Бог войны

Ален. Но я правда волнуюсь.

Аннет. Ничего страшного. Меня неправильно поняли. «Тошнит» — не значит «рвет», прошу прощения.

Ален. Слушай, Аннет, не начинай! Давай не будем, а? Если они ссорятся, если их брак накрывается — это не повод устраивать то же самое.

Вероника. Это еще что такое? Как вы смеете утверждать, что наш брак накрывается? Кто вы такой, чтобы…

Мобильник Алена жужжит.

Ален. Да, Морис, они мне только что прочли. Сейчас отправляют тебе. Да, спекуляции с целью обрушить цену. От этого и пляшем. Да, пока. (Прячет мобильник). А что, это я сказал? Это сказал Франсуа.

Вероника. Мишель.

Ален. Пардон, Мишель.

Вероника. Не смейте тут выносить приговоры нашим отношениям!

Ален. В таком случае не смейте выносить приговоры моему сыну!

Вероника. Никто не судит вашего сына! Просто ваш сын изуродовал нашего…

Ален. Они мальчики, они подростки, а подростки всю жизнь дают друг другу по морде, это норма, закон жизни!

Вероника. Ничего подобного!

Ален. Именно так. Это начальное обучение праву, если угодно. Насилие — их способ разбираться, кто прав, кто виноват. А в нашем случае, позвольте напомнить, еще большой вопрос, кто прав.

Вероника. Начальное обучение праву? Может, в доисторические времена, в другом обществе, и в другой цивилизации… Но не в нашей!

Ален. Подите объясните это нашему обществу нашей цивилизации!

Вероника. Вы меня оскорбляете этими разговорами, сама постановка вопроса возмутительна…

Ален. Видите ли, Вероника, я верю в бога войны. Он правит вечно, единолично, от начала времен… Вы вот занимаетесь Африкой, так? (К Аннете). Ты в порядке?

Аннет. Обо мне не волнуйся.

Ален. А я волнуюсь!

Аннет. Все прекрасно.

Ален. Так вот, я, между прочим, недавно из Конго. И там мальчиков с восьми лет учат профессионально убивать. Так что за время золотого своего детства они успевают порешить сотни людей — из автомата, из винтовки, из пулемета калибром 12 и 7, это вот такая дырка, из ракетной установки, а то еще, знаете, есть мачете — горло резать… Так что когда мой сын в университетском сквере бамбуковой палкой вышибает зуб ровеснику… хорошо, хорошо, два зуба! — я, в отличие от вас, не теряю самообладания…

Вероника. Все это не о том, все не так…

Аннет. 12 и 7!

Ален. Да, да. Вот такая дырка.

Аннет сплевывает в тазик.

Мишель. Вы в порядке?

Аннет(после паузы). В полнейшем.

Ален. Что с тобой? Что с ней такое?

Аннет. Уже ничего. Желчь.

Вероника. Не рассказывайте мне про Африку! Я все знаю о тамошних зверствах, я месяцами изучала, месяцами…

Ален. Ни секунды не сомневаюсь. Кстати, международный трибунал возбудил дело о геноциде в ряде Африканских стран, в том числе и о резне в Дарфуре

Вероника. Неужели вы думаете, что я не в курсе?!

Мишель. Только не выводите ее на эту тему! Она ведь как заведется — не остановится!

Вероника набрасывается на Мишеля и несколько раз в отчаянии бьет его кулачком. Ален оттаскивает ее.

Ален. Слушайте, вы начинаете мне нравиться!

Вероника. А вы мне нет!

Мишель. Она за стабильность и мир во всем мире.

Вероника. Заткнись!

Аннет рыгает, наливает себе стакан рому и подносит ко рту.

Мишель. Вы уверены?

Аннет. Да, да, мне станет лучше.

Вероника наливает себе.

