Финикиянки

Чело его цветами уберет...

1320 Кто жив еще, услугой бездыханным

Царя глубин подземных да почтит!..

(Направляется к дому.)

Тело уносят.

Корифей

Твоей сестры в чертоге нет, вельможный,

Она ушла, и Антигона с ней.

Креонт

Ушли? Куда? Какой судьбе покорны?

Корифей

К ней весть пришла, что сыновья ее

В борьбе за трон на поединок вышли.

Креонт

Что говоришь?.. Услуги мертвецу

Любимому последние, и эти

Слова ужасные и новые... о нет...

Корифей

(видя подходящего вестника)

Увы, Креонт, твоя сестра ушла

1330 Давно... и роковой конец, наверно,

Принять успел их бой ожесточенный.

Креонт

Да, ты права... И мрачен и уныл

Вид воина, идущего оттуда...

Какая весть в устах твоих, гонец?

ЯВЛЕНИЕ СЕМНАДЦАТОЕ

Креонт и вестник.

Вестник

О, горе мне... Рассказывать иль плакать?

Креонт

Ужасное начало! Мы погибли.

Вестник

Горе, и двойное горе... Тяжек груз фиванских бед.

Креонт

Старых, старых или новых? Не задерживай ответ..

Вестник

Узнай... они не видят больше солнца...

Креонт

1340 О, боже мой!

Жестокие, ужасные слова!

Так вот они, Эдиповы проклятья,

Ты слышишь ли, свидетель их - чертог?..

Корифей

Он нем и только потому не плачет...

Креонт

О, горе мне! О, тягость наших бед,

О, город мой, о, злополучный город!

Вестник

Еще не все... Ты дальше не слыхал...

Креонт

Да что же скажешь ты еще ужасней?

Вестник

Твоей сестры Иокасты тоже нет...

Креонт молча закрывает глаза краем гиматия.

Корифей

1350 Оплачь ее, оплачь ее со мною,

Руками белыми лицо терзай...

Креонт

Прости меня, Иокаста, жизни горькой

И грешного узревшая предел

Загадкою дарованного брака... (На несколько секунд остается погруженным в размышление и воспоминания,

потом поднимает голову с сухими глазами.)

Но, клятвою Эдипа порожден,

Каков же был тот братский поединок?

Поведай нам, о вестник новых бед...

Вестник

Пред башнями кадмейскими победу

Прияли мы от Зевса; это ты,

Конечно, уж узнал, Креонт: в чертоги

С фиванских стен для вести близок путь.

Когда, тела одев блестящей медью,

1360 Меж двух дружин сошлися сыновья

Эдиповы на спор и бой копейный,

Взор обратя к Микенам, Политик

Так говорил с мольбою к властной Гере:

"Владычица, я твой с тех самых пор,

Как, в жены взяв аргосскую царевну,

В земле твоей я поселился жить:

Соперника и брата уничтожить

Ты помоги мне, Гера, и вручи

Мне кровию омытую победу".

Да, Полиник и жаждал и молил

Позорного венца братоубийцы.

1370

А Этеокл, остановив глаза

На алтаре Паллады златощитной,

Молился так: "О Зевсово дитя,

Победою копье венчая, брату

Направь его, богиня, прямо в грудь,

И пусть убьет предателя отчизны".

Едва сказал, и ярче, чем огонь,

Им медь трубы сигналом зазвучала.

1380 И вот, с оскалом вепря на устах

И с пеною на искаженных лицах,

Сбегаются, - и прянуло копье,

Но в тот же миг щиты обоих скрыли,

И даром медь по глади их скользит...

Но, зоркие глаза к щиту приставив,

В сопернике соперник уловить

Старается чела свободный угол...

И кружатся безмолвные враги,

В руке копье бессильное сжимая...

Нас, зрителей, из страха за своих

Тут даже в пот ударило, но сами

Усталости не ведали бойцы...

1390 Вот Этеокл, ногой нащупав камень,

Его с пути отбросить захотел,

Но в тот же миг в лодыжке перебитой

Он братское почувствовал копье,

И в радости данайцы завопили.

