Миру и Велимиру (выпуск №1, 2011г.)

Так «на холсте» музыкальных и словесных соответствий возникает Лицо. И это лицо Гармонии, Природы, Бога, Гения, Автора, Читателя.

Звук и слово движутся, как параллельные прямые, вне протяжения и пересекаются в точке Лица.

Перед нами не только блестящее произведение, одно из первых в мировой практике звуковой поэзии, но и собственно трактат о новой поэтике. Трактат, конечно, лишенный объяснительных средостений, просто луч направлен на объект и все детали объекта укрупнены, преувеличены,  чтобы мы могли их внимательно рассмотреть и запомнить.

Понимая, что «должен сеятель очей идти», Хлебников делает и записи пояснительного характера. Он пишет, в частности: «Слово живет двойной жизнью. То оно просто растет как растение, плодит друзу звучных камней, соседних ему, и тогда начало звука живет самовитой жизнью, а доля разума, названная словом, стоит в тени, или же слово идет на службу разуму, звук перестает быть «всевеликим» и самодержавным: звук становится «именем» и покорно исполняет приказы разума; тогда этот второй – вечной игрой цветет друзой себе подобных камней».

Здесь важно, что друза– группа сросшихся друг с другом кристаллов, напоминающих цветок. То есть Хлебников выявляет кристаллическую природу словесного поэтического искусства.

Напряжение между словом-звуком и словом-понятием поэт разрешает различными путями. Один из них – обращение к палиндрому.

Палиндром он трактовал «как отраженные лучи будущего, брошенные подсознательным «Я»  на разумное небо». Это сокращение пути к подсознанию из подсознания. Звуковой состав палиндромической строки  обострен, и в этом как раз состоит смысл – пробуждение звукового отклика.

Хлебников впервые в русской поэзии применил палиндром в качестве строительного материала для стихотворения большой протяженности. В 1920 году он напишет таким стихом целую поэму «Разин» и окончательно узаконит палиндромическую форму в русской поэзии, во второй половине века палиндромические стихи станут непременной частью российского поэтического пейзажа (совсем недавно они нашли отражение в музыке, в начале 2010 года легендарная группа «Аукцыон» представила новое сочинение). Догадка о палиндромии как устройстве стиха имела еще одно разрешение – выход к анаграмматизму в письменном выражении и к паронимии – в звуковом.

На этом принципе построено почти целиком стихотворение «Пен пан». Анаграмматический метод используется во многих вещах, но здесь особенно нагляден.

Хлебников вслушивался в музыку речи, улавливая мельчайшие звуковые оттенки перетекания из одного слова в другое. Он овладевает внутренней формой слова настолько, что кажется, будто эта форма содержится в поэте изначально.

Но на этом его поиск не кончается. Он создает каждый раз новые произведения-концепты. Очень важны для понимания того, что делал Хлебников, два таких произведения-концепта в сильнейшей компрессивной форме. Приведем их: «Когда умирают кони – дышат, /  Когда умирают травы – сохнут, / Когда умирают солнца – они гаснут, / Когда умирают люди – поют песни.

Разумеется этот текст может восприниматься как лирическое стихотворение, но под видом лирики здесь скрывается описание целого мироздания. И в то же время это своеобразное руководство по экономии средств в поэзии. Как можно, сокращая словесное пространство, добиваться наибольшей выразительности.

Еще один текст обращает нас к литературе: «О достоевскиймо бегущей тучи. / О пушкиноты млеющего полдня. / Ночь смотрится, как Тютчев, / Замерное безмерным полня».

И здесь мы снова видим высокую степень компрессии. Четырьмя строками охвачен космос русской литературы, рожденной в 19 веке и живущей уже вне времени и пространства, покрывающей собой замерное. По сравнению с предыдущим текстом здесь важную роль приобретает необычная неологизация – «достоевскиймо» и «пушкиноты». И опять перед нами непредсказуемость гения, который каждый раз находит индивидуальную форму для выражения невыразимого.

