Столетие Трагедии (СИ)

Тем временем настала глубокая ночь, и большевики предприняли проникновение в Зимний дворец с задних дверей, не охранявшихся или плохо охранявшихся юнкерами. Отряд спецназа ГУГШ под командованием полковника Михаила Свечникова быстро подавил сопротивление защитников Временного Правительства. И тогда матросы и солдаты ворвались во дворец. Вот, что рассказывал об этом Дж. Риду матрос, принимавший участие в этом своеобразном четырёхкратном штурме: "Около 11 часов вечера мы открыли, что у входов во дворец со стороны Невы не было юнкеров. Тогда мы ворвались в двери и начали по разным лестницам подниматься наверх, поодиночке или небольшими группами. Когда мы поднялись на верхний этаж, то юнкера задержали нас и отобрали у нас оружие. Но наши товарищи все подходили и подходили до тех пор пока мы не оказались в большинстве. Тогда мы обратились против юнкеров и отобрали оружие у них" (Джон Рид, с. 223).

Эти картина мирного заключительного "штурма" с задних дверей, в общем, совпадает с рассказами офицеров, защитников Зимнего дворца. Вот приведенный в сборнике "Октябрьское восстание" рассказ одного офицера:

"...ввиду нашей малочисленности и того, что мы, как оказалось, не везде расставили караулы там, где это было необходимо, в Зимний дворец стали проникать небольшие группы красногвардейцев... До той поры, пока группы красногвардейцев были немногочисленны, мы их разоружали, причем разоружение совершалось по-семейному, без всяких столкновений. Однако красногвардейцев становилось все больше и больше, появились матросы и солдаты Павловского полка. Началось обратное разоружение - юнкеров, причем опять-таки оно совершалось довольно мирным путем. Для переговоров в Зимний дворец пробыл комиссар Военно-революционного комитета Чудновский,... и как раз вовремя этих самых переговоров в Зимний дворец проникли большие массы красногвардейцев, матросов и павловцев и т. д. Они не желали кровопролития. Нам пришлось сдаться. За всю осаду с нашей стороны были легко ранены три юнкера. Как мне передавали, имеется несколько раненых из женского батальона" ("Окт. восст.", с. 426).

Однажды в старом петербургском доме кладоискатели обнаружили загадочный документ.

Автор дневника, судя по содержанию записок, был участником обороны Зимнего в историческую ночь с 25 на 26 октября 1917 года. Там подробно описано все, что происходило тогда на Дворцовой площади Петрограда.

Правда, на страницах этого документа известные всем события представлены совсем не так, как их преподают в школе.

По словам автора, все попытки штурма Зимнего необученными отрядами рабочих и матросов были отбиты, и большевикам никогда бы не удалось захватить власть, если бы не вмешательство загадочного отряда штурмовиков в форме императорской армии. Именно он за считанные минуты захватил Дворец и решил исход октябрьского восстания. В сентябре 1917 года эти войска представлялись Ленину, "кажется, единственным, что мы вполне можем иметь в своих руках, и что играет серьезную военную роль". К тому же самой боеспособной дивизией корпуса - 106-й пехотной - командовал тот самый Михаил Свечников, теперь уже полковник, единственный в РСДРП(б) военный специалист, окончивший Императорскую Николаевскую военную академию, и к тому же еще профессиональный военный разведчик. Ленин встречается с ним во второй половине сентября 1917 года в Выборге и убеждается, что "финляндские войска" - это действительно реальная сила. Теперь он мог настаивать на плане вооруженного восстания. Поначалу, правда, большевистский ЦК избрал тактику, предложенную Троцким, - "мирного", ползучего переворота.

Вплоть до 25 октября большевики практически не прибегали к военным акциям, предпочитая прямому насилию агитацию, переговоры, обман противника. Таким образом им удалось взять под контроль большинство важнейших коммуникаций города. Но центр столицы все еще оставался в руках законного правительства.

Но вот-вот должен был начаться II съезд Советов, ситуация становилась цейтнотной, без насильственного военного переворота теперь было не обойтись. Поздним вечером 24 октября Ленин появляется в Смольном, а около полуночи в Гельсингфорс (Финляндия) уходит телеграмма: "Высылай устав". (То бишь гренадёрские части с железной дисциплиной, живущие строго по уставу). Это был знак к выступлению.