Вероника. Мы в цивилизованном обществе. Мы не в Африке! Мы живем в цивилизованном обществе, соблюдая его правила. Принадлежать к которому, хотя вам это и безразлично, я считаю для себя честью!

Мишель. И бить мужа — фундаментальный принцип цивилизованного общества, так?

Вероника. Мишель, это плохо кончится.

Ален. Она на вас бросилась с такой страстью… Я был бы польщен, если честно.

Вероника. Ничего, это только начало.

Аннет. Вы не видите, что он над вами издевается?

Вероника. Мне насрать.

Ален. Никаких издевательств, Боже упаси. Мораль нас учит, что надо контролировать свои порывы, а я считаю — иногда не надо. Когда трахаешься, смешно петь «Аве Мария»! Слушайте, где вы взяли этот ром?!

Мишель. Вряд ли вы такой достанете. Редкость.

Аннет. 12 и 7! Ха-ха…

Вероника(попадая в тон). Вот такая дырка!

Ален. Да, 12 и7.

Аннет. Почему не сказать просто «пулемет» без 12 и 7?

Ален. Потому что это не просто пулемет.

Аннет. Ты такой спец?

Ален. Хватит, Аннет. Хватит.

Аннет. Знаете, такие крутые мужики, супермены, вроде моего мужа, они так интересуются горячими точками, столько в этом понимают, — куда там. А то, что у них под носом делается, так это им фиолетово.

Вероника. Не понимаю. Нет, не понимаю. Мы же все граждане мира. Почему надо опускать руки? Почему надо воевать на войне и дезертировать дома?

Мишель. Рони, Бога ради, хватит грузить людей своими лозунгами…

Вероника. Я убью его!

Мобильник Алена жужжит.

Ален. Да! Хорошо, замени «прискорбная», поставь «гнусная». Гнусная попытка опорочить. Да. Давай.

Вероника. Она права, это становится невыносимо!

Ален. Остальное его все устраивает? Ладно. Давай. (Прячет мобильник). На чем мы остановились? На вот такой дырке от 12 и 7?

Вероника. Мы остановились на том, что, нравится это моему мужу или нет, в делах частных оставаться мужчиной еще важней, чем на войне. Мы должны следить за собой, вот на чем мы остановились!

Ален. Следить за собой, да, интересная мысль! Аннет, последи за собой, в твоем состоянии вовсе не нужно столько пить…

Аннет. Напротив!

Мобильник Алена жужжит.

Ален(в трубку). Да! Нет! Да! Никаких интервью до выпуска коммюнике!

Вероника. Слушайте, я настаиваю на прекращении этих невыносимых переговоров…

Ален. Ничего подобного! Акционерам не насрать! Им далеко не насрать! Напомни ему там, что акционер — царь и бог…

Аннет подходит, вырывает у него телефон, быстро оглядывается, куда бы его деть, и бросает в вазу с тюльпанами.

Ален. Аннет, какого, блин…

Аннет. Алле — ап!

Вероника(аплодируя). Браво! Отлично!

Мишель(испуганно). Господи!

Ален(бросаясь к вазе). Ты рехнулась?! Сука!

Мишель(опережая его, выхватывает мокрый мобильник). Фен, где фен?!

Ален. Ты определенно ёкнулась, вот что я тебе скажу, дорогая моя. Тебе в дурдом пора. У меня же там все, ты понимаешь? Это последняя модель, я полдня убил, чтобы все туда закачать…

Мишель(Аннете, перекрикивая рев фена). Честно говоря, не понимаю. Этого — не понимаю. Совершенно безответственное поведение…

Ален. Там вообще все, там вся моя жизнь…

Аннет. Вся его жизнь!

Мишель(перекрикивая шум). Тише! Не волнуйтесь, его просто надо просушить!

Ален. Хрена с два мы его просушим.

Мишель. Надо вынуть аккумулятор и симку. Открыть сможете?

Ален(тщетно пытаясь открыть телефон). Понятия не имею. Он у меня недавно.