Одиночество
Одиночество читать книгу онлайн
Екатерина Таубер (1903–1987) — поэт, прозаик, критик «первой волны» русской эмиграции. Издала пять поэтических сборников. Ее стихи вошли в наиболее известные поэтические антологии русского зарубежья: «Якорь» (1936), «На Западе» (1953) и др., а также публиковались во многих журналах: «Современные записки», «Русские записки», «Возрождение», «Грани», «Новый журнал». До войны входила в литературную группу «Перекресток», близкую к В. Ходасевичу. После Второй мировой войны 16 лет преподавала русский язык в лицее Карно в Канне. В этот период сблизилась с Б. Зайцевым, И. Буниным, Д. Кленовским.
Характеризуя ее творчество, известный французский славист Рэне Герра (лично знавший Е. Таубер), в частности, пишет: «…В поэзии Екатерины Таубер — темы внутренней жизни души, близости к природе в Провансе, а также смерти, которая звучит не отчаянием, а просветленностью и отрешением…».
В основе данного электронного издания — первый сборник стихотворений Екатерины Таубер — «Одиночество» (Берлин, 1935). Дополняют его избранные стихотворения из других сборников поэтессы и стихи, публиковавшиеся в периодике русской эмиграции. В приложении публикуется эссе Ренэ Герра, посвященное жизни и творчеству Е. Таубер.
Орфография и пунктуация сборника «Одиночество» в основном приведены в соответствие с нормами современного русского языка.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Таубер была к тому же незаурядным литературным критиком, о чем свидетельствуют ее три проникновенные статьи о творчестве Бориса Зайцева («В пути находящиеся», Грани, № 33, 1957; «Борис Зайцев. Тихие зори», Новый Журнал, № 67, 1962; «Б. Зайцев. Река времен», Новый Журнал, № 94, 1969), Анны Ахматовой («Неукротимая совесть», Грани, № 53), Анны Присмановой («Розы или рожь?», Новый Журнал, № 64), Ольги Анстей («О поэзии Ольги Анстей», Новый Журнал, № 163), Г. Раевского («О поэзии Г. Раевского», Грани, № 21, 1954), С. Прегель («Буйство глаз. О стихах Софьи Прегель», Грани, № 39). Она также — автор многочисленных рецензий, первая из которых — о книге стихов «Память» Ильи Голенищева-Кутузова («Журнал Содружества» № 8, Выборг, 1935); позже она писала о сборниках стихов И. Гуаданини, О. Можайской, Д. Кленовского, А. Величковского, Л. Алексеевой, В. Булич, Т. Величковской… Отдельно хочется отметить ее статью «‘Матренин двор’ А. Солженицына и ‘Живые мощи’ И. Тургенева» (Грани, № 55, 1964).
Во Франции Старовы жили более чем скромно. Константин Иванович, бывший помещик, вынужден был работать батраком и сторожем на богатой вилле. Сама Екатерина Леонидовна помогала мужу, собирала лаванду и перебивалась нерегулярными заработками… С И. А. Буниным Е. Л. Таубер познакомилась через С. Е. Попова, приятеля мирискусника Д. С. Стеллецкого, во второй половине 40-х годов. У меня сохранилась книга Ив. Бунина «Избранные стихи» с дарственной надписью Екатерине Леонидовне от 27 июня 1947 года. Иван Алексеевич, человек скупой на похвалу и весьма строгий в оценках, лестно отозвался о ее поэзии, выделив стихотворение «Сквозная южная сосна». На своей второй книге стихов «Под сенью оливы», 1948 г., она мне написала: «Дорогой Ренэ, эти стихи, вернее ‘Сквозная южная сосна’ очень хвалил Бунин. Я думаю, это лучшее стихотворение в книге. Дубенка, 29.VIII.84».
Уместно привести запись от 24 марта 1948 г. из дневника Веры Николаевны Буниной: «Была Екатерина Таубер. Подарила мне ‘Под сенью оливы’. Ян (так В. Н. называла мужа. — Р. Г.) хвалит ее стихи». Таубер переписывалась с Верой Николаевной; 31 марта 1955 г. в Париже она подарила ей свою третью книгу стихов «Плечо с плечом» — «Дорогой Вере Николаевне Буниной с чувством горячей симпатии и глубокого уважения от автора». В 1956 году Таубер получила от Веры Николаевны Буниной посмертное издание «Митиной любви», выпущенное изд-вом им. Чехова в Нью-Йорке сразу после смерти И. А. Бунина в 1953 году, с такой надписью: «Дорогой Екатерине Леонидовне Таубер — увы, не от автора. В. Бунина. 26.XII.56.»