В Финляндии началась погрузка в эшелоны 106-й пехотной дивизии. Бойцов в общем-то было не так уж и много - 450 человек, но это были настоящие профессионалы. Два года их готовили как гренадеров, т. е. как ударные штурмовые части. Все офицеры имели боевой опыт. К шести утра погрузились. Свечников телеграфирует в Питер: "Вся 106-я пехотная дивизия во главе с командным составом готова в любое время выступить на защиту Советов и стоять на страже демократии". Телеграмма была сигналом: отряд Свечникова двинулся на Петроград. Но большевики ждать не стали и начали штурм Зимнего. Однако их первая атака около половины седьмого вечера была легко отбита юнкерами и ударницами (женский батальон, сформированный А. Ф. Керенским). Через два часа попытку ворваться в Зимний повторили. И снова неудача. Ленин торопил членов Военно-революционного комитета, пригрозил даже его председателю Подвойскому расстрелом.

В десять часов вечера 25-го открылся съезд Советов. А в одиннадцать начался третий штурм Зимнего дворца. На этот раз в рядах шли еще и кронштадтские матросы. Но и эта атака была отбита юнкерами. Их к тому времени оставалось в Зимнем меньше тысячи.

После того как на Финляндский вокзал прибыл эшелон с отрядом Свечникова и с колес включился в дело, примерно в час ночи начался четвертый, последний штурм Зимнего. Перед бойцами-профессионалами юнкера не устояли. В 2 часа ночи 26 октября Временное правительство было захвачено мятежниками. Есть свидетельства американских и некоторых русских очевидцев о том, что в Смольном в эти дни присутствовали и офицеры кайзеровской армии. Можно предположить, что высшее руководство большевистской партии с ними было связано...

Имея в виду исторический масштаб события, надо признать, что крови было немного. Безвозвратные потери в ночь с 25 на 26 составили 25-30 человек. Это по данным большевиков. В мемуарах членов Временного правительства приводятся несколько иные цифры - не менее 200 человек, включая раненых.

Судьба многих офицеров, планировавших и осуществивших вместе со Свечниковым военный переворот в Петрограде, трагична. Подполковник Г. В. Булацель, в прошлом офицер-пограничник, был расстрелян в Финляндии по приказу Маннергейма весной 1918 года. Рядом с ним погибли и два его старших сына - 17 и 15 лет. Оба воспитанники Петербургского кадетского корпуса. Капитан А. Ф. Коппэ, правый эсер, был повешен по приказу А. И. Деникина летом того же года на Северном Кавказе. Штабс-капитан Б. В. Муханов, отпрыск старинной московской дворянской семьи, погиб в Финляндии в том же 1918-м...

И несколько слов о самом полковнике Свечникове. После 1918 года он командовал фронтом на Северном Кавказе, еще позже возглавлял Курский укрепрайон с правами командира корпуса. Осенью 1919-го он много способствовал тому, чтобы остановить наступление Деникина на Москву. Ленинское правительство тогда пожаловало Свечникову уникальную награду - пожизненный оклад командарма.

В несколько иных словах, но совершенно то же по существу, докладывал 26 октября (в разговоре по прямому проводу) генералу Барановскому (генерал-квартирмейстеру Северного фронта) поручик Данилевич (исполн. обяз. штаб-офицера для поручений при начальнике кабинета военного министра): после отъезда Керенского из Петрограда 25 октября около 11 часов утра, "в его отсутствие оставшиеся члены Временного правительства, как и полагается ему, заседали и разговаривали, Петроградский штаб бездействовал. Было решено передать власть над Петроградом Кишкину и Пальчинскому и Рутенбергу, как его помощникам... В течение дня незначительные группы большевиков без всякого сопротивления заняли Мариинский дворец, телеграф и Государственный банк, в семь часов вечера и Петроградский штаб. Захват последнего был произведен группой человек в тридцать... До 11-ти было совершенно спокойно, лишь изредка юнкера, по своей нервности, открывали стрельбу по пустой Дворцовой площади. Примерно в полночь несколько десятков большевиков забрались во дворец через открытые и никем не охранявшиеся входы и пробрались на третий этаж, в люки которого бросили во второй этаж, где находилось Временное правительство, несколько бомб. Это произвело необычайный эффект на юнкеров, и они рассыпались, как пыль. Когда стихло, они начали подбираться и арестовывать забравшихся. Таких оказалось человек 50, которые сдали свое оружие и бомбы. Наступило успокоение. Примерно через час большинство юнкеров забрало оружие и ушло в школы, и у нас осталась одна прапорщичья инженерная школа.