Тогда наш царь, перемогая боль,

В открытое плечо наметил брату,

Но не попал - сломилось острие...

Он шаг назад и камнем Полинику

1400 Древко копья ломает пополам:

И вновь они равны и беззащитны...

Черед настал для боевых мечей.

Но, обнажив тяжелое железо,

Из-за щитов сначала не могли

Они вредить друг другу - только стук

Да гул стоял окрест от их ударов...

Пока наш царь в уме не воскресил

В Фессалии им виденную хитрость:

1410 Осев на ногу левую, свой щит

Приподнял он, и правой сделал выпад,

А так как враг при этом не успел,

Подвинув щит, закрыться от удара,

Ему в живот уходит лезвие...

Тот падает на землю, кровь ручьями

Из раны хлынула, а победитель-царь,

Считая бой оконченным, бросает

Кровавый меч и голою рукой

Доспех снимать с поверженного брата

Нагнулся, щит оставив на земле...

Но Полиник и лежа меч тяжелый

1420 Еще сжимал хладеющей рукой...

Отчаянным усилием железо

Приподнял он и, торжество прервав,

Вонзил его ликующему в сердце...

Враги теперь в смешавшейся крови

Лежат, и пыль уста их покрывает,

И мощно смерть соединила их

Непобедившего с непобежденным.

Корифей

Увы! Увы! О, бедствия слепца

И ты, о мощь отцовского проклятья!

В хоре плач.

Вестник

Но погоди... Я не исчерпал бед...

Когда бойцы бессильно землю грызли

И смерть уже глядела им в глаза,

1430 Явилась мать-царица... Эти раны,

И кровь, и смертные мучения детей

Увидела несчастная, и вопли

Тяжелые по полю понеслись.

"Зачем, - она взывает, - я не знала

О вашем бое, дети, и разнять

Вас не пришла? Зачем теперь уж поздно?"

То к одному со стоном припадет,

То над другим, рыдая, причитает:

Ей вспомнились и муки и труды,

Что выпали на долю ей напрасно,

И ласки ей припомнились. А дочь

Царевна так в слезах им говорила:

"Кормильцы матери, опора старика,

О, на кого меня вы, сиротинку,

Покинули, без мужа и семьи?"

Царь Этеокл среди мучений смертных

Мать узнает, но, влажною рукой

Ее лица касаясь, он не может

1440 Произнести ни слова. Только глаз

Немая речь родимую ласкает...

А Полиник еще дышал, и, мать

С сестрою глаз лучами обливая,

Он им сказал: "Простите... жизни нет

В твоем ребенке, мама, и жалею

Я очень и тебя, и Антигону,

И Этеокла тоже - бедный брат!

Он был мой враг, но умирает братом...

Смотри же, мать, и ты, сестра, мой труп

Похороните дома... вы фиванцев

Упросите? Не правда ли? Из царства,

1450 Которого лишился я, земли

У них прошу ничтожные две горсти...

Дай руку, мать... глаза мои закрой..."

И у него еще достало силы

Ее рукой коснуться век своих

И прошептать: "Простите... мрак могильный

Мои глаза наполнил... О, прости..."

Сказал - и жизнь несчастнейшие братья

Покинули в один и тот же миг...

А мать в порыве ужаса и муки

Из трупа меч кровавый извлекла

И в грудь всадила, после зашаталась,

Вся белая, упала меж детей

И умерла, их молча обнимая...

1460 Меж тем вокруг уж разгорался спор,

Кто победил, и мы за Этеокла,

Данайцы против были. А вожди

Решить сомнений наших не умели...

Тот тени Полиника присуждал

Победу за его удар начальный,

А тот совсем победы не хотел

В бою искать, где оба - бездыханны...

Спор перешел в ожесточенный крик:

"К оружию!" И счастье улыбнулось

На этот раз фиванцам - мы щитов

Не бросили, пока кипели споры,

Враг мигом смят, и ни один данаец

1470 Не устоял - убитых горы там,

Наводнена долина кровью вражьей,

Немногие успели убежать.

Теперь одни трофей Крониду ставят

Из золота Зевесов истукан,

Другие же, сорвав доспехи вражьи,