«Верю в деревья. Они растут…»
Верю в деревья. Они растут,
У них есть листья и корни.
Весной они хорошеют в цвету,
Холода выжидают упорно.
Но верю я также и в облака —
Они легки и летучи.
Они играют и шутят, пока
Не вырастают в тучи.
«Одним доля: жить большой семьей…»
Одним доля: жить большой семьей,
Жизнью жить простой в кругу людей,
А другим судьба: весь путь земной —
Поединок с совестью своей.
Душно корню, горько корню в почве сухой
Пробираться, пробиваться, ползти.
Трудно ветви раздвигать перед собой,
Первому вперед идти без пути.
Ветер осенью разнес семена.
Семя взбухшее сильней, чем динамит.
И опять за зимой идет весна
И прошедшее с будущим роднит.
Вырастет новая сосна,
Небу зашумит.
Поэт(«Народ кричит о бедствиях, о хлебе…»)
Народ кричит о бедствиях, о хлебе,
Его волнует дневная судьба, —
Поэт молчит. Какой прекрасный жребий!
Поэт ноет — безмолвствует толпа.
И что прекрасней, впрямь, чем жизнь поэта,
Его проворный и бесцельный шаг,
Взлетающая ввысь по воле ветра
Оторванная легкая душа.
И жаркий груз любви в пустую легкость песни
Он претворит, в видения — любовь,
При жизни вознесется и воскреснет
Он, проходя сквозь свой земной покров.
Он знает дни: вот суета потухла,
И свет в очах, и звуки полнят слух.
Смиряет дух и преклоняет ухо,
И первозданный узнает испуг.
Неумолкаемый раскат органа
Могучим дуновеньем мир покрыл,
Все ближе свет, все явственней осанна,
Все резче муки вдруг проросших крыл.
И вдруг, прозрев, он узнает — пронзенный
Огромным светом, уходящий ввысь
Свой мир земной, но одухотворенный,
И несть болезнь, и несть печаль, но жизнь.
Стихи(«Привычная святость восторга…»)
Привычная святость восторга,
Бесчинный и вечный покой.
Тебе ли не платят дорого,
О, муза, за голос твой?
И в бессмертных своих ожиданьях
Жарки дни и бесславно тихи.
Как молитвы, как заклинанья,
Повторяю, зову стихи.
Но порою бывают мгновенья, —
Их безумья не в силах обнять, —
То измена иль откровение, —
Не хочу и не смею понять,
Но в стихах неприступно прекрасных,
Что в молитве твержу наизусть,
Слышу запах горелого мяса,
Чую крови соленый вкус.
Забрела в цветник корова,
Смотрит тупо и сурово.
А на клумбе, как эмблемы,
Гиацинты, хризантемы.
Искусство(«Шевельнув хвостом, без слова…»)
Шевельнув хвостом, без слова
Побрела домой корова.
А на клумбе, важны, немы,
Гиацинты, хризантемы.
«Кружатся ангельские дни…»
О, для чего ты крепко, тело человека!
Гамлет.
Кружатся ангельские дни
В неумолимом совершенстве,
И жизнь, прекрасная по-женски,
Ноет вдали: — Повремени… —
Невероятная любовь!
Всегда одна, всегда все та же.
Судьба когда-нибудь расскажет
Про нашу страсть, про нашу кровь.
О, бесконечна счастья нить,
И крепко тело человека,
И может, смертное, вместить
Любовь, бессмертную от века.
«Рассветный бред мятущихся созвездий…»
Рассветный бред мятущихся созвездий
В глуби души рождает дальний звон.
И первый стон — сереброкрылый вестник
Венца моей любви — мой первый стон.
Влюбленных взглядов гибкое сплетенье,
Но лунный парус в небе одинок.
О, звезд передрассветное томленье,
Ночной тоски певучее звено!
Рассветный бред мятущихся созвездий
В моей душе тревожит острый сон.
Прощаю боль безумно нежной мести,
Я приняла ее, звучит мой первый стон.
Блаженство(«Даль туманится утром и небом…»)
Даль туманится утром и небом,
И душа пробудилась небесной.
Каждый день возвращается бездна,
Сердце вечно блаженно и немо.
Эта жизнь — для меня, для тебя ли?
Не огромная ль сонная жалость
Неожиданно нам примечталась
В ненасытной блаженной печали?
И когда мы сияем глазами
И внезапно вдвоем умираем, —
Залетая, взлетая, слетая, —
Звездный дождь над блаженными нами.
О, навстречу слепому восторгу!
Руки вскинув и тяжко внимая
Хвойный посвист, что рати сгоняет
На ночную пустую дорогу.
Мы под диким и сумрачным небом
Мечем души, блаженно теряя,
И прекрасный закат обагряет
Нашей страсти белеющий слепок.