Незадолго до физического ухода из относительной действительности Хлебников написал довольно простое произведение  «Еще раз, еще раз...», в котором предупреждал взявших «неверный угол сердца» к поэту, что они могут разбиться о камни, о подводные мели... Поиск верного угла сердца к Хлебникову не закончен, он продолжается, как продолжается воздействие его поэзии,  иногда  самыми неведомыми путями.

 -----------------------------------------------------------

Крупнейший французский велимировед профессор Жан-Клод Ланн вот уже много лет своими действиями активизирует интерес к Хлебникову во Франции. Известны его переводы текстов поэта, многочисленные исследования. К 125-летию поэта Ж.-К.Ланн вместе с поэтом и переводчиком, редактором журнала «Europe»  Жан-Батистом Пара, подготовили специальный номер журнала. Тексты Хлебникова здесь соседствуют с исследованиями.  Как классическими – Ю.Тынянова, Р.Якобсона, так и современными. Среди них наш постоянный автор Сергей Бирюков. Он принял участие в презентации номера «Europe»  в главной библиотеке Лиона, фонд которой пополнился Журналом ПОэтов № 11(23) «Радары радости». В этот же день в Университете Лион-3 прошел семинар по  авангарду, на котором выступили с докладами С.Бирюков и  Р.Гейро.

----------------------------------------------------------------------------------------

Елена Кацюба «Хлебников в кубе»

------------------------------------------------------------------

-- Людей Посмотреть, себя ПОказать –

ФЕСТИВАЛЬ  В  БРЕД У ^А

Поэтическая группа ДАстругистенДА, организованная пять лет назад во время Стружских поэтических вечеров в Македонии поэтами Сергеем Бирюковым (Россия/Германия), Филипом Меерсманом (Бельгия), Питером Во (Англия/Австрия) и позднее примкнувшим к ним музыкантом и поэтом Ливеном Веркаутереном (Бельгия), имеет на своем счету несколько громких акций на фестивалях в разных странах Европы. И вот сейчас группа приняла участие в крупнейшем фестивале кино-андеграунда и трэша, который в пятый раз прошел в голландском городе Бреда  8-12 сентября 2010 г . Устроители фестиваля впервые решили пригласить поэтов и начали с наиболее радикальных.

От Брюсселя до Бреды можно за час доехать на машине или за двое суток пешком добрести. Как это делали наверно персонажи картин Питера Брейгеля Старшего, которого угораздило родиться в Бреде. Но мы ехали на машине, и по дороге я растолковывал друзьям многообразные значения слов ''бред'', ''брести''. Саунд-поэты очень чутки к фонетике.  Филип и Питер моментально откликнулись на мой бред, и вскоре Бреда пошла склоняться на все лады, тем более, что окончание ''да'' прямо указывало на дадаистское происхождение наших перформансов. На въезде в Бреду мы уже имели несколько вариантов текста. А тут подоспел еще один участник нашей группы – Ливен, который сходу включился в игру: '' да-ду-ды-дэ-ди-до''. И приехавшая вместе с Ливеном звукотехник – американка Мелиса Дао – не могла быть в стороне уже звучанием фамилии. Вот так воспевая Бреду мы дружной компанией подошли к театру ''De Boulevard'', где в соответствующем фестивалю кафе клубилась артистическая публика.

Первой встреченной оказалась знаменитая бельгийская саунд-поэтесса, перформер и режиссер Майя Янтар, работающая на полдюжине языков. Родом она из Польши, поэтому сразу оценила наши фонетические экзерсисы с бредом и Бредой. Тем более, что несколько лет назад мы уже объединялись с Майей в одном фонетическом концерте в городе Генте. Кофе, знакомства, переход на другую сторону улочки, где раскинулось мощное и невесомое современное здание городской библиотеки. В одном из залов тут же началось обсуждение разных видов искусства, представленных на фестивале: фильм, перформанс, поээзия.

Признав, что все виды и жанры хороши, кроме скучных, отправились перекусить в ресторанчик при театре, где дискуссия и продолжилась, включая обсуждение немудреных блюд, вроде тыквенного супа и рыбы с картофельным пюре.

После этого обеда/ужина посмотрели лайф-фильм, который снимался и проецировался на экран в реальном времени. Это оказалась грандиозная и остроумная пародия на современную поп-культуру и поп, стало быть, жизнь.