Чего-то жаль мне… И не знаю я
Наверное, чего… Опять его ли,
Кого безумно так любила я,
Так долго и с такой упрямой волей?
Или тебя, пора моей весны,
Отцветшая пора младых стремлений,
Желаний, и надежд, и вдохновений,
Той грустной, но всё милой старины?!.
О нем зачем жалеть?.. Ведь счастлив он,
Своей судьбой доволен и спокоен,
Минувшего забыл минутный сон
И, счастия оседлого достоин,
Рассудку подчинил свой гордый ум,
Житейских благ всю цену понимает,
Без детских грез, без лишних страстных дум
Живет… и жизни смысл и цель уж знает!
Он знает, что богатство нужно нам,
Чтоб вес иметь и поддержать значенье;
Что душу не разделишь пополам
С другой душой, что это заблужденье
Мальчишек и девчонок в двадцать лет,
Что барский дом, стол лакомый на славу
Превознесут друзья, уважит свет
(Друзья и свет так падки на забавы!).
С поэзией простился он навек
И с прозою сухою помирился;
Член общества, степенный человек,
С приличием в ладу, он научился
Условной речи их… Нет, он не тот,
Чем прежде был!.. О нем жалеть зачем же?
От женского он сердца сам не ждет,
Чтоб было век оно одним и тем же!
Нет, не его мне жаль! — Мне жаль тебя,
Моя любовь, любовь души беспечной!
Ты верила и вечности сердечной,
Ты верила и в клятвы и в себя!..
Мне жаль еще повязки ослепленья,
Скрывавшей мне житейских уз тщету,
Мне жаль тебя, о гордое презренье,
Ребяческий ответ на клевету!..
Мне жаль тебя, мой благородный гнев,
Ты ложь встречал лицом к лицу отважно,
Ты лесть отверг с ее хвалой продажной,
Ты зависти дразнил зловещий рев!
Мне жаль тебя, мое самозабвенье,
Готовность глупо жертвовать собой,
Безумно жаль младого увлеченья
С его золотокрылою мечтой!..
После субботы 16 февраля 1852. Москва
Там много их было, веселых гостей,
И много шепталось приветных речей…
Один лишь там не был, но этот один —
Всех дум и желаний моих господин.
И сладкие песни мне слышались там,
И страсть в них дышала с тоской пополам…
Лишь голос любимый в разлуке молчал,
Но верному сердцу заочно звучал.
Блеснет ли навстречу мне пламенный взор?
Коснется ли слуха живой разговор?
Всё снится далекий, всё видится он,
И жизнь моя — с ним, а всё прочее — сон!
18 ноября 1852 Москва
Ступай себе! твой минул срок печальный,
О мрачный гость в одежде погребальной,
Тяжелый год и высокосный год!
Отпущен ты не с честию и миром, —
Нет, вслед тебе народы дружным клиром
Кричат итог утрат, скорбей, невзгод…
Ступай себе под бременем упрека,
Напутствуем проклятьем и хулой!
Косил у нас ты бойко и высоко,—
Гробами путь усеял свой!
Ты взял у нас народные три славы,
Красу и честь России величавой,
Трех лучших, трех любимых между нас!
Ты вырвал кисть из длани вдохновенной,
Ты песнь прервал в груди благословенной,
О вечности вещавшей в смертный час,
Громовое перо сломал до срока
У мудрого наставника людей…
О, сгинь навек, косивший так высоко
Год наших бедствий и скорбей!.. [52]
1 января 1853
Звенит, гудит, дробится мелкой трелью
Валдайский колокольчик удалой…
В нем слышится призыв родной,—
Какое-то разгульное веселье
С безумной, безотчетною тоской…
Кто едет там?.. Куда?.. С какою целью?..
Зачем?.. К кому?.. И ждет ли кто-нибудь?..
Трепещущую счастьем грудь
Смутит ли колокольчик звонкой трелью?..
Спешат, летят!.. Бог с ними… Добрый путь!..
Вот с мостика спустились на плотину,
Вот обогнули пруд, и сад, и дом…
Теперь поехали шажком…
Свернули в парк аллеею старинной…
И вот ямщик стегнул по всем по трем…
Звенит, гудит, как будто бьет тревогу,
Чтоб мысль завлечь и сердце соблазнить!..
И скучно стало сиднем жить,
И хочется куда-нибудь в дорогу,
И хочется к кому-нибудь спешить!..
27 августа 1853 Вороново
Виновны вы и правы оба!..
Непримирим ваш вечный спор!..
В жене понятны месть и злоба,
Борьбы отчаянный отпор,
А в муже — гнев за оскорбленья,
За вероломство многих лет!
Согласно жить вам средства нет!
Спасенье вам — разъединенье!
Ваш брак лишь грех и ложь!.. Сам бог
Благословить его не мог!..
Закон, язык, и нрав, и вера —
Вас разделяют навсегда!..
Меж вами ненависть без меры,
Тысячелетняя вражда!..
Меж вами память, страж ревнивый,
И токи крови пролитой…
Муж цепью свяжет ли златой
Порыв жены вольнолюбивой?..
Расстаньтесь!.. Брак ваш — грех!.. Сам бог
Благословить его не мог!..
22 сентября 1853 Вороново
