Репродуктор завывает,
исказив слова на треть.
Репродуктор зазывает
старый номер посмотреть.
Мотогонки… Звуки гонга…
Друг за другом по стене
двое носятся; вдогонку
эхо гулкое вдвойне
расчихалось… Был да вышел
страх у пары неземной!
Первый — круче, первый — выше,
а за ним спешит второй.
"Что за смелость?", "Ай да нервы!"
изумляется народ.
"Гляньте, первый…" Сдался первый.
Безнадежно отстает.
Жуток этот промежуток.
Не игра — смертельный труд.
Сразу стало не до шуток.
Приумолк базарный люд.
Загляделись на второго.
Выше, круче руль — второй…
Для чего он, право слово,
так рискует головой?!
Стоит ли для восхищенья
пестрой рыночной толпы
совершать коловращенья
с биркой беличьей судьбы?!
Для чего парадец жалкий
съехать наземь: о-ля-ля?!
Сердцу больно, телу жарко,
и — качается земля.
И плывут крутые стены,
лица в круг сплошной слились…
Ты в конце рабочей смены
все равно не вспомнишь лиц,
для которых мчался, трясся
в жестком гоночьем седле…
Так всю жизнь — по старой трассе…
Перерыв. Парад-алле!
По стене огромной бочки
как у бездны на краю.
Центробежной силы прочность
охраняет жизнь твою.