В середине 50-х годов Таубер получила место преподавателя русского языка в каннском лицее Карно. Жить стало легче, и Старовы смогли купить небольшой участок земли с вековыми оливковыми деревьями, где своими руками построили маленький домик, окрестив его «Дубенкой» (название родового поместья Константина Ивановича).
К Екатерине Леонидовне Таубер у меня особое, трепетное отношение. Ведь я с ней познакомился в 1958 году в каннском лицее и, поскольку к этому времени уже умел писать и читать по-русски, почти сразу у нас установились особые отношения. Скоро я стал ее любимым учеником, бывал в «Дубенке». Со временем подружился с ее очаровательным мужем Константином Ивановичем Старовым. Сколько было с ним и с его соратниками задушевных бесед и бесконечных разговоров о Гражданской войне, о судьбах России!.. Дружили мы почти тридцать лет, о чем свидетельствуют ее трогательные письма и дарственные надписи на книгах.
С 70-х годов, когда она гостила в Париже у своего брата Сергея, у себя в Медоне я устраивал в ее честь литературные вечера, чтобы дать ей возможность встречаться со своими собратьями по перу по «Перекрестку», еще с 1930 года (Ю. Терапиано, Т. Штильман), или по сборникам Союза молодых поэтов и писателей (В. Дряхлов, Б. Закович, Т. Штильман), а также с И. Одоевцевой, С. Прегель, Е. Рубисовой, А. Шиманской, А. Величковским. Мы также встречались по старой памяти и на Монпарнасе в кафе Dome.
Борис Константинович Зайцев и Екатерина Леонидовна познакомили меня заочно с Галиной Кузнецовой. С их рекомендательными письмами, в июле 1970 года, я отправился в Мюнхен, где остановился у писательницы Ирины Сабуровой. Очень радушно меня приняли Галина и Марга Степун, я их расспрашивал о русском довоенном литературном Париже и, конечно, о Бунине. Было еще несколько незабываемых встреч, последняя — 13 февраля 1975 года. Галина Николаевна завещала мне свою библиотеку и весь свой архив. Таким образом, в моих руках оказалась переписка Е. Таубер с Г. Кузнецовой. Удивительный сюжет, достойный внимания исследователей, — как много у них общего! Обеих вдохновляли юг Франции, Прованс, «бунинские» места — Грасс, Мужен, мистраль, запахи, краски, лаванда, оливковые деревья… Благодаря им в русской поэзии ХХ века появились «Провансальские стихи». У Кузнецовой — «Оливковый сад» (стихи 1923–1929 гг., когда она жила в Грассе у Буниных), у Таубер — книга стихов «Под сенью оливы» (у меня хранится экземпляр с ее дарственной надписью: «Галине Николаевне Кузнецовой, автору ‘Оливкового сада’ с дружеским приветом от автора»). Познакомились они уже после войны, и никто никому не подражал — просто две родственные души. Их сближала не только принадлежность к «незамеченному поколению», по меткому выражению моего друга В. С. Варшавского, но и крайняя скромность, сдержанность, общее понимание культуры, жизни и, конечно, преклонение перед Буниным. О многом говорит дарственная надпись Галины Кузнецовой на книге «Грасский дневник»: «Родственной душе — милой Екатерине Леонидовне сердечно. Август 1972 г. Мюнхен». Как и Таубер, Кузнецова была поэтом и прозаиком, обе занимались переводами. Кузнецова перевела «Волчицу» Франсуа Мориака (перевод вышел в 1938 г. с предисловием Ив. А. Бунина), а Таубер — «Записки сельского священника» Жоржа Бернаноса (перевод напечатан в «Гранях» в 1958 г.). В 50-е годы Екатерина Леонидовна стала выпускать машинописный журнал «Перекличка» (послания друзьям), своего рода Самиздат, в котором разобщенные поэты-эмигранты, не только из Франции, но также из Италии и Германии, могли помещать свои стихи, статьи, разные отклики, а главное, общаться и обмениваться мнениями; Таубер была как бы связующим звеном между ними.
За свою долгую жизнь Е. Таубер смогла опубликовать пять небольших книг стихов, четвертую — «Нездешний дом» (1973) — не без моей помощи, как и последнюю — «Верность», которую я издал в 1984 году в своем издательстве «Альбатрос», а мой друг художник Сергей Голлербах изящно ее оформил. Мне было в высшей степени приятно и лестно, что в ней мне посвящены стихи, поистине хрестоматийные:
