Том 1. Стихотворения 1939–1961
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Том 1. Стихотворения 1939–1961, Слуцкий Борис Абрамович-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Том 1. Стихотворения 1939–1961
Автор: Слуцкий Борис Абрамович
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 239
Том 1. Стихотворения 1939–1961 читать книгу онлайн
Том 1. Стихотворения 1939–1961 - читать бесплатно онлайн , автор Слуцкий Борис Абрамович
Первый том Собрания сочинений известного советского поэта Бориса Слуцкого (1919–1986) открывается разделом «Из ранних стихов», включающим произведения 30-х — начала 50-х годов. Далее представлены стихотворения из книг «Память» (1957), «Время» (1959), «Сегодня и вчера» (1961), а также стихотворения 1953–1961 гг., не входящие в книги.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
ДАЛЬНИЙ СЕВЕР
Из поселка выскоблили лагерное.
Проволоку сняли. Унесли.
Жизнь обыкновенную и правильную,
Как проводку, провели.
Подключили городок к свободе,
Выключенной много лет назад,
К зауряд-работе и к заботе
Без обид, мучений и надсад.
Кошки завелись в полярном городе.
Разбирают по домам котят.
Битые, колоченые, поротые
Вспоминать плохое не хотят.
Только ежели сверх нормы выпьют
И притом в кругу друзей —
Вспомнят сразу, словно пробку выбьют
Из бутылки с памятью своей.
ОТЛОЖЕННЫЕ ТАЙНЫ
Прячет история в воду концы.
Спрячут, укроют и тихо ликуют.
Но то, что спрятали в воду отцы,
Дети выуживают и публикуют.
Опыт истории ей показал:
Прячешь — не прячешь,
Топишь — не топишь,
Кто бы об этом ни приказал,
Тайну не замедляешь — торопишь.
Годы проходят, быстрые годы,
Медленные проплывают года —
Тайны выводят на чистую воду,
Мутная их не укрыла вода.
И не в законы уже,
А в декреты,
Криком кричащие с каждой стены,
Тайны отложенные
И секреты
Скрытые
Превратиться должны.
«Вопросы, словно в прошлом веке…»
Вопросы, словно в прошлом веке.
Вопросы — точно те же.
Кто виноват, как быть, что делать,—
Звучит сейчас не реже,
Чем в девятнадцатом столетьи,
Полузабытом, давнем,
Засыпанном пургой событий,
Как Дальний Север, дальнем.
И снова юный Чернышевский
И современный Герцен
Горят свободною душою,
Пылают добрым сердцем.
Метро привозит Огарева
На горы Воробьевы.
Но та же, слышанная, клятва
Звучит сегодня снова.
И слово старое: «Свобода»,
И древний лозунг: «Воля» —
Волнуют каждого, любого,
Как прежде и — поболе.
«Идет словесная, но честная…»
Идет словесная, но честная
Голосовая крикодрака,
И все ругательства известные
Звучат под крышею барака.
И доводы жужжат, как оводы,
И аграманты аргументов
Сияют по любому поводу
В грязи особенно заметно.
«Как лучше жизнь не дожить…»
Как лучше жизнь не дожить,
а прожить
Мытому, катаному, битому,
Перебитому, но до конца не добитому,
Какому богу ему служить?
То ли ему уехать в Крым,
Снять веранду у Черного моря
И смыть волною старое горе,
Разморозить душевный Нарым?
То ли ему купить стопу
Бумаги, годной под машинку,
И все преступления и ошибки
Кидать в обидчиков злую толпу?
То ли просто вставать в шесть,
Бросаться к ящику: почта есть?
А если не принесли газету,
Ругать советскую власть за это.
Но люди — на счастье и на беду —
Сохраняются на холоду.
Но люди, уставшие, словно рельсы,
По которым весь мир паровозы прогнал,
Принимают добра любой сигнал.
Большие костры, у которых грелись
Души
в семнадцатом году,
Взметаются из-под пепла все чаще:
Горят!
Советским людям — на счастье,
Неправде и недобру — на беду.
ТЕМПЕРАМЕНТЫ
Один — укажет на резон,
Другой — полезет на рожон.
Один попросит на прокорм,
Другой — наперекор.
А кто-то уговаривал: идите по домам!
В застенке разговаривал, на дыбу подымал.
Характер, темперамент,
Короче говоря,
Ходили с топорами
На бога и царя.
Ослушники и по́слушники,
Прислужники, холопы
У сытости, у пошлости, у бар или Европы,
Мятежник и кромешник, опричник, палач.
И все — в одном народе.
Не разберешь, хоть плачь.
«Ванька-встанька — самый лучший Ванька…»
Ванька-встанька — самый лучший Ванька.
Все другие ваньки залегли,
Но отечество прикажет: встань-ка!
Ванька-встанька поднялся с земли.
Потому ли, что пустые головы
Много легче кверху задирать,
То ли от фундамента тяжелого —
Это очень трудно разобрать.
Только — чуть отечество прикажет —
Ванька отряхнется и стоит.
Ежели отчизна промолчит,
Ванька тоже все-таки не ляжет.
«Мы, пациенты, мы, пассажиры…»
Мы, пациенты, мы, пассажиры.
Мы — управляемые единицы.
Нам — не до жиру, были бы живы.
Все-таки как мы сейчас живем?
Мы, налогоплательщики, мы, вкладчики,
Бывшие подписчики на заем?
Слушатели, зрители, читатели,
Все-таки чего мы хотим?
За что голосуем мы, избиратели?
Для нас, для запаса первой очереди,
В чем он, где он, жизни смысл?
А также для запаса второй очереди?
Мы, которые служим срочную,
Мы, которые пьем столичную,
Что для нас главное, важное, прочное?
Где наше дело? В чем наша честь?
Наша, так сказать, сверхзадача?
План — есть. А совесть? — есть!
Значит, будет и большая удача.
Перейти на страницу:
