Лирика. Поэмы (СИ)

20 октября 2002

***

Гира карие глаза,

Устремились просто в точку:

Ожиданья, дум... Лоза,

Женских рук просила ночку.

Двое рядом, этим все

Сказано сквозь тайну мыслей.

Им вдвоем опять везет?

Есть вода, шампуни, мыло...

Гира карие глаза...

Не влюбиться в них нельзя.

Гира карие глаза,

Позабыли про подружку:

Пистолет, удар, роса,

Чьей-то крови льет на руки.

Гир отбился, Гир спасен!

На кота направил дуло...

Страхом, взглядом он спасен,

К женщине лицо притулил.

Гира карие глаза...

Не влюбиться в них нельзя.

Гира карие глаза...

Поцелуй, объятья, то-то...

Ласки, стоны, он лобзал,

И она прогнулась что-то...

Гир лежит, она в плечо

Задает ему вопросы...

Пистолет, кулак, мячом

И ответы словно осы.

Гира карие глаза...

Не влюбиться в них нельзя.

Все не просто в мире зла.

Вот идут, в карманах руки...

Зрелище, как хлебный злак,

Оружейные науки.

Гира карие глаза...

Он в прицел опять стреляет.

Стекла, грохот, тормоза...

И огонь, и все пылает.

Гира карие глаза...

Не влюбиться в них нельзя.

Вновь рука. Гир снова жив,

Повернулся, чьи-то ноги...

Снова выстрел, двое в...жи...к...

Крики, визги, смог ли

Кто-то быть таким, как Гир?

Фильмов видела немало.

Гир успех любовных игр,

Он и муж... похож мал- мало.

Гира карие глаза...

Не влюбиться в них нельзя.

14 декабря 2002

Пир

Десятки сумок вышли из машины,

Их взяли в руки. Двери. Лифт. Этаж.

Для входа в дом для них бы двери шире,

Похоже, кто - то входит в дикий раж.

Бутылки вин, воды, консервы, водка.

Свекла, морковь и зелень, и икра.

Торты и хлеб, естественно, селедка,

И мясо, рыба, курицы сестра.

Все это моют, варят, заправляют,

И майонез везде заветный гость,

Шампанским уж потом в гостей стреляют,

Пока готовят, соли ухнут горсть.

И все готово. Сдвинуты все стулья,

Стоят столы под пледом скатертей.

Но вот давно, совсем не варят студень,

Салаты, вина, рыба - для гостей.

Хрусталь бокалов искренно сияет,

Хрусталь салатниц - солнечный магнит,

И на столе, в салатах скрыты яйца,

Салфеток ряд под вилками вдруг сник.

Приходят гости. Радость оживленья.

И каждый гость - подарок для судьбы.

Хозяева за день не знали лени,

Теперь награда в их заветный быт.

Пришли цветы и роза в сарафане.

Пришел альбом, огромный, как портфель.

Пришла цепочка, крестик - эти званы.

Пришла игра, ив детских ручках зверь.

Собрались гости, сели очень чинно,

И первый тост, за крестик на цепи.

И крестный - это все - таки мужчина,

И крестная в семейной есть цепи.

Туда - сюда. Все скромно и спокойно.

Еще часок - и громче голоса,

И вот уже фужер один расколот,

И над столом из рук одни леса.

Все пили, ели. С рокотом - курили.

Смеялись гости. Мусор возрастал.

От чистоты остались лишь руины.

- За крестницу! - последний тост настал...

2002

Скалистая порода

поэма

1.

Сверкали озера в скалистой породе.

А сосны спускались к воде.

Здесь так романтично при летней погоде,

Прозрачность царила везде.

Но были озера с песчаным подходом.

И дачи по всем берегам.

А там, где есть дачи из фруктов восходы,

Свобода разутым ногам.

Еще была речка так близко от дома,

Что видно ее из окна.

А речка - не море, покорна без шторма.

Она не ходила одна.

С торца была школа. И дом, словно город.

На улице Сталина дом...

И рельсы бежали так близко от горок,

А с горки слетал детский ком.

Но нет, был штакетник меж детской площадкой,

И блеском железных дорог.

Местами штакетник был чуточку шаткий,

Но бабушкин голос был строг.

2.

В семь лет от Урала на северо-запад

Поехала с мамой она.

Далек Ленинград, там, где Невские залпы,

Его обошла не одна.

Две длинных косы по спине разбежались,

Фонтаны взмывали, струясь.

Сквозь сны она помнит: под "Солнцем" бежали,

И капли стекали искрясь.

С каким-то азартом, не зная погоды,

Вставал перед ней Ленинград.

Ее восхищали дворцовые своды,

А дома был папа, с ним брат.

Пройдут еще долгие школьные годы

Урала, казахских степей,

И снова она под дворцовые своды

Шагнет, словно бы воробей?

Но нет, это девушка с длинной косою,

Спортивной фигурой и лбом,

Размером в шесть пядей, пройдут полосою

Дворцы и музеи потом.

3.

Поездка на море, где жил Айвазовский,

В двенадцать, как солнечный блеск.

Цветы и каштаны, блины и черешня,

Простого купания плеск.

И память оставила теплые ночи,

И блики огней на волне,

И стук мостовых очень древних и прочных.

Все счастливы были, вполне.

И только одно угнетало немного,

Что мама хотела здесь жить.

Она на работу устроилось. Долго

Здесь ей не хотелось уж быть.

И сразу ей душно здесь стало,

И впору средь пальм захотелось реветь,

Вот так, море, море, но нервы - из стали,

От волн они стали ржаветь.

Она оставаться не хочет на юге,

Здесь душно и воздуха нет.

И мама увидела дочери муки,

Урала сюда проник свет.

Приехала с моря красавица просто,

Стройна, загорела и вот...

Дом моды построен, железная хватка,

Он девочку эту берет.

Жизнь стала ее заполняться делами,

Из школы в Дом моды, домой.

И подиум. Женщины ходят, как лани.

Ходить так приятно самой.

4.

В тринадцать с Урала всей дружной семьею

Уехала в дальнюю степь,

И жизнь становилась не горной - степною.

Впредь песни казахские петь.

А зеркало как-то разбилось в дороге,

И девушка с русой косой

Виднелась в зеркальных надломах, с порога

Накинув пальтишко с лисой.

А лыжные гонки, морозные ветры

Почти по бесснежной лыжне.

Спортивный костюмчик и черные гетры

Вели ее к новой весне.

Весна разливалась меж льдами речными,

Лыжня уходила под лед.

У братика голуби были ручными,