохие), а в общем был довольно странный, застенчивый и одинокий человек). Да, я жив и стараюсь «продлить» себя, борясь за будущую книгу. Но иногда отчаиваюсь, ибо она будет стоить огромных денег. Бегаю по типографиям, подумываю даже о том — не лучше ли издать ее в Израиле. Или просто положить стихи в бутылку и бросить в море — пусть шальная волна вынесет ее на неведомый берег или пусть проглотит ее свирепый Левиафан… Не очень много от этого потеряет российская поэзия!..

«И все-таки! А почему — не знаю…» Дальнейшее ты прочтешь в прилагаемом стихотворении, которое может послужить «послесловием» для моей воображаемой книги. Сейчас я с Флорочкой на курорте (до 20/VII), лечим нервы, ревматизм и прочие гадости. Но душевно мы бодры и имеем хорошие известия от детей. К ним поедем в сентябре. Напиши, дорогой, о себе и о всех Вас — (здоровье, работа, планы?).

Жду с нетерпением от тебя ответа, а пока сердечно и нежно тебя и Олечку обнимаю и целую за себя и за Флорочку. Твой неизменный, но огорченный твоим молчанием Сема.

Когда же мы увидимся?

<На полях> Я спрашивал тебя: в Женеве ли Слоним? Не знаю, что мне делать: он хочет иметь мой с<оциал>-р<еволюционный> архив, но ничего мне не пишет… Где он?

Neris-les Bains, 3/VII <19>73

(…На всем вышеизложенном однако

Ни капли не настаиваю я…)

(А. Гингер) [464]

Заметь, что я стараюсь писать по новой орфографии, но конечно, с ошибками.

Paris, le 22/VII <19>73

Дорогой мой Вадимушка,

Как я счастлив был получить от тебя твое письмо от 12/VII (оно было в дороге 7 дней!) и узнать, что все у Вас, слава Богу, благополучно. Но как я волновался, ничего не имея от тебя 2 месяца! Я уже думал послать В<ам> телеграмму, но не знал куда. Постарайся, Вадимушка, больше не волновать меня, не забудь, что ты мне дорогой и ближайший друг и брат…

Мы вернулись вчера, а в субботу 28/VII едем в Vittel (Hotel «La Lorraine»), 88 [465]. Надоело мне так по курортам таскаться, но почки это требуют… Зато в октябре поедем к моим в Израиль!.. Может быть, я там смогу издать мою книгу, надо будет там узнать — может быть, это будет дешевле. А в Париже это прямо разорение, но я все еще буду искать более дешевую типографию. В крайнем случае я, может быть, ограничусь тем, что сделаю 50-100 photocopies… Книгу думаю назвать: «Одиночество».

Я очень рад тому, что тебе понравилось мое стихотворение.

По существу, это почти не стихи, а разговор с самим собой, внутренняя «исповедь» и главные слова в нем: дневник, завещание и одиночество. Оно вылилось у меня в полчаса.

Какая книга твоя выходит в Москве [466]?

Целую крепко Вас обоих за себя и за Flo и в заключение прилагаю еще одно мое стихотворение:

7/VII <19>73

Еще раз целую и жду письма.

P.S. Ну, какой же я «скромный»? Настоящая скромность это если печатать стихи без подписи (и картины тоже!) [467]. Но кто же на это способен? Святые? Но они стихов не пишут…

<На полях 1-й страницы> «Ничего» я написал с ошибкой, Думая, что так надо по новой орфографии [468].

<На полях 2-й страницы> Вадимушка, а не дешевле ли будет печатать в Женеве? Как ты думаешь?

Paris, le 13/IX <19>73

Дорогой мой Вадимушка,

Ты мне писал, что осенью Вы поедете к Олечке, но не писал когда. Я надеюсь, что ты еще не уехал и что скоро буду иметь от тебя ответ. Меня просто «замучила» моя будущая книга, еще не нашел нужной типографии. Последнее, что я узнал, это следующий способ: делаются снимки на алюминевых листах, с них делают другие снимки на особенной бумаге (на страницах черных и нечерных), получается как будто хорошо, но потом надо заняться обложкой и брошюровкой у специалиста… Все это довольно сложно и дорого… Пока еще ничего не решил. Иногда прихожу в отчаяние и думаю, зачем я все это затеял? Кому нужны мои стихи? Когда я читаю то, что печатается сейчас, то прихожу в ужас от нелепого и уродливого «модернизма» и чувствую, что моя книга будет чем-то вроде «Бедной Лизы» Карамзина. У меня несовременный язык, другие мысли и чувства…