Когда нет гувернантки

Теперь, когда мы повторили, наконец, то, что нам необходимо знать по ритмическому чтению, а заодно и много раз воспроизвели отрывок, который нам надо было пройти, выучить, мы не вольно получили результат. Мы выучили его, сами того не ведая, потому что повторяли текст по-разному и нам было интересно. Так приходит избавление от скуки, а, значит, и возвращение к самому себе.

Дальше следует такое общее правило: смыслом прочитанного надо заниматься после того, как ты занялся формой, хотя бы через полсекунды. А форма - это и есть воспроизведение чего бы то ни было: урока по какому-то предмету или любого текста, который встречается тебе в жизни. Он может быть выражен словами, а может и краской, и музыкальным звуком. А еще числом, формулой как, например, в математике, физике, химии.

Для того, чтобы текст, который нужен нам на занятиях, оказывался проанализированным, хорошо понятым, мы придумали еще несколько правил. Поэтому займемся сейчас очень интересным делом. Называется оно - "Анализ происхождения слова, или этимологизирование".

Этимология слова - понятие, связанное именно с происхождением слова, его смыслом. Когда мы говорим об уже известном нам слове "медведь", то видим здесь два корня: "мед" и "вед". Ясно, что речь идет о ком-то, кто ведает (знает), где найти в лесу мед. Занявшись этимологизированием, мы быстро нашли два корня, от которых произошло это слово. Но бывают случаи посложнее, над которыми ученые бьются годами, десятилетиями, да так и не могут определить, работая очень-очень настойчиво, откуда же произошло то или иное слово. Например, до сих пор неизвестно происхождение некоторых имен, в том числе такого простого, казалось бы, имени, как Таня. И тогда пишут, что этимология слова темная.

Мы не будем заниматься такими исследованиями как ученые, потому что для этого надо готовиться десятки лет и иметь очень и очень много знаний. Но мы можем в свое удовольствие заниматься этимологизированием, которое называется " домашним", анализировать происхождение слова не всерьез по-научному, а строя предположения о первоначальном смысле того или иного слова. Как же мы это можно делать?

Прежде всего, надо определить одно очень интересное свойство слов. Смысл их чаще всего заключен не в гласных, а в согласных звуках, которые называются радикалами слова (по-русски "радикал" переводится как "корень", но это не тот корень, который проходят в школе, а другой - именно радикал, который лингвисты берут за основу при анализе других слов). Например, радикал русского слова "холод" - "хлд". Сравним его с радикалами немецкого слова "kalt" и английского "со1d". Какие тут согласные? "K, l, t" и "k l, d". Но ведь "к" и "х", "д" и "т" - пары, родственные звуки. И это доказывает нам правописание английского слова, которое пришло на этот остров, конечно же, с материка. Вот и получается, что у этих трех слов один и тот же корень. Как просто теперь их запомнить, когда ты позанимался этимологизированием. Значит, прежде всего, чтобы стать домашним ученым-этимологом, нужно научиться находить одинаковые или родственные согласные в похожих словах из разных языков.

Теперь мы знаем как при изучении языков правильно использовать согласные. Надо выделить их в слове, может быть даже выписать, и сравнить это "созвездие" согласных с аналогичном в другом языке. И часто получается так, что какой-то родственный смысл можно найти в другом слове на совершенно другом языке.

Иногда в разных языках бывает обратное построение слова, то есть оно читается как бы в обратную сторону. Возьмем, например, греческое "морфо" и латинское "форме". Здесь одни и те же согласные переставлены: "мрф", "фрм". Но и в греческом, и в латинском эти слова означают одно и то же. В русском языке такое слово не сохранилось. Вот мы и пользуемся теперь латинским и греческим, двумя словами: "морфо" и "формо". "Морфо", правда, отдельно не используется, но часто звучит в составных словах, в том числе и в очень важном для автодидакта слове морфологизация.

Раньше мы уже говорили о движении как органе человека. Ты уже знаешь, что рука - орган движения, и нога - тоже орган движения. Есть разные другие органы: орган мышления, орган пищеварения и так далее. Но то, что человек имеет орган такой, как движение, говорить не принято, не часто услышишь такое словосочетание. А мы с тобой вооружились этим словосочетанием, нам удобно так считать. Кстати, слова средневекового философа Б. Спинозы "Движение есть орган человека" - отражают истинное положение вещей. А ведь наш интерес, который мы чувствуем именно в это мгновение, - тоже орган.

Занимаясь самообучением, мы должны все время следить, чтобы этот орган работал как следует и "не ржавел", и не отказывал нам. Важно, чтобы интерес был всегда наготове там, где нам нужно им воспользоваться. Движение рождается где-то в человеке, в мозгу его, в каких-то глубинах человеческого Я. А интерес -имеет такие же источники, как и то, что мы называем движением внешним или движением внутренним.

Интерес - это как бы множество естественных движений, которые получились у тебя сами собой, когда ты по-настоящему, как тебе велено природой, стал .думать. Если ты думаешь с интересом, значит, ты думаешь так, как по-настоящему должен думать человек. А можно подделывать интерес. Подобно тому, как подделывают деньги фальшивомонетчики. Скажем, считают вокруг, что хорошо интересоваться искусством. И человек идет в театр посмотреть спектакль или даже послушать симфонию в филармонию только для того, чтобы считаться культурным. На самом же деле это подделка. И такого человека можно назвать фальшивомонетчиком интереса или еще английским словом "сноб". Сноб не стремится овладеть настоящей культурой, настоящими знаниями. Поэтому и не заслуживает нашего уважения.

Но мы должны понять, что не чувствовать себя искренне заинтересованным в чем-то очень вредно для здоровья. По-настоящему здоровым, вероятно, можно быть только тогда, когда не скучаешь. Я не буду сейчас приводить имен замечательных ученых двадцатого века, которые поняли первыми в мире, что многие болезни, серьезные в том числе, происходят от скуки. Значит, когда ты не пользуешься своим интересом, когда не создаешь этот интерес сам, подвергаешь риску свое здоровье. Надо уметь заинтересовываться, а заинтересовываться мы, наверняка, способны не через смысл, а через форму выражения смысла, через то, что мы сами делаем, наблюдая за этим действием, - то есть через морфологизацию.