Пока... (СИ)

ВСЕГДА, ВЕЗДЕ...

Всегда, везде отчаянно храню

И в мутной дымке, стоя на пороге,

И там, когда немедленно пойду

Вперёд по нескончаемой дороге.

Я страж. Поставлен здесь: порог - стою,

Дорога ляжет мне - иду невольно,

За гул цепляюсь, пристально смотрю

Назад на поворотах, бьющих больно.

Сквозь боль и там, на пройденном пути

Храню в следах, оставленных неровно,

В тепле протянутой не раз руки,

В крестах, согнув меня беспрекословно...

Но в путь, вперёд на дымчатую даль! -

Пора мне! Там все мысли, силы, взоры!

Того за поворотом мне не жаль -

На новые заветные просторы!

Иду. Храню в прохожих череде,

В их говорящих истину морщинах

Так просто, обращённых грозно мне,

А следом - в мыльных круглых небылицах,

В глазах, моргающих огнём в толпе

Ему... тому... и никому - в пространство,

Ему... тому... и мне, и я в огне,

И всем! - в огне моргающее братство!

А ночь придёт, стою я в полутьме -

Бессонный страж - храню в глазах Вселенной...

Вот-вот рассвет и на порог уж мне,

А там пойду вперёд дорогой верной!

Храню в себе, что подарил мне Свет,

Всё то, что жизнью назвалось моею.

Храню себя в том самом же в ответ...

Ну, всё - пора! - опаздывать не смею!

Санкт-Петербург, 18.12.2013

ВЕТЕР В СТЕПИ

Миражами маячат свиданья

И глазами любимых - мерцанья...

Впереди, позади - расстоянья,

А точнее, скитанья твои.

Никакой для тебя тёплой крепи.

Пустота, лишь дымящие степи.

Брошен ты. Ты один, только эти

Миражи и мерцанья твои.

Степным волком повсюду ты рыщешь,

Ты чего-то отчаянно ищешь,

Ты кого-то зовёшь - слёзно свищешь,

Потом стонешь и плачешь в ночи.

Миражами маячат свиданья

И глазами любимых - мерцанья,

А реальны - пустые скитанья

Без свиданий и капли любви.

Ты отмечен суровым законом:

Неприкаянным быть, словно вором,

Следопытом в пути своём голом,

Вечным зовом и плачем степи.

Одинокий, за что-то гонимый,

Ты за что-то совсем нелюбимый,

И при этом при всём, ты ранимый

Горький странник на вечном пути...

Санкт-Петербург, 11.10.2015

ПРИЗВАНИЕ

Как-то однажды в казахской степи

Ветер-бродяга спросил у Луны:

Что же ты светишь всё каждую ночь,

Пусть и любимая ты её дочь?

Толку от света ведь нет твоего:

Он не согреет в степи никого -

Звери все греются в норах своих,

Птицы же - в гнёздах иль в кронах густых.

А человек, тот всегда у костра -

Было так, есть и так будет всегда.

Свет твой не греет, ведь он не живой,

Ты же сама знаешь, свет твой какой!

Он бесполезный. Он больше вредит.

Он ещё больше ослепших слепит.

Он затерявшихся не осветит,

Путь ко спасению - не просветит!

Птицы ли, звери ли - чувствуют дом,

Так что твой свет здесь совсем ни при чём.

А человек, тот по звёздам идёт,

К дому по звёздам дорогу найдёт.

Не веселит он, как солнечный свет.

Не вдохновляет на подвиги - нет!

Он не сближает заклятых врагов,

Только печалит зачем-то волков!

Но всё-рано, как упрямая дочь,

Светишь и светишь ты каждую ночь!

Что же ты светишь, зачем, не пойму,

Ты объясни мне, степному певцу? -

Долго молчала большая Луна.

То разгоралась, то тухла она.

Может, с улыбкой, а, может, с тоской

Думала долго она ночью той.

И отвечала над ширью степной:

Может, и прав ты, что свет мой пустой,

Только светить мне - не прихоть моя -

Было так, есть и так будет всегда.

С этим пришла я и с этим уйду,

Но не светить никогда не смогу.

Это призвание в мире моё.

Значит, кому-то, всё ж, нужно оно! -

И замолчала. И ветер молчал.

Что-то впервые он вдруг осознал.

Встал он впервые тогда пред Луной,

Встал поражённый вдруг девой ночной...

Слепо летает с тех пор он в степи

И повторяет слова лишь одни:

"Это призвание в мире моё,

Значит, кому-то, всё ж, нужно оно..."

Санкт-Петербург, 16.11.2015

АКЫН

Я видел акына в бескрайней степи.

Дороги к нему отовсюду вели.

И небо, пространство, и солнце, луна,

И степь лишь акыном дышали тогда.

Один голосил в степном мире акын -

Степного владыки единственный сын.

И небо, пространство, и солнце, луна,

И степь были юртой акыну тогда.

Мохнатое солнце гнездилось над ним,

Стелило ему из лучистых перин.

Крылатое небо на землю легло

И крыльями плотно накрыло его.