Стихосплетения

Забыл.

Нет, поверь мне, здесь любви,

Лишь испуг.

Где и с кем сейчас ты спишь,

Старый друг?

Я безудержно прикину

В уме,

Где в твоем уставшем сне

Место мне

И останусь точно там,

Где ждала,

По осколкам собирать

Зеркала.

Ты во сне безмятежен и нежен, Д.

Но упрямая линия губ

Заставляет запомнить, что прежде

Ты бывал и несдержан, и груб.

Я спокойна и даже беспечна

Когда ты обнимаешь рукой.

Жаль, что сну не бывать бесконечным!

Завтра так же уснешь ты с другой.

Ткнусь я носом в плечо беззащитно,

Так бы вечно мне рядом лежать!

Но рассвету, как видно, завидно,

Третьим лишним нырнул он в кровать.

Запущу в твои пальцы,

Проведу по небритой щеке,

И надолго мне памяти хватит

О рассветной, разлучной тоске.

Мои руки спешат к изголовью,

Чтобы сладкий твой сон проводить.

Пробормочешь ты что-то спросонья…

Как тебя неохота будить!

Разбудила тебя я беспечно,

И коснулась твоих теплых губ.

Ты сегодня побудь со мной нежным,

Завтра будешь несдержан и груб.

А за ним – синий март.

Я совершаю полет наугад.

И равнодушно,

Без долгой борьбы,

Я принимаю удары судьбы.

Серые лужи,

Замызганный снег,

Странную птицу поймал человек.

Тихо желанье свое попросил,

И на свободу ее отпустил.

Быстро принес с собой

Мутный ручей

Право весне оказаться ничьей.

Право прощаться,

И право любить,

Право про все навсегда позабыть.

Жалко что я,

От свободы устав,

Не захочу этих призрачных прав:

Синего марта,

Беспечную даль…

И подарю себе серый февраль.

Воробьи очумелые носятся,

По весне легче небо искать.

Сероглазая оттепель просится

Не привычкой, так нежностью стать.

Не холодный, не жаркий, насмешливый,

Ты неясной надеждой богат.

А в стекло по-весеннему вежливо

Мне холодные ветки стучат.

Я не знаю, что в прожитом кроется.

Да зачем мне ненужное знать?

Сероглазая оттепель просится

Не привычкой, так нежностью стать.

Мы ходим кругами

Вокруг неизбежного,

Ты хочешь быть нежным,

А я стать не прежнею.

Спокойно и мудро

Желаем начала.

Мы б вряд ли ночами

С тобою скучали.

И все-таки, многих

Боимся ответов.

Я тоже жду лета.

Но только вот где ты?

Нам жизнь иногда

Даже кажется адом.

И нежному взгляду

Я буду лишь рада.

Но мы вновь мечтам своим

Не потакаем.

Мы строим руками

И ходим кругами.

Если из глупых желаний вдруг выстроить дом,

Да из пустых миражей навтыкать в нем окон,

Да из несбыточных грез там наделать дверей,

И пригласить в этот дом не друзей, а гостей,

Вместо свечей будут люстры там ярко гореть,

А вместо плачущих скрипок железо звенеть,

Вместо любви будет там пошловатый мотив,

Вместо цветов на столе – только косточки слив.

Лучше уж вымести все это грязной метлой,

И сочинить два романса за их упокой.

Лучше не думать о том, что же будет потом,

Если из глупых желаний вдруг выстроить дом.

Я учусь терять и не жалеть

Тех потерь, которых я не стою.

Я смотрюсь с осознанной виною

В те глаза, которых не согреть.

Лупит дождь, вбивая в пыль дорог

Тополиный пух бесснежно-белый.

Лето на дворе. Но что же делать,

Если на дверях моих замок?

Оправдаю смысл ушедших лет

И закрою свой зеленый зонтик.

В ярко-синем небе самолетик

Тоже оставляет белый след.

Хочется чего-то в жизни ждать,

Хочется опять во что-то верить…

Только не открыть тяжелой двери.

Я учусь по жизни все терять.

Так терять, чтоб не жалеть потери,

Ничего о прожитом не знать.

Все позабыть, увы, не в нашей власти. Ш.

Когда взгрустнется мне в ночной тиши,

Я вспомню музыкальность Ваших пальцев

С сонатой в упокой моей души.

И даже если созданная вечность

Мне говорит о смене прошлых лун,

Мне снится Ваша вычурная нежность,

И светские манеры Ваших струн.

В том месте, где усталость вдохновений

Мешает обреченности тоски,

Случайно я столкнулась с Вашей тенью,

И вот сейчас читаю ей стихи.

Мелодия усталой, нежной скрипки

Мои глаза состарит на века.

А Ваша тонкогубая улыбка

Как прежде иронична и горька.

Простите мне мою бесцеремонность,

Но я не удержусь в последний раз

Взъерошить нежно Вашу отрешенность

И серебристость серых Ваших глаз.

Не стихают шаги за холодной стеной,

Отсчитают часы 30 лет.

Прислонюсь к батарее обожженной спиной,

И представлю, что здесь меня нет.

В голове проплывут не спеша облака,

И холодного пива глоток.

И в том месте, где только задрожала рука,

Проползет сигаретный дымок.

От врагов не спасешься, их увидишь везде,

Но когда гвоздь вбивается лбом,

Догадаться несложно, что друзья – это те,

Кто ко мне заползает под стол.

Что такое душа? Что такое покой,

Если нет ничего за виной?

Я прижмусь на всю ночь к батарее щекой,

Чтоб ей было не страшно одной.

Я все, что не имела – потеряла.

А не имела больше, чем могла.

Я слишком уж о прошлом много знала

И слишком его мало берегла.

Я всех, кого желала – разлюбила,

А всех, кого хотела – не смогла.

Была богата чем – так все простила,

И чем была бедна – не сберегла.

Я чувства раскричала на базарах,

А яркость глаз слизал ночной прилив.

Свои стихи сменяла я на старость,

Ее в душе надежно поселив.

Умнее я от этого не стала,

И продолжаю жить, как я жила.

Я все, что не имела – растеряла.

И всех, кого любила – раздала.

Я так хочу сбежать от этой жизни,

От призрачных мечтаний и тревог.

Туда, где я не буду третьей лишней,

И не пущу обиды на порог.

Туда, где не придут, и не достанут,

Не наплюют ни в душу, ни в глаза.

Где ночью не приснятся мне кошмары,

А за зимой опять придет весна.

Чтоб в спину не летели снова камни,

И чтоб слова не резали ножом.

Пусть будут небеса, дожди и травы,

И музыки случайный перезвон.

Наверно, это сбудется нескоро,

Ноя прошу везде, где б ни жила:

Пройдите мимо, будущие воры

Души моей, покоя и тепла.

У побитой собаки

Есть печальные взгляды,

От закатных фантазий

Много пользы не ждут.

И когда нас по жизни

Жгут за все грехи сразу,