Полное собрание стихотворений

МАЙ

Бледный вечер весны и задумчив и тих,

Зарумянен вечерней зарею,

Грустно в окна глядит; и слагается стих,

И теснится мечта за мечтою.

Что-то грустно душе, что-то сердцу больней,

Иль взгрустнулося мне о бывалом?

Это май-баловник, это май-чародей

Веет свежим своим опахалом.

Там, за душной чертою столичных громад,

На степях светозарной природы,

Звонко птицы поют, и плывет аромат,

И журчат сладкоструйные воды.

И дрожит под росою душистых полей

Бледный ландыш склоненным бокалом,-

Это май-баловник, это май-чародей

Веет свежим своим опахалом.

Дорогая моя! Если б встретиться нам

В звучном празднике юного мая-

И сиренью дышать, и внимать соловьям,

Мир любви и страстей обнимая!

О, как счастлив бы стал я любовью твоей,

Сколько грез в моем сердце усталом

Этот май-баловник, этот май-чародей

Разбудил бы своим опахалом!..

1 мая 1885

«Уснули и травы и волны…»

Уснули и травы и волны,

Уснули и чудному внемлют,

И статуи дремлют безмолвно,

Как призраки дремлют.

И полчочь крылом утомленным

Трепещет легко и пугливо

По липам, по кленам зеленым,

По глади залива.

Сквозь ветки луна молодая

Бросает снопы позолоты,

Ревнивым лучом проникая

В прохладные гроты.

И бродят в серебряном мраке

Толпою стыдливые грезы,

Роняя на сонные маки

Прозрачные слезы.

Заслушалась роза тюльпана,

Жасмин приклонился к лилее,

И эхо задумалось странно

В душистой аллее.

19 июня 1885

«Не правда ль, все дышало прозой…»

Не правда ль, все дышало прозой,

Когда сходились мы с тобой?

Нам соловьи, пленившись розой,

Не пели гимны в тьме ночной.

И друг влюбленных – месяц ясный-

Нам не светил в вечерний час,

И ночь дремотой сладострастной

Не убаюкивала нас.

А посмотри – в какие речи,

В какие краски я облек

И наши будничные встречи,

И наш укромный уголок!..

В них белопенные каскады

Шумят, свергаяся с холма;

В них гроты, полные прохлады,

И золотые терема.

В них ты – блистательная фея;

В них я – восторженный боец-

Тебя спасаю от злодея

И торжествую наконец.

Июнь 1885

ТАИНСТВО ЛЮБВИ

Господь карающий, бог грозный Иудеи,

Бог в дымной мантии тяжелых облаков,

Бог, шумно мечущий огнистых молний змеи

На избранных сынов;

Бог созидающий, чтобы разрушить снова

Созданье рук своих, как злой самообман;

Бог, славы ищущий у племени людского,

Бог-деспот, бог-тиран!

Бог, проносившийся грозою над Сионом,

Испепеливший в прах Гоморру и Содом;

Бог, улыбавшийся над кесаревым троном

И тяготевший над рабом!

Бог, проносившийся заразой над пустыней

И забывавший гнев при сладостных псалмах

В душистом сумраке благоговейных скиний

На цветоносных алтарях;

Бог, крови жаждущий и слушающий речи

Слепого демона сквозь райские врата,-

Бог, этот грозный бог неумолимой сечи,

Родил смиренного Христа,

Святого, кроткого, властительного сына,

Все возлюбившего бессмертною душой,

Кто умер на кресте, чья мирная кончина

Зажглася вечною звездой;

Зажглась, чтоб озарять мир мрака и печали

И поучать людей смиренью и добру,

Чьи чудные персты недужных исцеляли,

Едва приблизившись к их смертному одру…

И этот мирный сын властительного бога

Пришел в мир бедняком, – не царская парча,

Не складки пурпура, не бархатная тога

Спускались с бледного плеча…

О, как блаженно тих, любвеобильно мирен

Был бог, громовый бог, когда в дыму кадил,

Под пение молитв, пройдя ряды кумирен,

В ложницу девы он вступил.

И как была чиста безгрешная Мария

В своем счастливом сне на девственном одре,

Как улыбалися уста ее живые

И богу и заре!

Все в храмине ее дышало тишиною,

Румяный луч зари струился в полумглу

Сквозь занавес окна и алой полосою

Ложился на полу;

И на ковре ее разбросанные ризы

Луч солнечный лобзал, скользя по ним змеей,

И шумно под окном на фрески и карнизы

Взлетали ласточки веселою семьей.

Тогда к ней бог вошел! Он не тревожил сладкий,

Прекрасный сон ее, исполненный чудес,

Он только колыхнул бесчувственные складки

Малиновых завес.

Он только опахнул стыдливые ланиты,

Он только осенил безгрешное чело,-

И были новые ей помыслы открыты,

И даль грядущего разверзлася светло…

Со смутною тоской проснулася Мария,

С раздумьем на челе пошла в росистый сад,

Где пели хоры птиц, где маслины густые

Струили аромат.

И солнцу ясному и радостному шуму,

Вокруг звучащему, внимала, и порой

Невольно думала таинственную думу

О райском чудном сне, смутившем ей покой,

И плакала она!.. Вдруг голубь белоснежный

Внезапно выпорхнул из синей вышины,

И закружил над ней, воркуя с лаской нежной,

И поняла она пророческие сны.

И поняла она, что пышное убранство

Природа с этих пор кладет к ее ногам

И что под куполом небесного пространства

Весь мир, весь божий мир – ее заветный храм.

Что только ей кадят душистые растенья,

Что только ей – зари волшебный перелив,

И в девственной груди разлился вдохновенья

Задумчивый прилив…

А голубь все кружил! – То был все тот же грозный,

Самодержавный бог, молниеносный бог!

Теперь он не метал стрелу из выси звездной,

Он не хотел, не мог!

Он понял мир земной, погрязший в тьме полночной;

Он стал его отцом, бессмертный и благой,

Теперь очищенный любовью непорочной

И освященный сном невинности земной!..

5 сентября 1885

«С тоской в груди и гневом смутным…»

С тоской в груди и гневом смутным,

С волненьем, вспыхнувшим в крови,

Не поверяй друзьям минутным

Печаль осмеянной любви.

Им все равно… Они от счастья

Не отрекутся своего,

Их равнодушное участье-

Больней несчастья самого!..

8 октября 1885

«Звезды ясные, звезды прекрасные…»

Звезды ясные, звезды прекрасные

Нашептали цветам сказки чудные,

Лепестки улыбнулись атласные,

Задрожали листы изумрудные.

И цветы, опьяненные росами,

Рассказали ветрам сказки нежные,-

И распели их ветры мятежные

Над землей, над волной, над утесами.

И земля, под весенними ласками

Наряжаяся тканью зеленою,

Переполнила звездными сказками

Мою душу, безумно влюбленную.

И теперь, в эти дни многотрудные,

В эти темные ночи ненастные,

Отдаю я вам, звезды прекрасные,

Ваши сказки задумчиво-чудные!..

Декабрь 1885